Привет магия! Пирожки. Книга первая. - Ирек Гильмутдинов

И сколько всего их максимум бывает? — не унимался я.

— Самое больше читал о шести та, что принадлежала Уэльсу, но поговаривают была когда-то и семи. Сам я лично больше пяти не видел.

— А что дают эти этажи?

— Пойдём, покажу, — маг спустил меня на пол и пошёл к лестнице.

Мы начали подниматься по винтовой лестнице, ступени которой были вырезаны из единого куска голубоватого камня. Когда мы достигли второго этажа (который, как оказалось, был первым настоящим уровнем башни), я замер, поражённый.

Просторное круглое помещение было совершенно пустым, если не считать стен, сплошь покрытых каменными табличками. десятки, если не сотни плит с выгравированными изображениями — щиты всех форм и размеров, магические стены, копья, серпы, бегущие человечки, горящие человечки, электрокольца, цепные молнии поражающие множества людей. Были и десятки изображений, назначения которых я не мог даже предположить...

— Что это? — прошептал я, и мой голос затерялся в огромном зале.

— Выбери любую, — ухмыльнулся Торгус, прислонившись к стене. — И узнаешь сам. Говорить что-либо… полагаю лишним.

Мои глаза метались от одной таблички к другой, пока я не остановился на изображении копья. Только встав на цыпочки плита оказалась для меня досягаема, я коснулся холодного камня...

И мир перевернулся.

Я очутился на солнечной поляне, окружённой серебристыми берёзами. Рядом материализовался старец в синих одеждах, его седые волосы были собраны в строгий пучок.

— Приветствую, родич, — произнёс он чистым, поставленным голосом. — Так погоди-ка, ты не родич. Ай ладно, — махнул он рукой, — раз пустила, значит, достоин не моего ума дело. Я Фулгурис Ворхельм Быстроногий. Башня посчитала, что именно я — лучший наставник для тебя в освоении «Иктус Фулминис» и прочих заклинаний первого уровня. Начнём… Так, перестать лыбиться как умалишённый, а лучше сосредоточься и начинай запоминать что делать.

Восторг буквально распирал меня изнутри. За следующие восемь часов (время в этом странном пространстве текло так же, как и в реальности, к сожалению) я постигал азы магического искусства. Чтобы изучить другие заклинания, нужно было прикасаться к другим плитам — это напоминало виртуальную реальность из моего прошлого мира. Жаль только, что временной поток здесь не ускорялся — за два года можно было бы освоить все первого... Но это не точно. Всё зависит…

«Так Женя успокойся и не торопись», —дал я себе напутствие и сосредоточился лишь на одном заклинание. Пока не освою в идеале, на другие смотреть не буду.

Вернувшись, а точнее, меня выпнули. В прямом смысле. Старик подошёл, развернул и пнул по заднице, выкидывая из пространства. Видимо я сильно достал его вопросами.

Спустившись, я обнаружил Торгуса в его любимом кресле, погруженного в изучение древнего фолианта. На соседнем столике стояла тарелка с пирожками и кружка с отваром, давно остывшим. Одно движение его пальцев — и напиток снова задымился, наполняя воздух ароматом лесных трав.

«Вот оно — истинное волшебство», — подумал я, наблюдая, как пар клубится над кружкой. Бытовые заклинания определенно станут одними из первых, что я освою в совершенстве. Ведь магия должна не только поражать воображение, но и делать жизнь удобнее.

— Вот это да… Просто дух захватывает! — воскликнул я, наконец утолив неистовый голод, который терзал меня все эти часы. Восемь часов без пищи для юного, жаждущего энергии организма — это вам не шуточки.

— Действительно впечатляет, не так ли? — произнёс он, явно довольный моей реакцией. В его глазах светилась та самая искра, которая бывает лишь у тех, кто знает цену своим знаниям.

— И что, так можно освоить все заклинания? — не унимался я, чувствуя, как в груди разгорается любопытство.

— Те, что относятся к магии молний и известны нашему роду — безусловно.

— Поразительно… — прошептал я, осознавая, какая мощь скрыта в этих стенах.

— Погодите. Но зачем тогда нужна академия? — внезапно спохватился я. — Разве не проще обучаться здесь, в башне?

Он рассмеялся, и звук этот был похож на отдалённый раскат грома. Надеюсь, я когда-нибудь привыкну и перестану обращать на это внимание.

— Нашёлся мне умник! Во-первых, башен, уцелевших в этом мире, осталось всего двенадцать — насколько мне известно. Он задумался на мгновение, и в его взгляде мелькнула тень сожаления. — Эх, зря Риддикус покинул нас так рано — он бы рассказал куда больше.

— Вы и сами прекрасный рассказчик, — поспешил я утешить его, мне не трудно, а ему приятно. Тем более, мысль о том, что в тарелке ещё полно пирожков не казалась лишней. Пока я ем он будет рассказывать. Красота же.

Он добродушно взъерошил мне волосы и продолжил, его голос звучал теперь с оттенком наставнической важности:

— Во-вторых, башни — вожделенная цель любого мага. Обладать собственной башней не только престижно, но и даёт твоему роду невероятное преимущество. Вообрази: твои потомки ко времени поступления в академию будут обладать знаниями и силой мастера, тогда как их сверстники едва достигнут уровня ученика — если вообще достигнут. Потому многие рода пытаются выдать своих отпрысков за тех, у кого эта самая башня имеется.

— И много башен в империи?

— Три. Одна у меня, вторая у императора, и третья у рода Сильвершейд, что занимаются лекарским делом, — он вновь скривился.

— А почему вы здесь один, где все ваши родичи?

— В столице, управляют орденом и школой Громовая поступь. Я же являюсь хранителем башни.

— Понятно. А вообще эти ваши башни звучат как откровенное читерство, — не удержался я.

— Что? — он нахмурился.

— То есть… Это же не совсем честно, разве нет? — поправился я, мысленно костя себя за несдержанность. Нужно быть осторожнее — лишние вопросы ни к чему. Надо будет этот вопрос ещё выяснить. Как часто попадают сюда люди из моего мира.

— Возможно, — он усмехнулся. — Но разве я стану отказываться от такого дара? Мы обменялись понимающими улыбками.

— На самом деле их в мире было куда больше сотни. Многие башни были разрушены во время вражды магов, — продолжил он, хватая с тарелки пирожок и проглатывая его целиком. — Захватить их или перехватить управление невозможно, потому враги предпочитали стирать их с лица земли. Чтобы ни один случайно выживший