Окно призрака - Камрин Харди

Но у тебя есть свет,

И мы можем спастись

Ненадолго.

В последней части первого куплета слова тянулись как мед, постепенно набирая силу ближе к припеву:

Мои реакции обострились,

И я знаю, что с тобой происходит то же самое,

Вокруг нас сгущается тьма,

Сколько мы еще протянем?

В этой песне даже первый припев был сильным, насыщенным. Юэн пел громко, наверняка даже Чилтон внизу все прекрасно слышал.

Сохранишь ли ты рассудок?

Есть только один выход,

Как закончить все это,

Я могу остаться,

Что насчет тебя?

Второй куплет был поживее первого, но в целом повторял его эмоциональный окрас.

В тишине собственные мысли

Кажутся громкими,

Я улавливаю в твоем голосе тревожность,

Или мне только кажется?

Даже если ты забудешь собственное имя,

Я всегда буду его помнить.

Но ты ускоряешься, а я отстаю.

Время тянется

Бесконечно,

Я предполагал, что все обернется

Таким образом,

Ты хочешь идти дальше в одиночестве,

Растеряв весь свой свет,

Долго ли ты протянешь?

Припев пришлось петь два раза. В первый раз Юэн вложил все силы в голос, делая этот момент в песне пиковым. Повтор получился как бы спадающим и расслабленным, с легкой хрипотцой на последних словах.

Сохраним ли мы рассудок?

Теперь только один выход,

Как закончить все это,

Я по-прежнему готов остаться,

А ты?

Когда Юэн закончил играть, он расслабленно откинулся на спинку кресла, чувствуя, как горят щеки. Едва не выронив гитару, он приблизился к столу, осознавая, что улыбка не сходит с его губ.

«Должно быть, со стороны я выгляжу счастливым болваном».

Он, наконец, посмотрел на Бернарда, который, казалось, вообще превратился в статую. Берн смотрел на Юэна так внимательно, будто до сих пор не мог понять, что песня уже закончилась. Спустя несколько секунд он подался вперед, скрестив руки и положив локти на стол.

– Несколько слащаво и депрессивно, – отметил Бернард. – Но вообще мне начинает нравиться.

Юэн отлип от спинки кресла, придерживая гитару руками.

– Что именно начинает нравиться? – спросил он. В его голосе проклюнулась хрипотца, после исполнения песни связки находились в ощутимом напряжении. – Эти депрессивные тексты? Или…

Он не успел договорить, как в кармане худи завибрировал телефон. Юэн моментально его достал, так как давно ждал сообщения. Прочитав текст, он довольно хмыкнул.

– Пре-крас-но. Берни, сегодня вечером меня не будет.

– Уезжаешь на концерт?

– Вроде того, – кивнул Юэн. – Концерт будет что надо.

– Могу подвезти тебя до вокзала.

– Не нужно. Если ты не против, я пойду сейчас.

– Как угодно. Я буду дома весь в работе. Мне нужно много сделать, – устало сказал Бернард, вставая с места. – Вряд ли услышу, когда ты придешь, поэтому оставлю незапертой дверь во двор.

– Договорились.

* * *

Гитару Юэн оставил на посту охраны. Знакомый охранник, пухленький и добрый мужчина лет сорока, пожал ему руку.

– Ты ведь не выступаешь сегодня, просто мимо проходил? – спросил он.

– Ага, забежал кое с кем поздороваться, – усмехнулся Юэн.

Предварительно постучав в дверь, но не дожидаясь какого-либо ответа, он вошел в репетиционную студию.

– Привет, Рикки, Брэд. Новенький, тоже привет. Извини, не знаю, как тебя зовут. Готовитесь к выступлению, да? – задорным тоном спросил он.

Чед, стоявший посреди комнаты со скрещенными на впалой груди руками, резко повернул голову, хищно скалясь. Брэд застыл на месте, в недоумении приподняв одну бровь. Рикки вскинул руку с барабанной палочкой в приветственном жесте. Новенький с гитарой, невысокого роста парень хилой наружности – новая кукла для битья – принял стратегию «ничего не понимаю, но, пожалуй, надо просто стоять и не двигаться, и все пройдет само».

– Что, хочешь вернуться к нам в группу? – ехидно спросил Чед.

Юэн встал перед ним, хмуря брови.

– Ты прекрасно знаешь, из-за чего я здесь.

Оскал на узком лице Чедвика стал еще шире. Парень повернулся корпусом к Юэну, продолжая держать руки на груди.

– Не-ет… – послышался обреченный шепот со стороны.

Юэн скосил взгляд. Брэд с умоляющим видом стоял рядом. Рикки сдержанно улыбался, глаза его сияли любопытством. Неудивительно, ведь именно он сообщил Юэну, где и во сколько они будут сегодня играть.

– Тебе не надоели собственные тупые выходки? – громко произнес Юэн, обращаясь к Чеду.

– О чем ты? – растягивая слова, спросил Чед, продолжая ухмыляться и строить из себя дурачка.

– У тебя проблемы с памятью, я смотрю. Совсем уже не помнишь, как доехал до другого города, пробрался в здание похоронного бюро и оставил надпись на двери фотостудии.

– Кажется, припоминаю что-то. Возможно, это был я. А может, и нет.

Юэн сделал глубокий вдох, затем выдох. Кулаки чесались.

– Почему бы тебе не отстать от меня? Я ушел из твоей группы. Просто забудь, что вообще когда-либо меня знал, и все. И не надо лезть к тому парню.

– А чего ты вообще пришел заступаться за этого фотографа? Он твой дружок или что?

«Ладно, – мысленно обратился Юэн сам к себе, – пару баллов за терпение, за то, что прямо с порога не набросился на него с кулаками. Хотя, черт возьми, именно так и надо было поступить».

– Мне просто интересно, кто из вас чаще бывает снизу? Должно быть, ты, я прав? – ядовито произнес Чед, самодовольно оскалившись от собственной шутки.

– Какой же ты ублюдок, Чед.

Юэн растянул губы в угрожающей улыбке и замахнулся правой рукой. Чед только и ждал подобной реакции, поэтому успел увернуться. Однако Юэн не планировал бить его правой рукой. Он специально сделал обманчивый замах, чтобы практически сразу нанести удар левой, попавший точно в цель – в челюсть. Парня сильно повело в сторону, и он едва не врезался в Брэда, с ошалевшим видом все еще стоявшего рядом. Юэн и сам на мгновение потерял равновесие, но успел вовремя его восстановить, как раз в тот момент, когда быстро очухавшийся и разъяренный Чед бросился прямо на него. Юэн вильнул в сторону и поставил ему подножку. Это не всегда срабатывало и было довольно травмоопасно, однако у него не было никакого желания дольше махать здесь кулаками. С оглушающим грохотом Чед рухнул прямо в ноги к новенькому, который отпрыгнул назад и вжался в стену. Чедвик орал и ругался, но не