Бездушиш - Андрей Олегович Рымин
Леона говорит и говорит. В меня же всё впиваются и впиваются всё новые и новые стрелы. Твари бьют исключительно в ноги и в руки. Рыжей твари не нужен труп, нужен слушатель. Не знай они, что колдун, даже связанный по рукам и ногам, способен прикончить себя, меня бы пленили и долго бы надо мной издевались перед тем, как убить. Гахары скупы на эмоции, но жестокость с тщеславием, когда дело касается Ло, так наружу из гадов и прут.
— Я всё знаю, — злорадствует дальше Леона. — Всё. Твоим планам не сбыться, конструктор. Гах Сор Квож, у которого ты украл это тело, удостоится чести — принести себя в жертву. Гах Лир Даж, что принёс мне столь важную весть, тоже навсегда останется в памяти высших. Все пятеро ловчих — герои. А ты уже мёртв, Ло. Ты мёртв.
Нет, Ло жив! И я жив! Возродившись рублю этих самых «героев». Это ещё не конец. Сдаваться нельзя. У меня есть целых две смерти в запасе, и лишь третья станет последней. Теперь я всё понял. Знать хитрую Воду полезно. Один раз они меня обманули, но колдун слишком умён, чтобы дважды купиться на этот фокус. Гахарам это известно, так что нелюди больше не прячутся. Они уже здесь.
Отныне я знаю, что обновление не приходит на остров пока на нём находится кто-то чужой. И неважно, что поединок не начат, и хозяева острова были убиты не во время него. Пришлым нужно уйти. Беда в том, что уйти недалече. Уплыли за риф — и достаточно. В прошлый раз эти гады меня обдурили, обойдя мелководьем на другую сторону острова, прежде чем запустить обновление. Теперь их корабль стоит прямо здесь, аккурат напротив того места, где мы появляемся.
То есть, не стоит — плывёт к берегу. А ко мне так ещё и летит уже выпущенный их огнеплюем шар пламени. Хорошо, что заметил снаряд. Прыжок в сторону спасает меня от ожогов. Что дальше?
Бежать! В лес! Скорее! Мчусь прочь от воды. Надо спрятаться. Спрятаться так, чтобы долго искали. Нужно выиграть время. Пока дары чувствую, но скоро они пропадут…
Внезапно пришедшая мысль подарила надежду. Дары ещё действуют. Сейчас их Леоне нет смыла глушить. У меня ничего дальнобойного нет. Вот высадятся на берег, подбегут к лесу, тогда и задушит округу, перед тем как лезть в чащу. Вижу шанс. Он не слишком большой, но он есть.
Нырнув в густоту тут же скрывшего меня от чужих взглядов подлеска, быстро сбрасываю с пояса ножны с мечами, швыряю на землю копьё, скидываю со спины колчан с луком и призываю Невидимость. У меня есть минута. Пока они доплывут, пока преодолеют мелководье, пока добегут до рощи… Я должен успеть.
Осторожно, чтобы не потревожить способные меня выдать движением веток кусты, выбираюсь из леса и бросаюсь назад по своим же следам, к одной из пальм, что растёт возле самого пляжа. Ствол шершавый. Взбираясь наверх, исцарапался, исколол руки, ноги. Всё, поднялся. Под листьями пышные гроздья орехов. Прижимаюсь к ним. Не сронить бы случайно.
Крона не шибко густая, но длинные листья и ствол должны спрятать. Если смотреть со стороны моря, то меня не заметишь, даже стань я вновь видимым. Гахары, по идее, должны пробежать аккурат подо мной. Прыгну сверху на рыжую. Здесь ей рано ещё округу душить. Срублю тварь Клинками. Ну, а может, и до других нелюдей дотянусь.
Замер, жду. Вдалеке под напором спрыгнувших с упёршейся в дно килем лодки гахаров зашумела вода. Вот уже зашуршал под ногами уродов песок. Гады мчатся по пляжу. Дары всё ещё чувствую. Ближе, ближе…
Йок! Вспышка боли и света. Вот тварь! Прямо в крону попал. Охвативший верхушку пальмы огонь в том числе обволок и меня. Лечу вниз, полыхая живой головнёй, и ору. Бьюсь о землю, принимаюсь кататься по ней. Бесполезно. Колдовское пламя так просто не сбить. Оно жрёт меня…
Фух… Мигнувший обновлением мир принёс облегчение. Толком не понимая, что делаю, бью гахаров Клинками. Удивительно, но опять смог прикончить всех четверых. Сгорать заживо — самая больная смерть. Меня до сих пор трясёт.
Что⁈ Опять⁈ Нет! Каким-то чудом я всё же умудрился отпрыгнуть от пронёсшегося мимо меня шара пламени. Не хочу! Только не так! Не в огне!
Прочь от берега! И всё лишнее прочь. Ни копьё, ни мечи, не помогут мне в схватке с гахарами. Оставляю лишь лук и колчан. Рюкзак тоже швыряю под ноги. Меня могут спасти только скорость и время. В запасе две жизни. И столько же дней осталось до появления зверя. Если я продержусь…
Йок! А кто мне сказал, что ящер придёт на остров, когда на том гостят чужаки из другого отряда? А вдруг нет? Что тогда? Но других шансов у меня всё равно нет. Только так я могу убежать от Леоны. Зверь, явись он в урочное время, нападёт на гахаров. Те убьют его, но нора, по идее, не пустит чужих. Отряд придёт к нам. Я их встречу, найду среди них одарённого, перепрыгну в него…
Что за бред? Ничего не получится… В голове снова каша. Мне страшно. Я не знаю, что делать. Бежать, бежать, прятаться, тянуть время. Может, Ло приплывёт? Может мунцы успеют вернуться? Может ящер… Разум не видит выхода, но отказывается терять надежду. Шанс всегда есть. Всегда!
В лес! Скорее! Придумаю что-нибудь позже. Сначала укрыться под зеленью джунглей. Так хотя бы уже огнём не достанут. И как только на пальме заметили… Дар, точно дар! Видно, кто-то умеет сквозь преграды, как Чопарь, смотреть. Или нюх, или слух, или что-то ещё в том же духе. Значит прятаться бесполезно — на деревьях найдут. Убегать, водить кругами…
Точно! Круг! Попробую их обхитрить, как меня тот гахар. Уведу на ту сторону острова, заставлю подняться повыше на гору, а сам дёрну обратно. Вдруг получится захватить их корабль? Понятно, что охранять его кто-то останется, но там ведь будут работать дары. Подкрадусь невидимкой, срублю стражу клинками и удеру на их лодке. Она не настолько большая, чтобы там в одиночку не справиться. Ветер дует. Схвачу его парусом, упрусь вёслами в дно. Спихнуть с мели на воду, а дальше всё просто.
Окрылённый новой надеждой, несусь вверх
