Саламандра - Полевка
— Хочу помыться! Или вода тоже закончилась? И каши! — Лекс недовольно подергал плащ на плечах, — эта пудра чешется ужасно. И потом, Сканду и Тургулу тоже надо привести себя в порядок, чтобы не напугать домочадцев. Вначале сделаем то, что можем, а потом подумаем над остальным, может, к тому времени в голову придут умные мысли…
Тиро похмыкал и отправился в дом. Сегодня ночью все домочадцы и рабы сидели под строжайшим приказанием воздержаться даже от малейшего шума, и ни в коем случае не покидать свои комнаты. Под угрозой смерти в доме все должны были тихо сидеть по комнатам и помалкивать о том, что могли случайно заметить. Теперь домоправитель отправился в комнаты к мальчишкам, чтобы дети начали заниматься привычными делами. Олива могла начать командовать девками и слугами. Выздоравливающие воины тоже могли выйти из казармы, привести себя в порядок после вчерашней попойки и, у кого были силы, заняться привычной тренировкой. Вскоре в доме началась обычная утренняя суета. Лекс отправился мыться в хозяйскую купальню. Там, хоть вода и была холодной, зато мыло душистое. Сканд и Тургул отправились в общую купальню, туда, где всегда мылись воины и работники. Там мыло было простое, зато вода проточная, из акведука.
Тургул не стал дожидаться готовой каши, а, оседлав своего ящера, запрыгнул в седло и помчался в старый город в надежде раздобыть там хоть что-то съестного для завтрашнего угощения. Пока вымытый Сканд скакал по двору с деревянным мечом, разминая мышцы, Лекс получал порцию утренних обнимашек от проснувшегося Ламиля. Сегодня вместе с ним в комнате спала Ма с двумя девочками — дочкой и Ниюли, и с Аши, которому было дана команда охранять Звезду и ни в коем случае не покидать комнату. Лекс вчера долго объяснял сообразительному детенышу, что он должен сидеть в комнате и охранять Ламиля, как самую вкусную косточку! И любого чужого человека искусать со всем рвением! Аши тоже вился под ногами и выпрашивал ласки, ведь он исполнил приказание хозяина и в комнату никто не входил, и значит, его надо погладить и вкусно покормить!
Пока все помылись, переоделись, натренировались, наобнимались и, наконец, собрались на кухне, каша уже успела свариться и призывно пахла в тарелках. Девки кидали в казаны травы и сушеные ягоды для утреннего напитка. Ламиль недовольно крутил носом от привычной зерновой каши, но понял, что сколько бы он ни капризничал, все равно ничего другого на завтрак не получит, а в тарелках взрослых только нелюбимые им бобы. Поэтому и Ламиль и Аши остались очень недовольны завтраком, а вот остальные сидящие за столом люди, похоже, даже не обратили внимания, что они едят, настолько тяжелыми были думы.
Когда с бобами было покончено, все получили горячего напитка и, поняв, что ничего умного в голову не пришло, с надеждой и ожиданием уставились на Лекса. Тот пил небольшими глоточками из стаканчика и делал вид, что не понимает, чего от него все ждут.
— Если все закончили с едой, то давайте составим план действия на сегодня, — Лекс порадовался, когда все закивали головами и приготовились к работе, — для начала, надо решить, что именно мы покажем городу, когда будем идти к Сенату. Нет смысла тащить мелкие тарелки и маленькие зеркала, надо, чтобы вещи были крупными и необычными! Так, чтобы их было хорошо видно. Здесь привыкли, что из стекла делают мелкие украшения, поэтому надо поразить всех крупными стеклами. Я предлагаю сделать застеклённые оконные рамы! Рарх, пока мы будем делать стекла, тебе придется изготовить деревянную часть…
Лекс, вооружившись угольком, начал привычно чертить на деревянной столешнице предстоящую работу. Надо было сварить и вылить в большие подносы стекла. Причем, стекла стоило сделать разных цветов. У них для этого достаточно и песка и красителей. И, кроме этого, есть большая печь для обжига. Именно в ней стекла будут выстаиваться после отливки. Можно также изготовить и несколько больших зеркал. Не таких больших, как для Киреля, но, пожалуй, чуть больше тех, что висят в атриуме. Благо, подносов разного размера для форм хватает.
Изготовление деревянных рам со стеклами вместо привычных закрывающихся глухих оконных створок, было неожиданным новшеством для этого мира. Не сидеть в темноте с закрытыми окнами во время сезона штормов, а иметь, хоть и красное, но вполне достаточное освещение в это время года. А если учесть, что через год только ленивый не сделает себе навес над дымоходом, то следующий сезон штормов люди в империи смогут прожить с небывалым комфортом. В домах будет тепло, светло и сытно. Не надо будет запасаться едой впрок, ее можно будет готовить по мере необходимости, и это значит, что еда не будет пропадать из-за того, что засохла или испортилась. И света от «глаза Семизуба» будет достаточно, чтобы жить в комфорте, а чтобы он не сводил с ума, стекла можно делать цветными, и все будет хорошо.
— А еще я хочу, чтобы вы сделали пару прозрачных стекол, а Лир нанесет на них рисунок стеклянными красками! — Лекс зажмурился, представляя, что получится — не витраж, как планировалось, но что-то близкое. — Это должно быть красиво! Жалко, что у нас нет времени апробировать все на маленьких образцах, придется сразу делать все большим, для показа. Но краски для керамики и эмаль, я не знаю, как еще заявить. Будем показывать маленькие образцы мастерам, когда они придут в наш дом. Но для показа в городе образцы должны быть крупными и хорошо видными на расстоянии. Для таких разрисованных стекол тебе, Рарх, тоже придется сделать деревянные подставки с ручками, чтобы их можно было пронести по городу и показать.
Все понятливо закивали головами, но продолжили сидеть на месте, ожидая самого важного решения.
— И чего сидим, чего дожидаемся? — разозлился Лекс, — вы, что считаете, что я бог? Вот так пощелкаю пальцами, — рыжик, как ночью, пощелкал пальцами перед носом растерянных друзей, — и скомандую: «Вина и мяса!» — и все появится само по себе? Так вот, должен вас расстроить — не ждите чудес от богов, все надо делать своими силами! А теперь, подняли задницы и за работу!
Все только вздохнули и стали выбираться из-за стола, как охранник от ворот прибежал и стал совершенно по-идиотски подмигивать Лексу, Сканд аж растерялся от подобной наглости: он что, бессмертый, что ли? Вот так, при нем, строить глазки его мужу?
— Там монах
