За гранью Разлома - Алиса Мак
– Я понял.
Он продолжил поглощать завтрак, не спеша дать ответ, и замершая на месте Рада с удивлением покосилась на Кота, казалось бы, ничуть не смущённого произошедшим. Заметив её взгляд, Слава заметно стушевался и резко опустил глаза.
Только к концу завтрака Врач подтвердил, что готов слегка отклониться от маршрута, чтобы позволить Коту притащить в его фургон тёплый спальный мешок для Рады, брезентовый тент и свёртки с едой.
– Во, теперь мы готовы, – объявил Слава, сделав дело. – И не замёрзнем, и с голоду не помрём.
Рада с готовностью закивала. С таким попутчиком идти через лес всяко будет проще, чем в одиночку, да и в целом этот забавный болтливый парень просто по-человечески нравился ей. Конечно, то неясное, скрываемое им за фальшивыми улыбками, словно лицо за маской, смущало, но всё-таки у каждого есть право на своих тараканов. Хотя, что уж, Рада совершенно не расстроилась бы, спрячь Изабелла хоть часть своего внутреннего зоопарка ну хоть за чем-нибудь.
Как Слава всё это время выживал наедине с ней, Рада решительно не понимала. Изнывающая от скуки вампирша стремилась всё время оставаться в центре внимания – преимущественно внимания Кота.
– Врач – мой мальчик, но я – не его девочка, – промурчала она как-то раз, с разбегу запрыгнув ошалевшему Коту на колени. – Если захочешь, я здесь, пока он там. Или тебе больше нравятся тёмненькие? – Изабелла кинула на Раду многозначительный взгляд, и та отвернулась, краем взгляда успев заметить, как заливается краской лицо Славы.
Он что-то бормотал, вампирша смеялась, и Рада сжала кулаки, задумчиво разглядывая защёлки, удерживающие окна закрытыми.
– Что будет, если на тебя попадёт свет? – спросила она.
– Ну, – Изабелла, мгновенно потеряв к Славе всяческий интерес, пересела поближе к ней, – если через стекло, то ничего страшного, только глазонькам будет больненько, слёзоньки и всё такое. А вот если прямой свет – то кошмар. Ожоги, и такие ожоги, что быстрее горят, чем заживают! Ходят слухи, что если даже сытого вампира оставить на солнце с утра, то к вечеру он исчерпает все свои силы и умрёт. Только этого никто не может проверить. Потому что мы сильные, особенно когда нам больно. Нас так просто не удержать на месте, именно потому так сложно убить.
– Я думала, вас сложно убить, потому что у вас раны заживают мгновенно, – искренне заинтересованная подробным ответом, заметила Рада.
– Это, конечно, тоже. – Изабелла улыбнулась, демонстрируя клыки. – Но так-то нас многими способами можно убить. Задушить, заморить голодом, истощить колдовскую силу. Мы ведь, по сути, на колдовстве живём, и еда нам нужна главным образом для того, чтобы колдовства хватало на поддержание жизни. А ты посмотри, что делают охотники. Они травят нас удушающим газом, действуют прямо на кровь, которая и есть источник нашей силы. Потому что нас запереть невозможно, мы отовсюду вырвемся и кого-нибудь сожрём. Вот и вышло, что бегают человечки за вампирами с баллонами.
– И ты не боишься рассказывать об этом?
– А чего бояться? – не поняла Изабелла. – Это и так все знают.
– Ну, – Кот почесал затылок, – я этого не знал. Я всегда думал, что ваших иначе как газом не убить.
– А я о чём? – вампирша обиженно надула губы. – Нас и не убить. То есть, наверное, убить, если очень постараться, но это надо та-ак постараться, что сам скорее умрёшь. Так что вот так вот! Вампир, особенно сытый, только вашего газа и солнца боится.
Рада понимающе кивнула, а потом неожиданно для самой себя выпалила:
– Нечестно всё это.
– Что нечестно? – не поняла вампирша. – Что мы круче вас? Ну так нас меньше, надо же как-то выживать.
– И всё равно нечестно, – не согласилась Рада. – Кровавые балахоны свои нацепляют и всё, солнце им больше не страшно. А от газа этого люди тоже больше вас травятся, так что…
– Ха! – Изабелла подскочила на месте. – Ха-ха! Да эти балахоны трёхслойные – издевательство сплошное! И там ещё очки, которые обзор ограничивают! И если хоть маленькая щель где – кошмар что начинается! Не, Кровавые в балахонах – это так, для устрашения. Мол, смотрите, мы солнца не боимся! А на самом деле, прежде чем выпустить в этом балахоне кого-то, им целого человека на двоих дают выпить живьём, иначе вреда от таких выходов выходит больше, чем пользы. Но это Кровавые, они живьём жрут всех, кого ловят. А те, кто живую кровь не пьёт, у них и лишней силы почти и нет, эти вообще сидят по подвалам целыми днями. И не смотри на меня так, я Врачу, по-твоему, зачем? Чтобы у нас не было проблем. Он с людьми договаривается, я с вампирами. Конечно же, я знаю, как у них что устроено. У меня и балахончик Кровавых есть, показать? Чтобы вы знали, работает. Нас даже Кровавые обычно не трогают, а если пытаются… – Изабелла хищно улыбнулась. – А если пытаются – то быстро перестают.
– Ты можешь тягаться с Кровавыми? – удивилась Рада.
Вампирша с показательной скромностью дёрнула плечиком.
– В честном поединке – нет. Но я же не одна, нас двое. А с Врачом за спиной я всё могу. И они об этом знают. А ещё я никогда не бываю голодной. Даже у Кровавых случаются плохие дни, а у меня нет такого. – И, спеша подтвердить свои слова, она подняла руку, демонстрируя пляшущие на пальцах багровые искры.
Рада отшатнулась. Воспоминания о боли вернулись приступом удушающего страха, но Изабелла опустила руку, и искры погасли.
– У Врача есть прикольная печать, – поведала она. – Он с её помощью машину моими молниями заряжает.
– Круто, – протянул Кот с уважением, а Рада, на миг уязвлённая этим несвойственным ему отношением к вампирше, с подозрением спросила:
– А где ты берёшь живую кровь? Крови из пакетов для колдовства ведь мало, так?
– Конечно, – беззаботно отозвалась Изабелла. – Пакеты – это так, себя в тонусе поддерживать. Настоящая еда – эта та, которая ещё живая. – Она облизнулась. – Моя во‑он там сидит.
Проследив за направлением вытянувшейся руки вампирши, Рада поняла, что она показывает вперёд, в сторону тянущего фургон внедорожника.
– Ты что, нападаешь на Врача? – испуганно спросила она.
Изабелла расхохоталась.
– Нападаю? Ха, а ты забавная, мне нравится! Я ни на кого не нападаю, он сам меня кормит. Он у меня умный, знает, как и что делать,
