Похищение Цирцеи - Лив Стоун

Змеи на голове Сфено сворачиваются, успокаиваясь. Она садится и отвечает на объятие сестры.

– Мы можем пойти домой и приготовить горячий шоколад, – предлагает Эвриала.

Однако они двигаются не сразу, наслаждаясь слишком редким умиротворением. Встаю и решаю оставить их в покое. Отстраняюсь, потирая руки, тронутая до глубины души. Отчаяние Сфено пронзительно. Я никогда не забуду ее.

Сбитая с толку, возвращаюсь в тронный зал, где все уже все знают благодаря летающим наблюдателям. Делаю несколько шагов среди перелива красок, и Аид поднимает кубок, увидев меня.

– Первое испытание пройдено!

Раздаются аплодисменты, и я наконец улыбаюсь, сохраняя в себе ярость Горгон.

Глава XXIV

Пятна крови на моем платье заставили Гермеса подскочить, но он быстро понял, что я не хочу зацикливаться на этом. Аид и Персефона дают мне передышку, и я воспользуюсь ею, чтобы поболтать с Танатосом. Я оставила Гермеса с Диспутами, но не могу не прислушаться, любопытствуя об их взаимодействии.

На первый взгляд, ничего неожиданного: Гермес устало массирует переносицу.

– Вы понимаете, что не так в вашем поведении, так?

Все трое Диспут стоят, скрестив руки, и качают головами. Воплощение непорядочности!

– Понятия не имеем.

– Вы превратили почтовое отделение в букмекерскую контору! Наконец-то это дошло до моих ушей!

– Ой! Это! Но это только на сегодня!

– …Простите?

На этот раз начальник Диспут скрещивает руки, в то время как мне хочется смеяться. Я не знаю, чего еще он мог ожидать от них.

– Босс, не принимай нас за дилетантов.

– Мы начали принимать ставки, пройдет ли ведьма испытания, и тратим время, чтобы убедить всех, что она провалится.

– Так, когда она все пройдет, мы сохраним выигрыш.

Хитрецы!

– …То есть, помимо всего прочего, вы еще и обманываете? Ох, и какие же последствия меня ждут, – сетует Гермес.

– Босс, на данный момент мы собрали по меньшей мере три тысячи оболов.

Бог-посланник несколько секунд молчит, а затем недоверчиво шепчет:

– Три тысячи оболов!

Диспуты смеются, выпячивая грудь. Улыбка Гермеса становится шире, и он похлопывает их по плечу.

– Вы молодцы, – поздравляет он их. – На что еще мы могли бы принимать ставки? У вас есть какие-нибудь идеи? Не хотите устроить мозговой штурм?

Идиот! Он ими гордится!

– Цирцея?

Я поворачиваюсь и сталкиваюсь нос к носу с Танатосом.

– Я как раз собиралась встретиться с тобой.

Он одаривает меня одной из сдержанных улыбок. Я пытаюсь обнаружить в себе чувства к нему или влечение. И должна признаться, что чувствую небольшое влечение, немного странное и неуместное. Ничего общего с властным влечением, которое связывает меня с Гермесом. Не понимаю, почему Минос так решил, изучив нить моей жизни. Может, мне в принципе нравится тематика смерти?

– Я впечатлен, что тебе удалось успокоить Сфено. Каждый год она разрушает целые районы города.

– Фонтан Цербера не уцелел.

– Нам не впервой его реставрировать, – отмахивается он.

По правде говоря, Сфено напомнила мне его. Он так же одинок и измучен собственным положением.

– Тебе никогда не хотелось выпустить пар? – спрашиваю его я.

Он слабо улыбается.

– Всегда, но что бы это изменило?

– Это снимет напряжение.

– Даже если так. Я обречен оставаться здесь. И даже если бы смог выбраться, я бог смерти, никто не примет меня в мир живых.

Я сглатываю, не решаясь подтвердить, что это возможно, или дать ложную надежду, оспаривая его. Поэтому он хочет кого-то, кто сможет заставить его забыть о своем состоянии на сто лет. Это огромное давление на тень.

– Я сын Ночи, я никогда не видел солнца, а ты потомок Гелиоса. Может быть, поэтому ты здесь, рядом со мной, в качестве подарка.

Хотя его ответ меня вполне убедил, термин «подарок» словно пощечина.

– Я подарок?

– Подарок судьбы, – уверяет он меня.

– Даже если я останусь, я не буду принадлежать тебе.

Танатос начинает злиться.

– О, я не это имел в виду, – огрызается он.

Я замечаю, что он слишком чувствителен, чтобы делать такого типа требования. Но с таким же успехом можно напомнить ему об этом. Он, должно быть, думает, что за сто лет все может измениться. Возможно, так оно и есть.

– Но я обещаю, что Элизий – место вечного покоя, в котором ты больше не будешь чувствовать ни грусти, ни гнева.

Он пытается продать мне сто лет жизни с ним только для того, чтобы получить награду в конце? Неужели он до такой степени себя обесценивает?

– Там сбудутся все самые заветные желания. Ты даже не будешь задумываться о том, чего тебе не хватает, и о людях в мире живых, которых оставила. И, к тому же…

Скуление прерывает его рассказ. Он смотрит вниз, Цербер сидит и наблюдает за ним, ища ласки.

– Позже, Цербер, я в самом разгаре разговора, – говорит он, прежде чем поднять на меня глаза. – Я говорил, что доступ в Элизий – шанс, предоставленный…

Цербер снова тянет за пальто, вновь обрывая бога. Танатос выглядит побежденным и смущенным, как будто он несколько раз репетировал речь, не ожидая, что трехголовый пес испортит момент.

– Цербер, пожалуйста, – молит он, не повышая голоса.

Я прикусываю губу, развеселенная его неловкостью.

– О чем я говорил?

– Полагаю, что Элизий – шанс, данный лишь нескольким.

Он смущенно опускает глаза.

– Да, именно так. Это к тому, что, может быть, сто лет со мной того стоят.

Я не хочу оставаться, но почти уверена, что Танатос стоит большего, чем просто быть способом попасть в Элизий. Я хотела бы по крайней мере заверить его в этом, но Цербер снова привлекает его внимание, положив две передние лапы на бога смерти и громко заскулив.

– Хорошо, – уступает Танатос, присаживаясь на корточки, чтобы обласкать пса.

Тронутая, я присоединяюсь к ним. Цербер вне себя от радости, в то время как мы делим между собой головы, чтобы почесать их.

– Обещаю, завтра мы пойдем гулять по Асфоделевым лугам, – говорит Танатос адскому псу.

– Асфоделевым лугам? – уточняю я, удивленная, что не запомнила их на карте Подземного мира.

– Большая равнина, которая предшествует Элизию. Я часто беру его с собой туда побегать. Это не более чем поле пепла, но алмазные жилы там самые яркие. Как если бы у нас было небо, полное звезд.

Я помню, как во время первой прогулки мельком увидела равнины. Если знать, куда смотреть, то и здесь можно найти прекрасные вещи.

– Звучит чудесно.

– Так и есть, – улыбается