Рассел Малкахи - Горец _ Чужие _ Чернокнижник (сборник)

Если бы генерала попросили бы описать, как доехать до Корпорации или до любого другого места в городе он вряд ли смог бы выполнить просьбу. Но ему самому добраться до нужного объекта не составляло проблем. Какое-то всеобъемлющеё знание-интуиция руководило пришельцем. Он легко находил и самый выгодный путь.

— Прямо! — скомандовал Катано с такой уверенностью, что водитель, не задавая лишних вопросов, завел машину и рванул с места.

Дорогой пассажир упрямо молчал и только жестами указывал, куда повернуть. Джерри — так звали водителя — обычно не начинал разговор первым. Тишина становилась утомительной, молодой человек наконец с наигранной развязанностью спросил, не будет ли пассажиру мешать музыка.

— Давай, давай, — с безразличием ответил тот.

Водитель включил магнитофон, напялил еще и стереонаушники, оглянулся. Похоже, пассажиру было совершенно безразлично: он сосредоточено думал о чем-то своем и внимательно следил за дорогой.

— Меня зовут Джерри Питчер, — спустя некоторое время попытался начать беседу повеселевший водитель.

— Удобно здесь сзади, как в гробу, — наконец-то заговорил пассажир, намекая на металлическую перегородку между передними и задними сиденьями.

— Ты наверняка занимаешься музыкальным бизнесом? Правда? Вроде, я тебя видел.

Джерри по опыту знал, что подобные слова задевали обычно состоятельных пассажиров за живое. И хоть они чаще всего отвечали отрицательно, диалог завязывался. Кстати, у водителя в мире богатых было достаточно много «приятелей». Так, хвастаясь перед друзьями, называл он тех, кого удалось разговорить дорогой.

Машина выскочила на 66-ю улицу. Парень, как и многие в городе, недолюбливал и побаивался этого места. Тут стояло здание Центрального управления Корпорации. Здесь работали те, которые владели миром, потому что они владели почти всей энергией. Они жили в домах, представляющих собой обособленный, надежно охраняемый город в городе. Они ели вкусную, почти натуральную еду, их дети не вынуждены были с десяти лет устраиваться на работу, чтобы прокормить больную мать или отца. Их не любили и боялись.

Джерри всегда проезжал этот мрачный квартал побыстрее. Пассажиры никогда тут не выходили: у тех, кто работал в Управлении, были либо собственные, либо служебные машины.

Молчаливый человек именно на 66-й улице стал с нескрываемым волнением смотреть по сторонам. Машина поравнялась с огромной мраморной статуей великана с трехметровым двуручным мечом в сильных руках. В городе привыкли называть исполина «пришельцем», хотя никто, наверное, не смог бы объяснить, почему это так, а не иначе. Однажды в баре Джерри слышал обрывки легенды про эту статую, но рассказывать о них кому-нибудь не стал, боялся, а со временем и совсем позабыл — зачем держать в голове крамольные вещи?

Глаза пассажира забегали быстрее, он твердо сказал:

— Вот здесь притормози.

— Что, здесь? — неуверенно переспросил Джерри.

— Тормози — резким разъяренным голосом потребовал пассажир.

— Странное место, — только и сказал водитель, резко ударяя по тормозам.

Катано что-то внимательно рассматривал сквозь мутное стекло. Затем внезапным сильным ударом кулака пробил его. Водитель от удивления открыл рот: такого он никак не ожидал от этого молчуна. С досады и испугу стал поливать клиента отборным матом. Тот не реагировал на крики водителя, спокойно выбил державшиеся еще осколки стекла и выглянул наружу. «Вот я и на месте», — удовлетворенно подумал Катано, теперь уже хорошо разглядев исполина.

— Ауфидерзейн! — и не думая рассчитываться, генерал вышел из машины и застыл у подножия статуи, с загадочной улыбкой на лице. В руках у него неизвестно откуда появился меч.

Водитель тем временем возмущенно бубнил:

— Да, конечно… Ну и ну…

Пришельца наконец достал этот зазнавшийся человечек. Ехал бы себе, так нет же. Катано повернулся к машине и стал обходить её спереди.

— Да ты просто псих! Ну что дальше?! — орал разозленный Джерри, лихорадочно набирая номер телефона.

Генерал ударил ногой по одной горящей фаре. Разбитое стекло разлетелось во всё стороны. Та же участь постигла и вторую фару. Катано спокойно положил меч на плечо и подошел к дверце водителя.

— Черт! Вечно этот передатчик не работает — теперь уже дрожащей от страха рукой таксист набирал позывные. Чувство самосохранения подсказало ему закрыть дверцу изнутри. На мгновение даже показалось, что в машине он вне опасности.

— Успокойся… Ладно… — почти уверенно проговорил водитель, продолжая вызывать помощь. — Алло! Центральная! Центральная…

Катано, опираясь на крыло машины и немного присев, поравнялся лицом с водителем и издевательски поскреб пальцами по стеклу.

— Черт!.. — проговорил Джерри, испуганно почувствовав, что сейчас будет делать этот сумасшедший. С круглыми от ужаса глазами он быстро отклонился подальше от окна.

Генерал резким ударом локтя высадил стекло и, довольный собой, решил, что с таксиста достаточно. Но не удержался и острием длинного меча пробил заднеё колесо машины.

— Это лично для тебя, мой капитан.

У подножия статуи он задержался.

— Да!!! — проорал пришелец в подтверждение каких-то своих мыслей и решительным шагом направился к входу.

Джерри больше не пытался дозвониться. Он откинулся на сиденье и тихо радовался, что всё обошлось.

Вызванных в Центральное управление депешами «Срочно!» директоров Корпорации встречали аккуратными прическами и непроницаемой вежливостью молодые люди из внутренней охраны. Открывая проход, и четко вытягиваясь в приветствии, просили:

— Пожалуйста, пройдите через контрольный отсек. Мера была чрезвычайная. Обычно особ такого ранга ей не подвергали. Ругая и проклиная всё на свете, а особенно неугомонных декабристов, приглашенные выкладывали из карманов металлические предметы, потом покорно брели между рядами детекторов. Со вторника в Корпорации действовал режим строжайшей секретности. Его ввели сразу после нападения на установку «Декабрь».

Ожидая начала заседания в просторном холле 39-го этажа небоскреба Центрального управления, директора недоуменно гадали, что заставило Ричарда Блейка срывать их с места, требуя немедленного прибытия

— Не знаю, что они себе тут думают. Я бросаю таких девочек, лечу сюда, а теперь полчаса торчу в коридоре…

— Да брось ты своих девочек. Эта Луиза Маркес десятка стоит.

— Господа, говорят, её уже взяли. Неплохо было бы познакомиться. Джек, она ведь у тебя работала. Как деваха в постели, кусливая?