Ева. Грани миров - Антон Сенин
После недолгой паузы День встал, аккуратно придвинул кресло и, осматривая друзей, тихо произнес, – Я, наверное, пойду, – и обратившись к Нику добавил, – Братишка, выздоравливай. Будет желание поговорить, знаешь, как меня найти.
36.
Вечера становились холоднее, густое темно-синее небо заслонило солнце и все чаще роняло на землю крупные капли дождя вперемешку с градом и ранним снегом. Склизкая земля твердела, лужи превращались в скользкие островки, идущая навстречу быстрыми шагами зима, гнала бархатную осень прочь. Темнело рано. Белое солнце все реже появлялось из-за густых пористых облаков, а всеобщая серость навевала грусть и тоску. От ярких, разноцветных дней не осталось и следа, замолкли звонкие птицы, а улицы опустели. Редкие путники не задерживались на морозе, они натягивали шапки поглубже, спотыкаясь, и скользя, спешили по делам. Люди закрывались, становились менее приветливыми, их глаза уже не смотрели по сторонам. Зима обещала быть долгой и холодной.
Последние несколько минут, в нарушение требований обеспечения безопасности полетов, аэро двигалось с выключенными огнями. Если ходовые огни и огни габаритов транспортного средства отключались с приборной панели, то подсветка, идущая вдоль дна и крыши, требовала куда большего вмешательства. Не яркие, но заметные полосы голубого и розового цветов горели всегда и были призваны выделить капсулу, и сориентировать других участников движения. Летающая гирлянда противоречила плану, мудрый Иван разобрал панель, и обесцветил аэро, отчего гордость нового времени, превратилась в безликое яйцо.
Приземлившись, транспортное средство какое-то время еле слышно гудело и не подавало признаков жизни. Темная, пустая парковка корпорации Севас блестела пятнами замерзших луж. Сухой, холодный ветер со свистом прогуливался по площади и заставлял редкие тусклые фонари скрипеть, и покачиваться из стороны в сторону.
На обширной парковке скучала пара десятков аэро. Одни располагались ближе к дороге, которая вела в корпус Севас, другие находились в глубине, в темноте. Убедившись, что на площадке никого нет, аэро-призрак, распахнуло двери вверх, из него выбрались четыре темные фигуры, которые быстро переместились за территорию парковки. Дорога, ведущая к производственному корпусу, освещалась яркими, частыми, разной высоты фонарями, и хорошо просматривалась камерами видео наблюдения.
Сразу за парковкой начинался лес, забежав в который, силуэты застыли. Дальнейшее движение до здания Севаса предстояло в полной темноте, и никто точно не знал, с какими сюрпризами предстояло столкнуться. Бегать морозной ночью вдоль охраняемой корпорации так себе идей, и вряд ли она могла прийти в здоровую голову. Никому не могла, кроме четырех отчаянных друзей, которые, поправив рюкзаки за плечами, перевели дыхание и побежали в сторону яркой точки. Ночью производственный корпус Севас светился, словно новогодняя ель и был виден за несколько километров.
Вынырнув из леса, друзья оказались на изрытом, скользком и абсолютно темном полотне поля, которое достойно встретило незваных гостей. Уставшие и мокрые, они утопали в грязной каше, проваливались в ямы, скользили и падали, но продолжали пробираться в сторону главного корпуса. Когда впереди показалось первое ограждение, часть путников обрадовалась, другая манерно запыхтела и негромко выругалась. Невысокий металлический забор скрипел и колыхался на ветру, а черные, плотно сплетённые прутья, идущие вторым слоем снизу на расстоянии метра, упруго потрескивали. Раз в четверть часа вдоль ограждения пролетал дрон, чьи четыре глаза камер сканировали местность и в случае малейшей опасности, активировали сигнализацию. Лупоглазое чудовище внушало страх, обостряло внимание и заставляло двигаться быстрее. Его полет сопровождался высоким писком, а камеры не подавали признаков жизни до тех пор, пока в поле их зрения не попадал движущийся предмет. Обнаружив движение, дрон замирал, его глаза оживали, а вслед за ними просыпался яркий луч прожектора, который начинал жадно рыскать по полю в поисках нарушителя.
Дождавшись, когда очередной дрон исчезнет из виду, темные силуэты подбежали к ограждению, перекинули увесистые рюкзаки, и друг за другом преодолели препятствие. Скользя, и спотыкаясь, они ринулись вглубь следующего большого поля. Вторая часть бега с препятствиями далась легче, беглецы приспособились к сложным условиям, их глаза адаптировались к темноте, а рюкзаки за плечами уже не казались такими тяжелыми.
– Стойте, стойте. Вы это слышите? – Ник поднял правую руку вверх с вытянутым указательным пальцем. Друзья замерли и прислушались.
– Слышим что? – задыхаясь, спросил Ант и оперся руками о колени.
– Звук, он идет оттуда, – Ник показал в сторону производственного корпуса, – Металлический гул, в Джениос я такого не слышал или …
– Или его хорошо прячут, – перебил Иван, чье лицо выражало крайнюю степень изнеможения. За его плечами возвышался огромный, увесистый рюкзак.
– Вот и узнаем, – улыбнулся День.
В то яркое осеннее утро (утро случайной встречи Деня с Ником и его друзьями) День узнал в Эве Мари, но предпочел не задавать лишних вопросов. Он уже ретировался, но Ник позвал уходящего друга и как мог, рассказал о том, что случилось. Ожидаемо, лицо Деня менялось то удивлением, то испугом, он задумчиво смотрел на Ника, и с недоверием косился на всех остальных. Выслушав рассказ до конца День, в свойственной ему манере, лишь улыбнулся и произнес: «Всего-то! Братишка, и стоило ради пустяка так себя изводить». День производил впечатление добродушного пухляка, но внутри юноши горел настоящий огонь силы и характера. Увидев легкость и скорость реакции Деня, даже недоверчивый Ант, сменил гнев на милость.
Пройдя еще половину километра в полнейшей темноте, друзья подкрались к очередному препятствию. На этот раз забор оказался выше, а сразу за ним начиналась ровная бетонная площадка, которая тянулась до самого корпуса Севас. Трудность заключалась в том, что вдоль забора и на стене Севас висели яркие фонари, чей свет не оставлял ни миллиметра в темноте. У друзей было по-прежнему пятнадцать минут, только теперь за это время предстояло преодолеть забор, пересечь бетонную площадку и оказаться вне поля зрения дронов.
– Это невозможно, – прошептал Иван. Друзья лежали на промёрзшей земле и наблюдали за передвижением дронов, – У нас очень мало времени.
День повернулся к Ивану, – Сделаем все правильно, успеем. С собой возьмем только необходимое, остальное оставим здесь. Иван, мы с тобой режем забор, Ант и Ник на вас веревки и подъемные механизмы.
Когда писк очередного дрона растворился, а само устройство превратилось в еле заметную белую точку, друзья побежали. Первыми у забора оказались Иван и День. Словно по команде Иван сел на корточки и принялся резать металлические прутья вдоль земли слева-направо, День стоял правее и резал сверху вниз. По плану они должны были встретиться в одной точке и отжать угол,
