Дипломатия Кошмаров - Василий Горъ
Спрашивать, не палит ли он, часом, еще и скрытников я, естественно, не стал. Зато поинтересовался перспективами создания хоть каких-нибудь видов двусторонней связи и выслушал интересный ответ:
— Эта задача уже поставлена нескольким военным НИИ. Кроме того, я принял решение заказать разработку нового типа ракетниц, выстрелы которых будут видны операторам «Корундов», и сравнительно небольших скоростных дирижаблей, способных оперативно реагировать на сигналы бедствия.
— В общем, продолжаешь развивать ИВП?
— А что мне остается делать, если воевать с нашими врагами на твоем уровне я не в состоянии? — парировал Великий Князь, затем ойкнул и передал мне слова его благоверной: — Таня пихается и требует сообщить самое главное — что мы жутко соскучились, поэтому закончим все дела часам к четырем дня, сразу вылетим в Новомосковск и проведем там все выходные!
— Может, лучше отдохнуть в Бухте Уединения, в которой есть море? — ехидно полюбопытствовал я. — А то тут — только солнце и жара.
— Отличная идея! — хором заявила вся его команда, и Виктор, конечно же, переиграл свои планы…
…Без десяти двенадцать девчата захотели позагорать. На вершине Зуба. И прискакали ко мне за разрешением. Не успели они изложить свою просьбу, как ожил мой телефон и продемонстрировал фотографию Цесаревича. Этот Воронецкий набирал меня нечасто, поэтому я невольно подобрался, принял звонок, ответил на приветствие, серией жестов показал просительницам, что отпускаю их до двух часов дня, и превратился в слух.
Наследник престола начал разговор с последних новостей «не для всех». И по-настоящему удивил. Причем крайне неприятно:
— По уверениям психотерапевтов, работавших с членами ближнего круга Григория Скрябина, в психике всех этих личностей обнаружены необратимые изменения, соответствующие целому ряду архивных описаний последствий так называемых ментальных воздействий. Здорово расстроили и целители, осматривавшие арестованных женщин — у всех семерых имеются ядовитые железы, шестеро владеют лепкой, регенерацией и личиной выше второго ранга, а пятерым — за восемьдесят лет, хотя выглядят ровесницами моей невестки. Напрашивающиеся выводы действуют на нервы: Скрябин был менталистом, защиты от которых так и не подобрали, а значит, имел все шансы дорваться до абсолютной власти, и раз с какого-то Одаренного зверья можно добыть Искры с этим умением, значит, менталистов может быть несколько. А мы не знаем, как им противостоять.
Я был уверен, что этот навык был не приживлен, а создан, но делиться своей догадкой не стал и задал Цесаревичу несколько уточняющих вопросов:
— Раз вы упомянули некие архивы, значит, менталисты обнаруживались и раньше?
— У нас имеются документальные свидетельства существования девяти Одаренных, владевших умениями этой школы. Скажу больше: в программных оболочках систем контроля за поведением учащихся абсолютно всех учебных заведений «прошиты» алгоритмы обнаружения менталистов по характерным особенностям взаимодействия с окружающими. И в эпоху расцвета магии они срабатывали. Благодаря чему самый развитый менталист дорос всего-навсего до пятого ранга и был уничтожен снайпером ИСБ. Ибо — если верить все тем же архивам — контролировать их оказалось физически невозможно, так как в какой-то момент подопечный подминал под себя контролеров и начинал творить все, что подсказывала фантазия.
— Вы хотите сказать, что Скрябин превратил свой Ближний Круг в рабов?
— Да. И эти рабы были готовы выполнить любое распоряжение хозяина.
Я задумчиво потер переносицу и озвучил еще одну догадку:
— А ведь Игрок мог использовать это умение в том числе и для создания так называемых «коридоров»!
— Почти уверен, что использовал. Но доказательств пока нет. Зато мы выяснили, что женщины с ядовитыми железами и умением менять внешность подсылались к его врагам, влюбляли их в себя и убивали!
— раздраженно буркнул он, сообразил, что срывается не на того, извинился и объяснился: — Я просто представляю, что натворил бы этот больной ублюдок, не останови вы его на взлете, и бешусь от бессильной злости!
— Так здорово, что он оказался больным! Иначе обошелся бы без убийств, тихой сапой подминал под себя личность за личностью и в какой-то момент превратил в марионеток и вас… — со вздохом сообщил я, как-то почувствовал, что моего собеседника аж затрясло от ярости, и постарался сгладить эффект этих слов: — Но он уже сдох, а значит, этот вариант будущего уже не настанет. Кстати, разговаривая с вами, я мысленно перебираю зверей и птиц, в повадках которых имеются хоть какие-то признаки ментального контроля, и не нахожу. И еще: раз программные закладки срабатывали только в эпоху расцвета магии, значит, для приживления ментальных умений требуется некая характеристика, отсутствующая у современных Одаренных. Или, как вариант, нужное зверье практически выбито. Говоря иными словами, нервничать контрпродуктивно: надо учитывать возможность появления новых менталистов и готовиться им противодействовать, но в спокойном режиме.
Воронецкий заявил, что я прав, собрался с мыслями и поинтересовался, какое вознаграждение потребовал Аноним за информацию о Скрябине.
Я был готов к этому вопросу, поэтому ответил, не задумываясь:
— Как ни странно, Искру защитного покрова от первого обычного ранга и выше. Я решил, что хорошее отношение этой личности может пригодиться, поэтому передал ему Искру и энергетические узлы первого Кошмарного ранга с покровом, усилением тела, регенерацией, сумеречным зрением и жаром.
— Передали? Когда, где и как? — подобрался наследник престола, но я его обломал:
— В назначенное время оставил пакет со шкатулкой-термосом на крыше. Потом спустился в кабинет и вывел на экран МТ-шки изображение с нужной камеры. В общем, знаю, что «посылку» унес самый обычный дрон доставки, но отслеживать его полет не стал: их в столице слишком уж много.
— Ну да, отслеживать дрон, которых в Новомосковске сотни тысяч — дело неблагодарное… — нехотя согласился Михаил Владимирович и переключился на тему повеселее. В смысле, рассказал, какой сумасшедший ажиотаж вызвало расширение списка лотов вечернего аукциона, а затем поинтересовался, не хочу ли я, часом, посмотреть на мероприятие вживую.
Я отказался:
— Михаил Владимирович, я сбегаю. От переизбытка внимания. В Бухту Уединения. Улечу сегодня днем. И постараюсь не появляться в столице до тех пор, пока всеобщее внимание не переключится на кого-нибудь или что-нибудь еще. Но за предложение спасибо.
— Ну да, всеобщее внимание нравится не всем. А у ворот вашего поместья — опять столпотворение… — пробормотал он, сделал небольшую паузу, чтобы переговорить с кем-то еще, потом извинился за то, что вынужден прервать разговор, пожелал нам хорошего отдыха
