Саламандра - Полевка
Пока Лекс воевал с застежками и цепочками, распределял кольца по пальцам, брат с другом успели одеться, и теперь недовольно морщились, влезая во все еще мокрые сапоги. Ну да, носков здесь не было, и мокрая кожа на ногах всегда заканчивается мозолями, но прежде, чем пожалеть брата, Лекс потер шею, на которой красовались шикарные синяки. В животе раздались фанфары голодного желудка, и Сканд сообщил, что во дворце его обязательно покормят еще до пира.
— Не хочу во дворец, — уперся Лекс, — хочу жареных лакриц, пошли в «Сломанный меч», а на пир пускай гости отправляются. — Лекс хмыкнул, глядя в расстроенные лица брата и Лейшана. — И вообще, я на вас всех сердит и собираюсь капризничать. Так что, идите куда хотите, а я отправляюсь за лакрицами и пивом.
— Я не могу пропустить такое зрелище, — Чаречаши недоверчиво переглянулся с Лейшаном, — отправим извинения Пушану, скажем, что устали с дороги. Мы пойдем с вами. Пока не увижу брата с пивом в руках, ни за что не поверю!
Лекс довольно хмыкнул и перекинул край тоги через руку. Сканд только хрюкнул, настолько высокомерно смотрелся рыжик. Но сразу послал раба за паланкином и, пристегнув меч, махнул рукой, что готов сопровождать Лекса хоть на край земли. Рыжик так и поступил, вздернув нос и пропустив Сканда вперед, как вооруженного охранника, с самым царственным видом двинулся следом. Паланкин уже дожидался у ступеней термы. Охранники-носильщики подобрались, когда увидели рядом со Скандом и Лексом Чаречаши и Лейшана. Стоило только Лексу расположиться на носилках, как следом за паланкином пристроилось несколько воинов в шароварах, а по бокам носилок по паре монахов с каждой стороны.
Теперь вся процессия выглядела грозно и торжественно. Впереди шли Сканд, Чаречаши и Лейшан, следом несли носилки с Лексом в окружении вооруженных людей, по бокам шли монахи, которых горожане опасались больше, чем воинов, а позади двигался небольшой отряд легко вооруженных рыжих воинов. Лекс засунул под локоть подушку и с царственной небрежностью смотрел, как у всех прохожих округляются глаза. Он старался не крутить головой по сторонам, но вскоре заметил, что монахов в длинных капюшонах значительно прибавилось, теперь их было едва ли не столько же, сколько и рыжих воинов. От напряжения, витающего в воздухе, даже захотелось почесаться, но Лекс совершенно не собирался отказываться от удовольствия натянуть нос Пушану, уведя с пира основного гостя. Скорее наоборот, хотелось увидеть, как монахи скрутят в крендель самодовольных рыжих, случись потасовка.
Чтобы пройти к таверне, пришлось пройти мимо портала* казармы, и к ним добавилось несколько вооруженных центурионов, которые как бы тоже решили промочить горло неподалеку от такой компании. Когда носилки с Лексом остановились у таверны, маленькая армия центурионов превысила количество и монахов, и рыжих воинов вместе взятых. От красных ирокезов на шлемах рябило в глазах. Лекс привстал на носилках и заметил несколько особо приближенных волкодавов Сканда. Центурионы заулыбались рыжику и, радостно помахивая (хвостами) руками, уверили, что они совершенно случайно оказались поблизости и очень рады его видеть. Лекс назвал нескольких центурионов по именам и вызвал радостное повизгивание в их рядах.
Чаречаши прищурился, он попытался придумать причину, когда и при каких условиях его брат смог познакомится со стольким количеством воинов, которые смотрят на него преданными глазами, но судя по тому, как был спокоен Сканд… Чаречаши запнулся в своих мыслях и растерялся, что-то явно не складывалось в его голове. Лекс тем временем, не теряя царственной осанки, стал спускаться в подвал, туда, где пахло потом, пивом и жареным мясом. Хозяин таверны попытался пригласить Лекса с компанией в зал на первом этаже, но Лекс проигнорировал это предложение. Если рвать шаблон в голове Чачи, то с полным размахом, так, чтобы он больше не сомневался — он не тот милый младший, к которому брат привык.
Хозяин попытался накрыть стол скатертью, но Лекс уселся за деревянную столешницу и, положив руки на стол, потребовал лакриц, мяса и пива. Хозяин заведения моргнул в тяжелых раздумьях, а потом коварно улыбнулся, глядя на растерянного Чаречаши, и, кивнув головой, сказал, что сейчас все будет. Так и случилось, пока Чача с другом уселись напротив Лекса и Сканда, на стол стали выставлять тарелки со всякой снедью. Возле Сканда и Лекса уселись центурионы, а возле повелителя рыжих сели его воины, поэтому получилось, что на одной стороне стола сидели имперцы, а с другой стороны сидели рыжие друзья-соперники-родственники. Лекс подхватил с ближайшей тарелки фаршированного кальмарчика и откусил половину.
— Вкушно! — почавкал юный аристократ и засунул в рот остаток кальмарчика, — и пива! Темного! Нет, светлого! А, давайте оба!
Лекс подставил оловянный кубок ближайшей девушке с кувшином пива и сразу отхлебнул пенку. Служанки продолжали заставлять столы снедью, но Чаречаши смотрел на Лекса, хлопая квадратными глазами, как ребенок на писающего единорога, в совершенном обалдении. Лекс, увидев тарелку с лакрицами, сразу вцепился в нее двумя руками. Сканд привстал на скамье и щелкнул пальцами, подзывая хозяина.
— За все, что сегодня будет выпито, съедено, разбито и потискано, плачу я, — Сканд хмыкнул и подмигнул румяной служаночке, — все-таки, гостя дорогого принимаю!
В зале стало заметно веселее. Послышался гул мужских голосов, за другие столы воины садились вперемешку, не смотря, свой-чужой, а служанки заметались с удвоенной скоростью. Лекс оглянулся и увидел монахов, они невозмутимо стояли по углам таверны и напоминали каменные статуи. Лекс присмотрелся, монахи стояли в ключевых точках большого помещения и, конечно, возле лестницы, поэтому рыжик расслабился окончательно, случись что, они его вытащат…
— И мясо съешь? — не поверил Чаречаши и помахал куском жареного мяса перед носом Лекса.
Лекс перехватил руку брата за запястье и откусил большой шмат. Рыжие воины удивленно зашумели, а Лекс удержал руку Чачи, не желая расставаться с недоеденным, стоило проглотить один кусок, как он вцепился зубами в остаток мяса и вырвал его из разжавшихся пальцев.
— Ты осторожнее корми его с руки, — Сканд хмыкнул и подхватил себе кубок с пивом, — как бы он пальцы тебе не откусил. Он, когда голодный, ест все подряд, совсем как молодой ящер, только успевай пальцы выхватывать из пасти.
Чаречаши отдернул руку и растерянно облизнул пальцы, а Лекс уже запустил свои в миску с лакрицами. Они были не крупнее мадагаскарских тараканов, помнится, в Таиланде к пиву они были круче чипсов, хотя думать о них, как о сухопутных креветках, было приятнее. Лекс довольно заурчал и стал
