Призыватель нулевого ранга. Том 9 - Дмитрий Валерьевич Дубов
— Итак, — начал я, — основная трудность нашего положения заключается в том, что все монстры этого данжа на данный момент заперты в так называемой параллельной системе туннелей. Сейчас мои друзья пробьют туда ход, после чего мы с вами сразу же ввяжемся в битву. Битва будет, друзья мои, долгой и продолжительной. Все готовы?
— Готовы! — откликнулись мои призыватели, и это слово эхом пронеслось по тёмному подземелью.
— Ну что, Моур, — сказал я, — какая тебе нужна помощь?
Он осмотрел всё вокруг и сказал:
— Пробивать будем чуть дальше, — Моур всегда смущался, когда говорил, но суждения его звучали твёрдо. — Там есть возможность сбрасывать камни в пещеру.
Мы с ним прошли ещё шагов сто пятьдесят, и он указал на место в стене и на жерло туннеля, идущее под углом, по диагонали вниз.
— Ну что же, дорогие друзья, — сказал я, — поехали.
И тут началось нечто великолепное. Я ещё никогда не видел вблизи, как именно работает Моур. А теперь у меня появилась возможность пристально всё это рассмотреть.
По телу скалы, в которой был пробит туннель, прошла длинная трещина — сверху донизу. Она расколола породу, после чего начала расширяться. Но при этом не было никакого шума, ни вибрации, ни пыли, ни тряски, только чистое, точное разрушение, будто скала сама расступалась перед ним.
Землетрясения не было. Сверху не сыпались обломки породы. Всё происходило исключительно аккуратно и очень мягко.
Затем вторая трещина пролегла параллельно первой. После чего что-то хрустнуло внутри — там, внутри скалы, на расстоянии примерно метра от туннеля. А затем громадный булыжник, весом, наверное, в несколько тонн, выдрался из скалы и сам покатился по туннелю прочь.
Теперь я понял, почему Моур выбрал именно это место. Ему не нужно было прилагать усилий для того, чтобы вынутая порода скатывалась вниз.
Затем по бокам образовавшейся ниши осыпались довольно внушительные пласты камня. Они скомпоновались в шар и тоже укатились прочь.
Затем — в дальней стене — снова пролегла трещина, и оттуда снова вывалился огромный булыжник. И снова. И снова. И так далее.
Весь процесс занял у Моура примерно двадцать минут.
Уже ближе к концу его работы мы начали слышать рыки и какие-то странные звуки. Как будто монстры за тонкой перегородкой грызут друг друга в ожидании, когда смогут накинуться на живую плоть.
Все петы моих призывателей были наготове — ну, кроме, разве что, Вилли Асакуры. Он был слишком огромен, чтобы поместиться в этот данж.
Когда оставалось метра два до набитого монстрами туннеля, Моур хмыкнул:
— Ты уж извини, Гардар, но я тоже хочу немного убитых монстров на своём счёту.
— Так-так, — ухмыльнулся я. — Давай!
Сам же я достал меч, убедился, что тот пылает ярким светом. Моур снова отделил трещинами булыжник. Но теперь, вместо того чтобы катить его на нас, он уронил его в туннель, где нас уже ждали голодные твари.
Одним только этим движением он мгновенно убил особей десять, может, пятнадцать. Сферы тут же покатились нам под ноги. Но я оставил их все для Моура. Пускай напитывается силой сам. А на нас мгновенно ринулась целая орава разношёрстных монстров.
По большей части это были некрупные, похожие на собак с чешуёй твари. Какая-то дикая помесь каймана и гончей, с щупальцами у воротника и загнутыми внутрь клыками. Тут же я почувствовал смрад — тот самый, старый смрад данжа, который, в чём-то даже вызывал у бывалых призывателей приступ ностальгии.
Я рубил монстров мечом. Причём в какой-то момент понял, что мне не хватает адреналина — слишком всё было легко. Головы отлетали на раз. Когти не дотягивались до меня, потому что я отрезал их лапы. Лишь дважды меня царапнули по груди — один раз когтями, второй — клыками. Но естественно, сквозь мою жилетку пробраться внутрь они не могли.
И тогда я, лихо закрутив меч, стал вгрызаться в толпу монстров. Но те были настолько голодными, настолько настроенными на то, чтобы рвать добычу, что не отступали. Нет, они шли прямо на меч, невзирая ни на что.
А я увлёкся.
Десяток трупов. Другой. Из этих двух десятков выкатилось всего три сферы, которые я мгновенно впитал. Но это было неважно.
Сам факт драки — когда я бил с разворота, присаживался, подсекал, отрубал голову, или просто торчащую пасть, видя боль и недоумение в диких глазах, отрубал лапы с когтями, вспарывал животы, разрубал монстров надвое, раскидывая их половины по сторонам данжа — всё это приносило колоссальное удовлетворение.
В какой-то момент всё остальное просто перестало существовать. Я наконец-то снова был не внутри каких-то интриг, а в самой обычной, честной сече, которая приносила массу удовлетворения.
«Что же, — думал я, — давайте потанцуем, твари!»
Раз оглянувшись, я увидел, что моё место в авангарде гильдии заняли Йонир и Ларс — тот самый Ларс из автобуса, со своим петом, который был кем-то вроде дикой кошки. Подобная была и у Юлии Кузнецовой, только эта была в полтора раза больше и агрессивнее. И эта кошка разматывала противника — только в путь.
Йонир сжигал всех тех, кто успевал прорваться мимо меня. Одним словом, я был спокоен за ребят. Поэтому, вдохнув смрадный воздух данжа полной грудью, я пробивался сквозь ряды монстров — всё дальше и дальше, заливая их кровью каменный пол туннеля.
Происходящее настолько захватило меня, что я потерял счёт времени. А очнулся в тот момент, когда Рик окликнул меня:
— Гардар, ты не устал? Может, пойдёшь назад? За всех остальных? И передохнёшь некоторое время?
Я прислушался к своим ощущениям.
— Нет, Рик, — сказаля я. — Не устал. Скорее, наоборот, отдыхаю.
— Смотри, а то ребята уже по два раза сменились и отдохнули, — развёл руками Рик.
«Класс, — подумал я. — Они сделали то, что нам надо. Они смогли действовать как единый механизм. Моя гильдия действительно была силой, противостоять которой не мог практически никто. По крайней мере, не эти монстры четвёртого и пятого уровня».
И в какой-то момент, пройдя туннель диаметром метра в три-четыре, я вдруг вышел на оперативный простор.
Это была пещера. Но не просто пещера, а огромное полое пространство, похожее на пещеру, где монстры собирались уже некоторое время. Дно этой пещеры полого уходило вниз от меня, поэтому я видел далеко. И я видел, что битва, прошедшая только что была лишь самой начальной
