Магия и Сталь - Дмитрий Бороздин

Во рту до сих пор чувствовался противный солоноватый привкус, а нижняя губа заметно распухла.

— Так значит вы…

Мэлия кивнула.

— Выходит Лири…

— Кронпринц, — эльфийка немного подумала, а затем добавила: — Считался бы им, останься Эрранлель независимым. Сейчас наши титулы даже формальностью назвать нельзя.

Медик приложила приятно пахнущий платок к ссадине.

— Но как? — Якен всё ещё не мог поверить в услышанное. Даже сейчас он видел в Мэлии простую женщину-аптекаря из маленького городка, но уж никак не принцессу эльфийской страны.

— Когда арванарцы пришли в столицу я была совсем маленькой, — в её глазах на секунду проскочила грусть. — Помню вокруг много огня и крови, все кричали, куда-то бежали. Меня вывезли из дворца несколько гвардейцев, а потом строго-настрого запретили рассказывать, кто я такая и как меня зовут на самом деле.

— Миэлис Ноала эль Эррандель, — Нирин смотрела прямо на эльфийку, которая в ответ снова кивнула.

— Когда война закончилась и стало ясно, что никакого Эрранделя больше нет, я превратилась в простую Мэлию. Чудом выжившую беспризорницу, которая скитается по стране в надежде найти своё место под Тысячей Лун.

Она улыбнулась и подошла к Нирин, которая поспешила отвести взгляд.

— Вы уже второй раз спасаете меня, — Мэлия слегка склонилась перед девушкой. — Я не понимаю ваших мотивов, но надеюсь, что своей цели вы добьётесь.

Егерь ответила ей коротким кивком, а затем принялась стеллаж с объёмными банками. Горвиплёры в них успели подрасти и теперь извивались, плавая в желтоватой жиже, как пиявки на мелководье.

— Простите за бестактность, но я не могу не спросить, — Якен поднялся со стула и вернул эльфийке платок. — У Лиргаля есть отец?

Аптекарь вздёрнула бровь. Вопрос и впрямь оказался бестактным.

— Как и у любого ребёнка.

Юноша неловко извинился и отошёл в сторонку, отвернувшись, чтобы не видеть ни Мэлию, ни Нирин. Поначалу болтовня учителя казалась нелепой, но теперь картина начала проясняться. Не просто так Гаркин рассказывал об опытах арванарцев, а теперь ещё и нашёл эльфийку королевских кровей. Нетрудно догадаться, что именно задумал безумный маг — сложнее понять, как не дать ему этого сделать.

***

— Нам ведь нужен всего один удар, верно? — Эрис пыталась рассмотреть в металле наконечника своё отражение. Картинка то и дело менялась, причудливо искажаясь на поверхности.

— Я на это надеюсь, — Стигрен тяжело вздохнул. — Спецортяд для борьбы с магами плоти появился не на пустом месте и не без повода.

Она прислонила копьё к стене. Внутренними правилами Приюта носить оружие кому-то, кроме патрулей и командования, строго запрещалось.

Формально бойцов Тринадцатого отряда не задерживали и в свободе перемещений внутри Приюта не ограничивали. На практике же Стигрену с Дашрой ясно дали понять, что лучше им не покидать пределов жилой зоны. Исключение сделали только для Оберта и то лишь по большой просьбе задолжавшего когда-то инструктора. Вальгер не преминул этим воспользоваться, чтобы разжиться несколькими копьями и боевыми браслетами.

— Тебе идёт, — вдруг сказал парень и поспешил уточнить: — Наша форма.

Девушка ещё раз удивлённо моргнула, а затем улыбнулась и покрутилась вокруг своей оси, красуясь перед Стигреном.

— Самое время сказать, что при других обстоятельствах мне было бы неплохо пополнить ваши ряды, а? — на этих словах Эрис ему подмигнула.

— Держу пари, ты и ответ уже придумала, на случай предложения!

Она перестала улыбаться.

— Боюсь, вот эта штука всё испортит, вне зависимости от моего ответа, — девушка ткнула себя в грудь пальцем.

— Может быть твоему брату удастся её убрать, — в голосе Стигрена тоже поубавилось задора. — В конце концов, у него получилось остановить превращение, а этого никто и никогда не делал…

Эрис осторожно коснулась ободка из зелёного металла вокруг безымянного пальца, а затем в её глазах блеснул азарт.

— Чего это ты меня в вашу шайку заманиваешь? Разглядел особо ценный кадр в обычной поломойке?

— А ты думаешь в Гарнизон идут только потомственные вояки или отставные офицеры? — он ответил вопросом на вопрос. — Да половина тут плотники и дворники! Возьми хоть Оберта, деревенщину, или циркачку Дашру…

— Ну а сам-то ты кто? — перебила Эрис.

Стигрен смущённо отвёл глаза.

— Я просто беззаботный дурак, который начитался глупых книжек и захотел приключений, — признался парень. — Мечтал, как буду биться с горвантами, защищать слабых, спасать невинных. А в итоге… в итоге всё как-то неправильно.

Девушка дотронулась его щеки и заставила посмотреть на себя.

— Меня ты в итоге всё-таки спас и защитил, — напомнила она. — Или это тоже было неправильным?

— На твоей груди формула магии плоти, — ответил Стальной и тут же поймал её ладонь. — Но мне плевать, насколько это неправильно!

Ещё какое-то время они просто стояли и смотрели друг на друга, пока за окном раздавалась чья-то ругань и кипел рабочий процесс. На миг Стигрена и Эрис перестало волновать всё, что творилось вокруг.

— Сейчас для такого не время и не место, — заключила девушка, отворачиваясь. — Мы должны спасти брата, а потом бежать отсюда со всех ног подальше!

— Да, верно, — мотнул головой парень.

— Верно! — поддержал его голос со стороны двери.

Эрис и Стигрен моментально отпрянули друг от друга и залились краской.

— Уж простите деревенщину с циркачкой, что мешают ворковать голубкам, но у нас правда важные новости, — в комнату с наглым видом вошёл Оберт и, ни капли не стесняясь, плюхнулся на койку. Вслед за ним из коридора проскользнула Дашра.

На троих Приют выделил им всего одну комнату, которая с первых же дней стала «штабом» их команды. Эрис (Эйне) пришлось довольствоваться местом в общей спальне, однако она всё равно находила способы незаметно уйти.

— Итак, подведём итоги, — Стигрен хлопнул в ладоши и вышел на середину комнаты. — В первую очередь…

— Напомни, почему именно ты главный? — перебил Оберт, на которого тут же шикнули обе девушки.

— В первую очередь, — продолжил егерь, — мы понятия не имеем, что случилось с Райнаром и Астани. Во-вторых, мы понятия не имеем, что задумал командующий и зачем он заигрывает с магией плоти. И в-третьих, мы понятия не имеем, как будем выкручиваться, если всё полетит к Пеклу. А оно, по моим ощущениям, уже давно полетело и