Дела Тайной канцелярии - Виктор Фламмер (Дашкевич)
Лицо ментора опять неуловимо изменилось, и на губах заиграла очаровательнейшая улыбка. На стуле посреди комнаты, слегка опираясь ладонью на стол, снова застыл симпатяга-испанец.
– Это тоже я, – сказал он с сильным акцентом. – Неужели вы думали, что строгий ментор – единственный мой образ?
– Черт, это ничего не объясняет, – вспылила Ана. – Вот прямо сейчас… опять буквально у нас на глазах вы полностью изменили внешность. Как?!
Улыбка Педру вновь стала менторской.
– Не изменил. И именно поэтому мне и удалось вас так легко обмануть. Ведь сами подумайте, вы же не лодыри и не двоечники. Вы на «отлично» знаете теорию, и на практике никто из вас не ударил в грязь лицом. Но почему-то вы даже не вспомнили о том, что нужно провести проверку чужака. Почему?
– Я думал, уже проверили, – сказал Хосе.
– А я… – нахмурилась Ана, – ну а я просто дура.
Афонсу ощутил, как начали гореть кончики ушей. Это он всех подвел.
– Это я виноват, – опустив голову, проговорил он, – если кого и оставлять заниматься на каникулы и без похода – то меня.
– Ну уж нет, – ментор поднялся, – никто не останется без похода. Даже если вы мне откажете – я развернусь и уйду. Обещаю. В конце концов, повелитель пожаловал мне отпуск, я найду чем заняться. Но все же я должен повторить: вы все весьма неплохо себя показали. А вы, сеньор Афонсу, просто отлично.
– Разве? – Юноша удивленно посмотрел на ментора.
– Сейчас поясню. Этот урок вы точно усвоите хорошо. Побуду вашим ментором еще немного.
Педру подошел к стене и встал так, чтобы все его хорошо видели.
– У каждого человека есть индивидуальные особенности внешности, с которыми он родился. Но это еще не все. Настоящую индивидуальность человеческим лицам придает мимика. Именно благодаря ей и производится основное впечатление на людей, особенно при первой встрече. Когда речь идет о доверии, мало кому есть дело до формы вашего носа или ушей, но очень важно, как вы смотрите или улыбаетесь. Недаром мошенники – всегда очень обаятельные и симпатичные люди.
У бештафер эмоции не выражаются мимикой. И мимические морщины отсутствуют, поэтому мы и выглядим такими отстраненными. Хотя вы как колдуны отлично знаете, как именно распознавать эмоции бештафер. Сегодня я всего лишь полностью изменил привычную вам мимику своего лица, сделав ее максимально дружелюбной и привлекательной. Ну а прическа и одежда дополнили образ. Этот Мануэль и правда тот, кого принято называть «отличным парнем» и «душой компании». Веселый, добрый, отзывчивый, всегда готовый поделиться последним и прийти на помощь. На самом деле этому образу уже пятьдесят лет, мне пришлось немного доработать его в соответствии с современными реалиями. Но самое главное, что ввело вас в заблуждение, как ни странно, это то, что вы меня отлично знаете.
Особенно вы, сеньор Афонсу. Я похож на вас и представителей вашего рода внешне, а такое сходство всегда вызывает подсознательное доверие и симпатию. Подчеркнутое располагающей мимикой и поведением, оно заставило вас довериться настолько, что вы даже поначалу нашли оправдание первым появившимся нестыковкам моего образа. Да, я сделал несколько подсказок. И вы их заметили и довольно быстро пришли к нужному выводу. А ведь именно на таких мелочах и попадаются обычно бештаферы-шпионы. Для того чтобы выдать себя за человека, надо действительно начать мыслить как человек. А насчет кольца в ухе вы догадались просто блестяще. И дальнейшие действия Республики я полностью одобряю. Более старшие остались задержать меня, отправив поднимать тревогу самого быстрого. Ана и Хосе тоже оказались обмануты моей внешностью. Видите ли, несмотря на то, что я едва ли не на каждой лекции напоминаю вам не только об опасности бештафер, но и о своей собственной опасности, для вас я все равно в первую очередь ментор и защитник. А значит, подсознательно создаю ощущение безопасности.
– Теперь понятно. – Ана прикусила губу и, вздохнув, добавила: – Спасибо за урок, ментор. Серьезно, вы просто отлично сбили с нас спесь.
– Я рад, что вы оценили. А теперь позвольте мне вернуться обратно в мой отпуск. – Он тряхнул челкой, и глаза из-под нее весело блеснули. Оглядев всех взглядом испанца Мануэля, он с акцентом продолжил:
– Мы остановились на том, что никто из студентов меня не узнает. Это значит, решена главная проблема – ни у кого не будет причин отказываться от поездки. Вы организаторы. И вы, разумеется, будете знать, кто я. Более того, поможете с прикрытием и легендой.
– Легендой? – нахмурилась Ана. – И что же это будет за легенда?
– Вы ее можете придумать сами или воспользоваться моими идеями. Если бы Серхио ехал с вами, можно было бы представить меня его братом. Но его нет, поэтому мы вполне можем выдать меня, например… – он сделал длинную паузу, переводя взгляд с одного студента на другого, – за вашего парня, Ана. Вы отдыхали в прошлом году в Испании. Вполне могли познакомиться и пригласить молодого человека на эти каникулы. Тем более что мой Мануэль вас явно не оставил равнодушной.
– Что?! – возмущенно воскликнула Ана, и ее щеки полыхнули.
Афонсу сжал челюсти изо всех сил, чтобы не расхохотаться. Он все простил ментору за одну эту шутку. Уж больно откровенно Ана строила глазки «испанцу».
– Но тогда ведь Ане придется жить с вами в одной палатке, – все же не выдержал он.
– Не вижу препятствий. Она легко вместит двоих и даже троих.
От возмущения Ана не могла произнести ни звука, только метала гневные взгляды то на самого Афонсу, то на «Мануэля».
Хосе нахмурился и картинно всплеснул руками. Он не видел разыгравшейся перед его приходом сцены, но явно догадался.
– Ну нет. Афонсу, мы не можем этого позволить. Ты же знаешь репутацию ментора Педру. Как мы отдадим ему прямо в лапы нашу Ану?
И тут же увернулся от подзатыльника. А Афонсу, отойдя на пару шагов от разъяренной подруги, поднял палец вверх:
– Палатка вмещает троих. Я присмотрю за Аной, а то она такая… впечатлительная.
– Эй, а я один в палатке останусь? – воскликнул Хосе. – Я в горах замерзну.
Ана повернулась к нему и сказала, вложив в голос максимум ехидства:
– А ты пригласи Паулу.
Хосе тут же смутился и начал краснеть.
Афонсу не выдержал и рассмеялся. И тут же чуть не получил два подзатыльника разом. Перепрыгнув через стол, он схватил стул и выставил его перед собой, защищаясь. И услышал голос ментора:
– То, что вы обсуждаете это, совершенно меня не смущаясь, означает, что я принят?
Ана повернулась, убирая с глаз волосы, но на этот раз без всякого кокетства.
– Мы должны это обсудить. Наедине, – проговорила она. – Вы точно не будете нам мешать, если мы
