Змеиный крест - Энни Вилкс
На ее глазах он расправился с одиннадцатью людьми, не прикоснувшись к ним, — и Алану это не впечатлило. Не появилось в глазах такой привычной искры болезненного восхищения, которым его окружали женщины ранее. Нет, Алана была разочарована, и она просто ушла. Даор некоторое время смотрел храброй девушке вслед, не желая ее останавливать.
Он подождал, пока камень застыл в его руках, и пошел следом. И когда, казалось, уже нагнал Алану, молнией перед его глазами неожиданно сверкнул портал. Спиралью раскрылись трещины в открытой скальной породе, гора задрожала и посыпалась оползнем, перекрывая герцогу дорогу. Он раздосадованно сжал камень. Конечно, ведь взятая ею лошадь была лошадью Войцехта. Вряд ли тот не носил с собой портальных окон. Все разбойники предпочитали иметь возможность быстро удрать.
Девочка пропала.
Что-то новое внутри герцога Даора подняло голову, ощутилось зудом в непоколоченных ее руками плечах, рыком неудовольствия и одновременно какого-то сладкого интереса прокатилось в груди. Затем черный герцог вернулся к оглушенному, но живому Войцехту. Мысль о том, что грязные лапы этого немытого, воняющего мочой и потом бандита касались теплой и мягкой кожи, оставляли синяки на тонких запястьях и шее, привела герцога в самим им плохо понимаемое бешенство. Он раздробил разбойнику запястья и пальцы каблуками сапог, сломал локти одним мощным ударом, не обращая внимания на крики, и с неудовольствием осознал, что это не прогнало мерзкое ощущение, что ему стоило сделать это намного раньше. И даже смерть главаря, как и смерть всех его подельников, не утолила этого неожиданного голода.
Ее амулет, слишком роскошный для безымянной девушки, нагревался в руках герцога как уголь, только что вытащенный из камина. Вероятно, он принадлежал какой-то потомственной семье шепчущих, но Даор видел его впервые. Он повертел артефакт перед глазами, прежде чем убрать: да, она очень долго носила его, между ними тянулась едва заметная нить связи. А значит, змеиный крест еще приведет его к Алане.
Глава 31. Страшный человек. Алана
Алана спешно спускалась по узкой тропке, удивляясь, как часом раньше по ней проехала широкая клетка. Глубокие борозды от колес тянулись по краю оврага и у самого уходящего отвесно вверх склона, поломанная и примятая трава опьяняюще пахла свежим соком. Алана старалась идти вплотную к поднимавшемуся над тропой зеленому покрову, поэтому иногда задевала ветви кустарника, не замечая их в темноте. Гибкие прутья били ее по лицу, оставляя ссадины, непривычно короткие волосы путались на них, то и дело Алана чувствовала, что оставляет волоски позади. Лошадь, которую она вела левой рукой, мерно переступала копытами по щебню, похоже привычная к подобным дорогам. Алана с удовольствием забралась бы на нее, но никогда еще не ездила верхом и боялась свалиться прямо в пропасть, расстилавшуюся по левую руку.
Вот она запнулась о корягу и остановилась, оправляя порванное платье; лошадь тоже послушно встала и принялась щипать редкую, выбивавшуюся из-под мха траву. И посреди неожиданно наступившей тишины, нарушаемой лишь свистом ветра где-то наверху, Алана ясно услышала шаги. Она обернулась, чтобы увидеть высокую фигуру, черным обелиском прорезавшую темную синеву неба, и испуганно выдохнула: мужчина шел за ней. Раньше взгляд на нем останавливался неохотно, но, после того как, похоже, перестал работать его жутковатый амулет на браслете, сложно было не смотреть на полное какой-то темной уверенности лицо и на широкие плечи, уверенно развернутые, как не бывает у раненых. Он шел за ней!
Когда мужчина встал, не обращая внимания на сломанную ногу, и подошел к Трубачу, пазл мигом сложился: черный воин с сильным амулетом, посланный своим герцогом на ответственное задание. «Не твое дело» — вспомнила Алана со стыдом. Конечно, это было не ее дело. Ей и так повезло не попасться под горячую руку. Тот ужасный ритуал, убивший всех разбойников, похоже, не причинил ее знакомому и малейшего вреда. Он равнодушно отпустил ее, занятый этим своим артефактом, а после, вероятно, передумал. Кольнула мысль о просыпавшихся девушках: сделал ли он что-то с ними? Стоило ли вернуться? Алана была готова на что угодно, лишь бы не встретиться со страшным мужчиной еще раз. «Если он что-то хотел им сделать, то уже сделал, — рассудила она, лихорадочно обыскивая седельные сумки лошади Трубача в поисках оружия. — А я выживу, выживу».
Знакомой тяжестью в ладонь само скользнуло портальное окно. Алана секунду повертела его в руках, решаясь: она не представляла, куда портал перенесет ее, случись им воспользоваться. Он мог быть настроен так же, как портал Жеана, и в этом случае Алана угодила бы в дом к разбойнику. Кто бы ни жил вместе с Трубачом, вряд ли ей бы порадовались и вряд ли удалось бы так же легко убежать, как из поместья родителей Жеана. Она ускорила шаг, нырнув в очередную лощину, и продолжила прислушиваться: негромкие, но хорошо различимые даже за цоканьем копыт шаги приближались. Алана взмолилась Свету, чтобы портал оказался другим, и активировала его, думая о сарае на краю поля, принадлежавшего бабушке. Вспышка озарила ночь, Алана на миг прикрыла глаза ладонью, а затем, покрепче взяв упиравшуюся и расфыркавшуюся лошадь, шагнула в образовавшийся проем.
Глава 32. Верный Вестер. Келлан
Келлан искал Алану везде. Обычные методы не давали результата, заговоры не вели его к бывшей служанке, хотя слепок ее ауры отпечатался в сознании весьма четко. Келлан быстро понял, что это означало: его ориентиры были неверными, ведь он видел ее только под чарами скрывающего амулета, и теперь, если Алана его почему-то сняла, должна была ощущаться иначе.
Келлан представлял себе, какой станет она без амулета, какой свет наполнит ее и так красивые черты. Как она ощутит на кончиках пальцев магию и ее теплые глаза наполнятся надеждой и ликованием. Как он, Келлан, предложит обучить ее основам, и она согласится, счастливая, ставшая наконец частью мира, о котором мечтала.
«Мечтала ли она о твоем мире? — ехидно шептал ему внутренний голос. — Как же свысока ты смотришь! Быть может, ей не захочется?» Келлан гнал этот голос прочь.
Син предполагал, что под личиной Аланы дочери Ласа, безымянной служанки, скрывалась Тамалания — младшая дочь Пармиса и Юджии Вертерхардов. Если это было так, мало кто в Империи мог похвастаться подобной генетикой и потенциалом. О чем, безусловно, не стоило знать никому, пока девушку не научили защищать себя. Особенно опасно было выдать информацию об этом семье Карион. Келлан не следил за политическими новостями, но Син обмолвился, как герцог Даор выдал за бастарда Вертерхарда свою единственную племянницу, чтобы получить контроль над всем, что принадлежало белой семье. Узнай
