Плач феникса - Дмитрий Шебалин
Последнюю фразу я адресовал уже Творгену, но тот отчего-то посчитал, что этот вопрос можно проигнорировать. С другой стороны, мне его ответ тоже был сейчас без надобности. Куда важнее довести эту вооружённую толпу до места назначения, где я смогу с чистой совестью получить вознаграждение и переложить всю ответственность на других исполнителей.
— Ну раз вопросов больше нет, то давай займёмся подбором людей. Без должной структуры это воинство нам не удержать. Есть уже кандидаты?
— Конечно, я тут, как ты недавно выразился, зря на жопе не сидел, но и порядки свои устанавливать не спешил. Для этого полномочия нужны, которых у меня не было.
— Считай, что теперь они у тебя есть, — заверил его я.
— Тогда, думаю, трёх сотников было бы достаточно, но кандидатов у меня четыре. И отказать любому из них, означает потерять два, а то и три десятка неплохих бойцов, которые уйдут вместе с ним.
— Тогда лучше сделать четыре неполных сотни. По ту сторону границы вы соединитесь с другими отрядами, которые набирали на востоке Империи и в Золотом Доле. Свободных наёмников там меньше, чем здесь, в Приозерье. Поэтому, если покажете себя способными к самоорганизации, то пополните ими свои ряды. Так что ведите своих кандидатов, хочу на них посмотреть.
Переговоры с потенциальными подчинёнными Брока прошли нормально, без лишнего пафоса и набивания цены. Как я и предполагал, все четверо ранее занимали тот и или иной чин в гвардиях аристократов. Тех самых, которые выступили на стороне альянса северных земель Приозерья, не принявших как должное коронацию Казантира. После их проигрыша чистка продолжилась, и благодаря злым языкам, клевете и доносам за решёткой то и дело оказывался очередной участник тех событий, ну или он как минимум лишался нажитого имущества. Неугодные благородные к этому моменту закончились, и фокус сместился на их помощников, советников и руководителей личных гвардий. Поэтому для этих четверых наш найм стал легальным поводом без лишних вопросов покинуть ставшую для них недружелюбной родину, забрав при этом остатки верных им людей. А там, глядишь, зарекомендовав себя через службу, закрепиться на новом месте — в Единой Империи. В общем, опыт руководства отрядами числом до полусотни у них был, а о том, что такое дисциплина, они знали не понаслышке.
— Хорошо, десятников назначьте сами, — распорядился я, закончив собеседования. — Но только не ставьте на эту должность своих простых бойцов, только лишь потому что они пришли с вами. Иначе конфликтов будет не избежать. Лучше поищите тех, у кого есть реальный опыт отдавать приказы и вести людей за собой. В остальном действуйте на своё усмотрение, но через сутки все, кто последует за нами, должны хотя бы суметь построиться, чтобы дружно маршировать на запад. Задача ясна?
— Яснее некуда.
— Тогда до завтра.
Для ночлега я предпочёл вернуться в город, чтобы в последний раз с комфортом отдохнуть. Дорога предстояла непростая, и такие моменты следует ценить. К тому же нужно было разослать письма о текущей ситуации и собранном нами войске.
Ну а на следующий день, как я и обещал, я устроил смотр этих неровных колонн, разбитых на наспех собранные десятки. Сколько впереди конфликтов, драк и ругани? Сколько зубов будет выбито и рож разукрашено, пока мы не прибудем на место? Личный опыт говорил, что не мало. Но ещё он говорил, что пройдёт время, и может быть, среди них появятся и новые боевые братья. Время покажет.
Сидя на лошади, хорошо было видно все три сотни бойцов, готовых тронуться в путь. А ещё с такой позиции было проще к ним обращаться. Волей-неволей взгляды пехоты всегда были прикованы к всадникам. А лошадьми кроме моего отряда тут могли похвастаться всего лишь с десяток солдат. В общем, на этот раз не пришлось повторять дважды.
— Дисциплина! — гаркнул я. — Это то, что я от вас буду требовать все дни, что мы шагаем до границы. И ради её сохранения я готов лично карать провинившихся. Те, кто слышал про меня и мой отряд, должны понимать, что сбежать или спрятаться не получится. Врать и утаивать тоже бесполезно. Совершившие преступление неотвратимо понесут наказание по всей строгости. С текущего момента и на ближайшие пять дней я для вас и судья и палач. Просто примите это как данность и не искушайте судьбу.
Не дождавшись возражений, я скомандовал «Выступаем!», и сам подал пример, направив свою лошадь в сторону тракта.
Глава 10
Хорошая дорога, обжитые места и ясная погода. Первые три дня пути всё так и было. Но как только мы вошли в Вязкий лес, раскинувшийся меж Барьером и южным берегом Великого Озера, всё внезапно изменилось. И начались наши неприятности с того, что пошёл дождь. Мерзкий, состоящий из мириады мельчайших брызг, способных забраться в любые прорехи. И уже там, под одеждой вода снова собиралась в полноценные капли, неприятно сбегающие по спине. Поддоспешники и одежда промокли уже настолько, что не способны были впитывать что-то ещё. Кони поскальзывались, выбивая копытами комья бурой грязи, а солдатские сапоги покрылись ей по самые голенища. Многие начали сетовать, что испорченная обувь требует прибавки к гонорарам. Но что ещё хуже, появились первые отстающие.
— Сколько их? — спросил я Брока, который принёс мне такие печальные известия.
— Человек пять уже безнадёжно, не успеют нагнать даже к ночлегу. Ещё столько же пока держат более-менее походный темп, поспеют пока будем ставить лагерь, а за ночь, глядишь, восстановятся.
— Пошли конного, передай тем, кто сдался, чтобы возвращались в ближайшую деревню. Мы не будем их дожидаться у границы, а без меня их не пропустят без досмотра и уплаты пошлины. Тем же, кто терпит и идёт, скажите, что их будет ждать тёплый ужин. Может, это придаст им сил.
— Если дождь не прекратится, то уставать начнут и другие. Нужно сбавить темп.
— Ты прав, Брок, но не сегодня. Мы должны миновать лощину и добраться до большой поляны, иначе придётся разбивать лагерь прямо на дороге, среди деревьев.
— Ты опасаешься нападения? — удивился бывший сотник.
— Я опасаюсь оставлять без хорошего пригляда наших же собственных бойцов. Два моих человека, которых ты не знаешь, сейчас шагают наравне со всеми. И делятся со мной слухами о том, чем живёт наш отряд. И там хватает разного, поверь.
—
