Город тысячи зеркал – 1. Селена - Артур Раин
— Готов? — спросил ткот. — Ощущение будет странное, предупреждаю.
Элемрос глубоко вдохнул и кивнул.
— Ну тогда вперед.
С этими словами ткот вспрыгнул ему на плечо и лапами сжал Элемросу виски.
— Поехали? — спросил ткот и, не дожидаясь ответа, вдруг выпустил когти.
Десять иголок, по пять на каждый висок. Ткот не соврал: это было то еще ощущение.
Но оно не шло ни в какое сравнение с тем, что последовало потом. Элемрос вдруг увидел очень близко от своего носа асфальтовую дорожку. Кроме того, мир странно покачивался из стороны в сторону, так что неприятный комок скакнул к горлу Элемроса и едва не вырвался наружу. Впрочем, неприятные позывы закончились также быстро, как и начались.
— Ого, — прошептал Элемрос, глядя как мимо него проносится мир, причем проносится он таким образом, как если бы он летел невысоко от земли. Как я уже говорил, поначалу ощущения было чертовски неприятные, но стоило Элемросу лишь осознать, что он видит мир глазами ткота, и на смену тошноте пришел восторг.
Это было словно оказаться в самом совершенном симуляторе виртуальной реальности. Он ощущал асфальт под лапами, необычайно остро чувствовал все запахи и краски были очень яркими, словно у всего мира внезапно улучшили резкость.
— Тебе повезло, что я не настоящий кот, — голос ткота возник у Элемроса в голове, как будто кто-то передал ему телепатический сигнал, ну или, как если бы он спятил и услышал свое второе «я». — Будь я настоящим котом, ты бы видел тусклый мир, который расплывался бы в серую кашу на расстоянии в 6 метров.
— Здорово, — восхищенно пробормотал Элемрос. — Хотя к ощущению нужно привыкнуть.
— Дай-ка я вперед перемотаю, — деловито заявил ткот и мир скакнул вперед вместе с желудком Элемроса, снова скакнувшим вверх. Теперь Элемрос осторожно переступал лапами и принюхивался к запахам в той самой комнате, где Мелли лечила его от головной боли. Или не его, ведь он был ткотом и одновременно… впрочем, не будем разбираться в хитросплетениях этих побочных эффектов от слияния двух разумов.
Комната, как это ни странно, выглядела именно так, как и должна была выглядеть комната, где совершили преступление. В смысле Элемрос ни разу не был на месте преступления и судить о таких вещах мог лишь по передачам и фильмам. Кроме того, он был точно уверен, что реальность и изображение на экране имеют мало общего. Потому и удивился, когда увидел что-то вроде очередной сценки из какого-нибудь полицейского сериала. Здесь работали двое экспертов, один из которых исследовал брызги крови (тут желудок Элемроса снова совершил кульбит), другой в это время с разных ракурсов фотографировал помещение. Хорошо хоть тела Мелли и Грифа уже увезли, иначе Элемроса точно стошнило бы.
Судя по увиденному, ткот некоторое время осматривался, довольно бессистемно, как показалось Элемросу.
— Я знаю о чем ты думаешь, — буркнул ткот, — разумы соединены, не забыл? Не стоит думать, что система отсутствует, если ты ее не видишь. Я принюхиваюсь, к твоему сведению.
— Что ты пытаешься вынюхать? — поинтересовался Элемрос.
— Хочу узнать к какому предмету прикасался Гриф перед самой смертью, — сказал ткот. — Там его запах будет самым сильным. Если твоя догадка верна, и он действительно оставил нам послание, почти наверняка это будет именно та вещь, которой он коснулся последней, и-и-и… это вон то фото.
— Может ты тсобака, а не ткот, — хмыкнул Элемрос, — нюх у тебя ого-го.
Ткот не удостоил его ответом. Но удостоил вопросом:
— Видишь что-нибудь необычное?
При этом он еще и продемонстрировал, что умеет не только проматывать воспоминания, но и стоп-кадр делать.
На фото был молодой Максвелл, молодой почти до неузнаваемости на фоне каких-то развалин. Бледно-серого цвета кирпичи практически сливались с одеждой Грифа — короткими летними брюками, даже вернее шортами и военного покроя рубашкой. На голове детектива был пробковый шлем, прямо как у английских колонизаторов 19 века. Максвелл находился явно где-то в пустыне, так как около его ноги можно было различить колючий кустарник, с прицепившимся к нему перекати-полем. А еще фото было испачкано кровью. Максвел действительно прикоснулся к нему перед смертью и оставил размазанную полосу поперек собственного изображения.
— Надо узнать, что это за местность, — деловито сказал ткот. — Сейчас это фото заберут для исследования, как я полагаю, ну а мы можем рассмотреть его пока так.
— Пока? — удивился Элемрос. — А что, потом появятся другие варианты?
— Ну, ты можешь его нарисовать, — сказал ткот.
— Да я вообще-то не силен, — признался Элемрос.
— Тут можно воспользоваться еще одним побочным эффектом слияния разумов. Я, как раз таки, рисовать умею и делаю это, без ложной скромности, фотографически. Сейчас сам увидишь.
Свет внезапно мигнул и вдруг Элемрос с удивлением обнаружил, что сидит на корточках перед низеньким стулом, на котором лежит листок бумаги, размером с книжную страницу, а на этом листке… Если вы когда-нибудь в каком-то фоторедакторе превращали фото в картину, то должны себе совершенно точно представить, что именно увидел Элемрос. Создавалось захватывающее дух ощущение, что на фото наложили фильтр и вместе с тем, совершенно ясно было, что это именно рисунок, выполненный штриховкой. Разумеется, если заранее знать, что это рисунок.
— Неплохо, да, — горделиво сказал ткот, склонив голову набок. — Извини за провал в памяти, просто если уж я подключаю свои способности к твоему мозгу, ты как-бы исчезаешь на время.
— Шедеврально, — признался Элемрос, восхищенно рассматривая фотореалистичную картину. — Во-первых у тебя талант, а во-вторых, больше не смей меня выключать, даже на время.
— Это да… извиняюсь, не подумал, хотелось побыстрее все сделать. Но давай начнем.
— Ладно, понеслась. Первое, что приходит на ум, узнать, где было сделано фото.
— Гватемала, — сказал ткот. — Там на обороте было написано «Гватемала, 1983».
— Хм. Из того, что мы знаем об анкерной пирамиде — она должна быть в одном из трех мест, в которые летали самолеты, — Элемрос поджал губы. — На какое из них может указывать Гватемала? Должна быть связь между Гватемалой и Бермудским треугольником, либо морем дьявола или
