Саламандра - Полевка
Они доскакали до старого императорского дворца. Улицы уже практически вымерли, только редкие прохожие торопились по своим делам, держась за натянутые канаты и веревки. После дворца ящеры еще пару раз свернули по пустынным улицам и оказались у подъёма к сторожевым башням. Лекс затормозил свою самочку, очень хотелось посмотреть на город со смотровой площадки, но ветер рвал кожаный плащ, а у живота возился и кряхтел недовольный Ламиль. Лекс, чтобы оправдать задержку, залез в мешок с припасами и, достав лепешку, отломил кусок, потом засунул его под пончо. Ламиль перехватил лепешку, как игрушку, и занялся привычным для него делом.
Сканд недовольно рыкнул на мужа, но узнав, что ребенок проголодался, сразу примолк. Лекс и сам понимал, что надо поторопиться, погода портилась просто на глазах. Мелкая морось перешла в дождь, а порывистый ветер выдувал из тела остатки тепла. Лекс поправил капюшон и только сейчас заметил, что плащ есть только у него. Монахи нахохлились в своих рясах, а Сканд и Тиро делали вид, что настоящим самцам никакой дождь не помеха. Лекс хлестнул недовольную самочку, и ящеры начали подъем по глинистой дороге, которая уже начинала скользить под их лапами.
Неуверенный бег самочки заставлял напрягаться, и теперь Лекс ругал себя, что взял в дорогу ребенка. Если самочка упадет, подскользнувшись на глине, малыш может покалечиться, а Кирель не тот человек, кто простит подобное. Да и малыша было намного жальче, чем себя или Сканда. И, в конце концов, они сильные, а Ламиль такой маленький. Хорошо, что сам малыш ничего не знал о возможной опасности и, нажевавшись лепешки, умостился спать под мерный бег ящера.
Ветер то налетал, то успокаивался. Дождь так же то начинался сильнее, то затихал, а потом ящеры добежали до совершенно сухой дороги. Тучи все так же клубились над головой, но дорога еще не намокла, и Сканд прибавил скорости. Ветер начал дуть в спины, казалось, сами боги торопят их быстрее оказаться дома. Ламиль уснул, пригревшись, а потом вдруг завозился, и Лекс почувствовал, как ему на бедра потекло что-то теплое. Привет от малыша! Ну да, памперсов в этом мире еще не было! Так что рыжик испытал все радости отцовства на собственной шкуре! И все было ничего, пока мокрая одежда не начала натирать о седло самые нежные и оберегаемые части филея…
Хорошо, что вскоре из-за деревьев показались городские башни, а потом и стены. На улицах столицы, по сравнению со старым городом, было весьма многолюдно. Тиро сказал, что завернет на рынок, и отстал от общей колонны. Монахи придвинулись ближе, и вскоре Лекс увидел родные ворота. Он теперь безошибочно отличал свой дом от множества других. И как только он в первое время боялся перепутать однотипные ворота с чужими?
Сканд стукнул кулаком по воротам и Шу радостно взревел, предчувствуя теплое стойло и еду. Когда ворота открылись, то сразу стало видно, что работы по подготовке к началу сезона идут полным ходом. Во дворе горело несколько костров, на которых запекались туши мясных ящеров, совсем как на свадьбе Милки и Зюзи. Только вместо гостей бегали сосредоточенные мальчишки. Сканд отвязал корзины, привязанные к Шу, и сказал, что должен проверить, как дела в казарме. После этого он вывел недовольного Шу на улицу и затерялся в толпе.
Рарх помог спешиться Лексу, а увидев мокрую спереди в районе паха тунику с характерным запахом мочи, удивленно поднял брови.
— Это не я! — возмутился рыжик, — это подарок от Звезды.
Рарх помог осторожно поднять кожаный плащ и увидел спящее милашество. Ламиль так удобно умостился в обвязке, что Лекс решил не будить его, и дать поспать малышу. Из загона послышался отчаянный писк и свист. Лекс заглянул в загон, там, среди мясных ящеров метался Аши. Малыш переживал, что его так и оставят с ящерами. Лекс приоткрыл створку в загоне и оттуда стремительно вылетел детеныш. Он бросился под ноги любимому человеку и стал как кот обтираться и при этом урчать от восторга. Лекс не выдержал и присел возле неугомонного ящера. Погладил его лобастую голову и туго набитое пузико. Аши сразу преданно уставился на хозяина и стал облизываться, как будто специально ждал Лекса, чтобы тот его покормил.
— Он не голодный! — над ухом возмутилась Олива, — он просто лопнет, если съест хоть кусочек! В доме нет ни одного человека, чтобы не кинул попрошайке хоть что-нибудь! А если учесть, что сегодня забили много ящеров, а требухи едва ли половина наберется, то нетрудно понять, кому досталась вся еда! Да взрослый ящер ест столько же! И куда в него только влезает!
— Аши маленький, и это прекрасно, что у него хороший аппетит, — Лекс погладил детеныша по кожистой голове, а потом почесал выпирающие дуги бровей. Аши от удовольствия прикрыл глаза и расставил шире лапы, чтобы не свалиться от блаженства.
Тут как раз вернулся Тиро с ребенком и несколькими крестьянами, которые тащили следом за ним корзины с какой-то зеленью. Олива сразу бросилась за кошельком, а Тиро в первую очередь спустил с седла ребенка, и только потом спустился сам. Ребенок при более тщательном рассмотрении оказался девочкой. Худой, с отрешенно-безмятежным взглядом не по-детски серьезных глаз. Возле нее, как две кошки возле котенка, присели сестры-амазонки. Они переводили внимательный взгляд с Лекса на девочку и обратно. Лекс вздохнул, сломал на ее худенькой шее печать и сразу снял ошейник.
— Хватит в этом доме рабов, — Лекс ткнул пальцем в Зу, а потом в Зи, — теперь вы отвечаете за девочку. Помыть, покормить, взять у Тиро чистую рубашечку и переодеть. Она вольный человечек и будет помогать мне с Ламилем. Она под моей защитой, и если кто-нибудь обидит малышку — голову оторву негодяю и буду пинать по двору, пока не успокоюсь. Поняли?
— Мы не обидим ребенка, — уверила Зу.
— И другим обидеть не позволим! Она же девочка! — ухмыльнулась Зи, — мы научим ее, как надо защищать себя.
— Хорошо, — Лекс встал и потянулся всем телом, с неба посыпалась мелкая морось, — надо зайти в дом. Олива, найдется ведро теплой воды? Не хочу мыться в холодной, я сегодня продрог по дороге.
— Сейчас поставим в купальне ванну и разведем под ней огонь, вода сразу согреется… — уверила женщина и погнала мальчишек за водой в купальню.
Ма подошла, чтобы забрать Ламиля, но тот так сладко спал, что Лекс не захотел его беспокоить. Он собирался, наконец, пожевать чего-нибудь.
