Реинкарнация архимага 2 - Сергей Александрович Богдашов
— Тварей вокруг нет, а нам туда надо идти, — пальцем показал я на холм.
— Пошли, — кивнул ротмистр, который, увидев Луч, больше не отрывал взгляд от холма.
— Самойлов, поработай челноком. Раз в пять минут ходи туда-сюда, чтобы Пробой не закрывался, — скорей попросил, а не приказал я десятнику.
Илья Васильевич, хоть и хотел было возразить, но мои резоны понял быстро.
Как никак, а он один из немногих, кто после преодоления барьера на ногах остаётся. Кому, как не ему не давать Пробою закрыться.
— Побежали, — отдал я команду бойцам, срываясь в бег.
Впереди нас ждало незнакомое устройство, и я готов чем угодно поклясться — это артефакт!
Глава 25
Эпилог второй книги
Рассказывать про то, как я сносил Воздушными Кулаками двухсаженные колья, плюющиеся Молниями, а потом отключал сам артефакт, я не стану. Было и было. К тому же, очень скоро меня наверняка такими подписками обложат, что я даже внукам про этот рейд не в праве буду рассказывать.
Немножко повоевали — на моей совести четыре упокоенных шакала и три сайгака.
Главное — этот ящик с трубой мы вытащили, как и пару артефактов его защиты, но их уже чисто под мой интерес.
Несложно было заметить, что около холма валяются трупики ворон в большом количестве. Весьма похоже на то, что убиты они Молниями.
Моментально сообразив, что нашей заставе оно нужно, я тут же пару кольев затрофеил, и пока бойцы этот ящик вчетвером пёрли, мы с ротмистром несли колья, весьма тяжёлые.
К слову сказать, когда я заявил, что такая защита нам самим пригодится и колья мы берём с собой, хотя бы ради изучения, Удалов даже спорить не стал. Крякнув, закинул трофей на плечо и помчался вслед за бойцами, которые тащили к Пробою здоровенный ящик, который умеет, а точней говоря — умел плеваться Лучами, до того, как я его немножко сломал, разрушив пару энергоканалов, ведущих к накопителю.
Выходим.
Три Заморозки — две под Куполом и одна снаружи, которыми я прикрыл новый Пробой, сработали, как надо. Томительных сорок минут ожидания, и Пробой окончательно затянуло, и ни одна Тварь оттуда не вылезла.
Нам сейчас не до трофеев, мутанты и Твари идут лесом — главное уже добыто и из-под Купола вынесено. Теперь доставить бы эти устройства до погранзаставы, а потом передать их в нужные руки — и наша задача выполнена на все двести процентов!
Дальше пусть специально обученные люди и специалисты этими находками занимаются, а политики делают выводы и пишут дипломатические ноты, намекая кому надо про «красные линии». Это уже другие уровни государственности, далёкие от простой и понятной жизни погранзаставы.
— Ну что, поручик, — хрипло проговорил Удалов, сбрасывая металлический кол у кучи трофеев, — Теперь наша застава будет самой защищенной на всем участке.
— Если разберемся, как эти штуки работают, — уточнил я, вытирая пот со лба. — Пока что они больше похожи на дорогие дубинки.
— Все равно лучше, чем ничего. — Ротмистр хлопнул меня по плечу. — А тот ящик с трубой… Интересно, что это такое?
— Не знаю. Но от него просто веет магией, и далеко не самой доброй, — неопределённо помахал я рукой, не в силах подобрать подходящие слова.
* * *
Пока ротмистр составлял рапорт генералу Кутасову, я писал письмо Янковскому.
Внутрь этого письма мной будет вложен ещё один конверт, без имени и адреса, но с Янковским у меня есть договорённость, кому он передаст такой конверт в Воксале в обеденное время. Наш знакомый жандарм уже который год не изменяет своим привычкам, так что высока вероятность, что на этот раз взаимоотношения меж ведомствами произойдут максимально быстро. А текст, текст в том малом конверте простейший: — «Неопровержимые доказательства добыты и в ближайшие два — три дня будут переданы в руки командования».
Нет, дело вовсе не в том, что я не доверяю генералу Кутасову. Опасения лишь в том состоят, что по своей извечной привычки всё засекречивать, надо оно или нет, пограничники опять своевременно не доведут дело до контрразведки, функции которой пусть и плохо, но всё-таки исполняет жандармерия.
И нет, я не стукач, но теперь капитан жандармерии Юрий Васильевич Погорелов будет мне изрядно должен.
— Шесть и девяносто две сотых, — произвёл я утренний замер магометром.
Результат порадовал, но за счёт чего произошёл рост — опять непонятно. Так-то и тварюшки были, и выход под Купол и два приёма еды с крайне полезным мясом.
Ладно. Сегодня у меня вполне спокойный день намечается, если не считать работу с артефактами. Произведу повторный замер вечером и пойму, сколько мне в росте уровня достаётся с еды. А пока — марш-марш разбираться с теми пиками, которые мы с ротмистром вынесли.
— Григорий, что думаешь?
— Вашбродь, тут у них всё на мутный кристалл завязано. Вот вроде он и похож на рубин, а я его чую, как стекло плавленое, — доложил мне ученик после продолжительного ознакомления с иноземным артефактом.
Ну, есть такое дело.
В моём мире умели выращивать искусственные камни, и делали это куда с бо́льшим мастерством, чем то, что я вижу, но для России такие умения пока не дошли.
— Плюнь на камень. Эти пики отлично ворон ссаживали. Там чуть ли не целая стена вокруг них из птичьих скелетов на земле лежала. Можешь такие повторить?
— Я слышал от бойцов, что ваша Молния получше будет. Сильней. Поможете мне её на рунный язык перевести, так мы и побасче этого копья изобразим, — хитро прищурился мой ученик.
Предложение с подвохом.
Изобразить заклинание схематично, в виде рунных цепочек — не вопрос. Моя Молния целиком из этого мира и никаких новых рун в ней нет, но интерес Гришки мне понятен.
Молния — это уже не первый круг стихийных магических заклинаний. И теперь уже мне интересно, как он выстроит схемы сопряжения в артефакте.
Интуиция и талант?
Вот и посмотрим.
Есть ещё один непростой момент — само устройство.
— А как ты эту пику собираешься копировать? — постучал я по иноземному излучателю, который был не менее значимой составной частью артефакта, чем его начинка.
— Так оглобля, вашбродь… Присобачим к ней медную жилу потолще, гнутыми гвоздями прижмём, и ничуть не хуже выйдет, а то и лучше, — на голубом глазу известил меня ученик, о том,
