Саламандра - Полевка
— Вспомнил Пушана и все, что он творил со мной, — Лекс честно посмотрел в глаза Сканду, — после того, как он изнасиловал меня, я боялся подпускать тебя к себе. Я боялся боли, но Тиро сказал, что больно можно сделать даже пальцем, но ты никогда не обидишь меня. И я ему поверил и не жалею… я постараюсь забыть то унижение, через которое прошел… — Лекс отвел глаза, на Сканда было жалко смотреть, у того был вид, как будто он ведро котят утопил… нечаянно…
— Прости меня… — Сканд прижал к себе Лекса, — прости, я тогда не знал, что ты уже другой, и продолжал видеть в тебе прежнего Качшени… прости…
— Ну что ты… перестань, я все понимаю… — Лекс с удовольствием зарылся в теплые объятия мужа, в них было так спокойно и уютно, что не хотелось шевелиться, — ты просто дай мне немного времени…
Сканд в ответ сжал еще сильнее, а Лекс подумал, что Чаречаши ведь тоже будет видеть в нем прежнего Качшени и этим, пожалуй, стоит воспользоваться. Вот, например, что бы подумал и сделал Гаури, окажись он на его месте?
Неизвестно, как долго Лекс сидел бы в объятиях мужа, но тут на кухню ввалился Тиро. Он был с явного похмелья и выглядел лохматым, но при этом жутко довольным. Похоже, он получал удовольствие даже от головной боли. Сканд радостно оскалился и стал допытываться, с кем и в честь чего была попойка. Тиро рассказал, что был в гильдии кузнецов, и повод был самый что ни на есть подходящий. При этом пытался незаметно, как ему казалось, подмигнуть Лексу. Сканд сразу это увидел и насупился.
— Чего это он тебе подмигивает? О чем это вы за моей спиной договариваетесь?
Лекс закатил глаза и хотел слинять по-тихому, но Сканд был очень серьезно настроен узнать правду. Рыжик побарахтался немного и наконец сдался.
— Ладно, ладно, расскажу… — Лекс выбрался из ласковых тисков мужа и, встав на ноги, отвесил Тиро подзатыльник, — я отдал Орису новый меч, чтобы он довел его до ума. Меч большой и у меня силенок не хватит или у тебя терпения, чтобы я сделал его сам. А Тиро, по всей видимости, бегал к Орису, вот и результат,… а ведь это должно было стать сюрпризом!
Лекс отвесил домоправителю еще один подзатыльник, тот сразу сдулся и стал выглядеть виноватым.
— Не переживай! — Сканд так довольно улыбнулся, что казалось, еще немного, и его лицо просто треснет от самодовольства, — обещаю очень удивиться, когда увижу наконец твой меч, как будто я его никогда раньше не видел!
— Ну, ну… — хмыкнул Лекс и вышел из кухни.
Все сразу завертелось. Лекс дал в помощь Броззи двоих мальчишек и они сразу занялись домной. Вскоре огонь разгорелся, Броззи закинул каменный уголь и прикрикнул на мальчишек, чтобы те навалились на мехи. Стекловары смотрели на Лекса, ожидая команды, что делать дальше. Лекс велел уменьшить огонь в горне, потом снять с горна тигли со стеклом. А после отправил троицу завтракать, пока стекло немного остынет перед заливкой в форму. А пока горн остывал, закинул в старый тигель оловянную посуду, которую вчера порезали с Тиро. Олово сразу вспенилось кремовым оксидом. Лекс снял тигель, чтобы он остыл, и мальчишки перетерли оксид в красящий пигмент.
Тиро подошел, разя перегаром, и попросил прощения. Лекс похлопал Франкенштейна по спине и сказал, что ничего страшного не произошло и он совсем на него не сердится. Тиро сразу рассказал, что Орис в восторге от кинжала и нового меча, и работа над ним продолжалась всю ночь. Лекс понадеялся, что Орис не пил во время работы, как Тиро, и тот сразу заверил, что Орис очень хороший и ответственный мастер и что Лекс может на него положиться во всем. Они по молодости воевали вместе, но Орис ушел после первого контракта и на трофейные деньги оплатил ученичество у лучшего кузнеца, который был тогда в столице.
Тиро похвастался, что уже купил красивые кожаные ножны для своего кинжала, но пока оставил его у Ориса, чтобы тот принес его вместе с мечом. При этом у Тиро стало такое мечтательное выражение лица, как у блондинки при рассказе о бриллиантовом колье. Лекс постарался не рассмеяться в голос, хорошо, что ученики уже вернулись и горели желанием работать дальше. Лекс посмотрел, как они выливают стекло из первого тигля, и следом из второго. Визуально стекло было одинаковым, но Лекс помнил, что вчера оно вело себя странно, и поэтому зачерпнул на мешалку немного стекла и вышел на свет рассмотреть, что получилось во втором тигле.
Во втором стекле были мелкие черные вкрапления похожие на мак. Лекс сразу остановил учеников и показал им на дефект. Все ужасно расстроились. Поскольку стекла уже смешали, то это значило, что испорченными оказались обе партии. Лекс велел собрать стекло обратно в тигли и, разделив на меньшие порции, добавить в них разных красителей. Он сразу достал несколько разных коробочек с пигментами и ободряюще улыбнулся. Время до праздника еще есть, зато в следующий раз они будут проверять качество заранее.
Пока ребята размешивали пигмент, превращая стекло в глазурь, Лекс попытался разобраться в причине дефекта. Все дело оказалось в песке. На дне мешка песок был более темный, чем наверху и виной тому был дробленый камень. Его было сравнительно немного, чтобы это бросалось в глаза, но только гранит не будет плавиться, как кварц, поэтому смесь не хотела плавиться в тигле и, как следствие, мелкое крошево проявилось в стекле, портя его внешний вид. Но то, что не подходило для зеркал, вполне подходило для цветных эмалей и глазури.
Лекс показал ребятам причину дефекта и объяснил, что случилось. А после отправил их за город на песчаные карьеры, чтобы они набрали «правильного» песка. Троица собралась, как в поход. Собрали еду в мешки и воду в дорогу, оседлали самочек и довольные умчались на деловую прогулку. Бэл как раз вышел из комнаты и посмотрел им в спины. Он закончил разговаривать с Тургулом, и они решили послушаться Сканда и перебраться в свободную комнату в доме. Тиро сразу отправился вместе с Бэлом, чтобы обустроить им комнату со всеми удобствами.
Броззи как раз довел домну до нужной температуры. Лекс подвязал фартук и подошёл ближе, наблюдать, как Броззи будет засыпать руду, чередуя ее слоями древесного угля. Броззи при этом сосредоточенно шевелил губами, повторяя шепотом нужные пропорции. Лекс достал хворостину из веника и щелкнул
