Похищение Цирцеи - Лив Стоун
– Мне холодно.
Гермес тут же заставляет блокнот и ручку парить, чтобы снять длинное пальто, которое набрасывает мне на плечи. Его тепло и запах окутывают меня. Мы вызываем у окружающих звуки удивления и возмущенные взгляды. Очевидно, укутывать своим пальто тень – верх непрофессионализма.
– Я присоединюсь к тебе позже, – сообщает Гермес, не обращая на теней ни малейшего внимания.
Отхожу шажками и возвращаюсь на свое место в носовой части помоста.
– Если внимательно присмотритесь, по всему периметру и на боковых стенах сможете увидеть прожилки золота, серебра и драгоценных камней Их Величеств Аида и Персефоны, – начинает Харон.
Цветные борозды пересекают свод над нами. Учитывая размеры и масштабы борозд, невозможно усомниться в безграничных богатствах царя и царицы Подземного мира! Зрелище завораживает. От золотой прожилки мы плывем к сапфирово-синей, глубокой и светящейся, затем к рубиново-красной и еще одной изумрудной. Старик, с которым я встретилась, был прав: это красота, достойная энтузиазма.
– Давай начнем все сначала. Что скажешь?
Немезида занимает место рядом со мной, облокотившись на перила.
– Я бы хотела, чтобы мое последнее путешествие было мирным, – предупреждаю я.
– Тебе я уступлю, хотя не испытываю доброжелательность к психопатам внизу. Ты первая ведьма, которую я вижу за целую вечность. Все ваши умирают от старости и смешиваются со смертными.
Она определенно из тех, кто за словом в карман не полезет.
– Да, я являюсь одной из достопримечательностей этого круиза, – отвечаю я с сарказмом.
Немезида хихикает без всякой иронии. Это очень тревожит.
– Ты определенно ей являешься! Этот сукин сын не начал бы суетиться из-за абы кого!
Я бы обошлась без оскорблений.
– Гермес здесь в первую очередь из-за проверки.
Немезида пожимает плечами, качая головой.
– Здесь никогда не бывает неожиданностей. Ни за что в это не поверю. Ты должна быть кем-то очень особенным, чтобы он взял на себя эту работу.
Да, я его подруга. И это все равно меня трогает.
Видя мое озадаченное выражение лица, Немезида добавляет:
– Не кажется ли твоя смерть странной? Танатос сказал, что твое сердце остановилось. Разве так умирают ведьмы? Словно по щелчку пальцев?
Я столько раз задавала себе этот вопрос! Дело в том, что мой отец умер именно так. А значит, что я наполовину человек. Надо полагать, что чем больше поколений проходит, тем больше мы смешиваемся с людьми. Теория заговора совсем меня не вдохновляет. Как бы то ни было, я не верю, что Гермес в союзе с другими заговорщиками участвует в масштабном плане, направленном против ведьм, – плане, который, по крайней мере, может быть реалистичным. Он может быть богом воров и лжецов, богом мошенников, но он всегда ставил работу дипломата превыше всего.
– Как далеко способен зайти Гермес, чтобы угодить отцу? – продолжает Немезида.
Она зарождает мимолетное сомнение. Я часто задаю себе этот вопрос, но потом выкидываю его из головы. Я хочу верить в его преданность. Зачем бы он себя так мучил, если бы это было неправдой?
– Чего ты хочешь от меня, Немезида?
– Узнать, на что ты способна. Я всегда была уверена, что ведьмы обладают даром наказывать. Я долго не спускала глаз с Медеи Первой, когда Зевс ломал голову над тем, как исправить ее гибрис.
– Медеи Первой? – недоверчиво переспрашиваю я, пытаясь подавить зарождающееся раздражение.
– Медея была полна гордости. Похоже, это ваша общая черта, не думаешь?
Она провоцирует меня.
И что с этого? Да, мы могущественны, уверены в себе и в силах. Нам не нужно это скрывать или стыдиться.
По мере того, как начинаю злиться, улыбка Немезиды становится шире. У нее определенно талант попадать в болевые точки!
– Не то, чтобы я возражала. Это то, что меня восхищало в ведьмах, – говорит она, пожимая плечами.
– Но ты слепо подчинялась Зевсу, – ворчу я, разозлившись.
– Не в тот раз, – возражает она с живостью. – Я отказалась наказать Медею, и с тех пор Зевс все реже прибегал к моим услугам. При этом, конечно, заставляя меня сожалеть о проступке.
Она застает меня врасплох.
– Ты не могла бы добыть кусочек алмаза?
Поднимаю глаза, чтобы проследить за ее поднятым пальцем. Рудный потенциал потолка пещеры может быть и огромен, но я внимательно прочитала правила, прежде чем подняться на борт. Последнее, чего я хочу, – нарушать законы Аида и Персефоны. Не думаю, что пользоваться их запасами драгоценных камней – хорошая идея.
– Я могла бы, но не буду этого делать.
Произнося эти слова, понимаю, как горжусь тем, что могу это сделать! Чувствую, как щеки вспыхивают от смущения.
Немезида довольствуется садистской улыбкой.
Внезапно, без моего ведома, рука Гермеса обвивается вокруг моей шеи и притягивает к себе одновременно властным и собственническим жестом.
– Оставь ее в покое, Нем.
Услышав это прозвище, она напрягается и вскакивает на ноги. Красные радужки пылают гневом. Она отступает на шаг, будто готовясь к битве. Не совсем уверена, что думаю о ней, кроме того, что она, кажется, является экспертом в пытках. Тем не менее, рада, что Гермес наконец присоединился ко мне. Он обнимает меня за талию, при этом не блокируя мои руки. Его пальто согревает, но тело делает это лучше.
– Ты закончил проверку?
– Нет. Но достаточно их помучил. И мне очень не хотелось оставлять тебя наедине с Немезидой.
– Ты же знаешь, что я могу ей противостоять?
– Никогда в этом не сомневался, – весело говорит он. – Я больше боюсь того, что вы двое разнесете лодку Харона на куски.
Начинаю смеяться так резко, что все мышцы расслабляются, снимая остатки сковывавшего напряжения.
– Сейчас мы входим в зону слияния двух адских рек, – объявляет Харон. – Слева вы увидите одно из самых впечатляющих ответвлений Стикса: Флегетон!
По стенам прохода разливается желтое свечение. В пещеру впадает огненная река. Издалека освещающая путь. Смесь пламени и лавы, льющаяся в бездонный туннель. Когда лодка проходит мимо него, теплый ветер обдувает лица находящихся на лодке, и я слышу снизу возгласы благоговения и восторга. Это так впечатляет, что я цепляюсь за руку Гермеса.
– Справа от вас более сдержанная, но не менее ужасная Коцит! – продолжает Харон, когда мы покидаем горящую ауру Флегетона.
Новое ответвление вгрызается в скалу, но излияния света больше не происходит. Вода в нем намного чище, чем в Стиксе, и к тому же менее маслянистая. Глазам требуется несколько минут, чтобы понять. Я вижу маленькие белые кристаллы, которые светятся на поверхности камня под водой.
– Что это такое? – спрашиваю