Рубеж отхода - Марко Клоос
«Приближается», — объявляет «Роуг-один». «Стрекозы» выполняют роль импровизированного радиолокационного дозора, совершая перекрывающиеся патрули восьмёркой над Нью-Лонгйиром. «Четыре контакта, пеленг три-десять, дистанция девяносто, высота сорок тысяч. Похоже на сброс с перегонки, а не на боевой вылет».
Я смотрю на контактную информацию на экране и оцениваю траекторию полета приближающейся группы.
« Инди говорит, что это осы, а не сорокопуты. Кстати, у нас теперь есть глаза и уши на орбите».
«Похоже, они перевозят грузы в Фростбайт», — говорит Роуг-один. «Могу поспорить, что они выбрали северный курс, чтобы не пролетать над городом».
«Я бы назвал это предположение разумным», — говорю я. «Сержант, с севера к нам прибывает десантный корабль. Они медленно снижаются, совершая стандартное снижение на Фростбайт. Хотя, возможно, они пытаются нас обмануть».
«Передайте данные пехотинцам», — говорит сержант Фэллон. «Рота «Дельта» играет роль вратаря на северном подходе. Передайте им, чтобы на всякий случай подготовили ПЗРК».
Звено десантных кораблей из четырёх человек может переправить целую боеспособную пехотную роту без тяжёлого вооружения. С нашей схемой развертывания мы можем встретить их в составе роты на равных в любом месте города, где они высадятся, но мысль о том, что две пехотные роты схлестнутся в центре густонаселённого гражданского города, вызывает у меня не просто лёгкую тошноту.
«Принял», — говорю я и передаю данные командиру роты «Дельта» и командирам взводов. «Надеюсь, они не заподозрят скрытности».
«Конечно, если они перебрасывают войска в Фростбит, у нас вскоре возникнет целый ряд проблем», — говорит сержант Фэллон.
«Не думаю, что они настолько глупы, чтобы попытаться провести наземную атаку с лёгкой бронетехникой», — говорю я, но, озвучивая эту мысль, ощущаю неловкое сомнение. Полтора часа назад я бы и подумать не мог, что руководство СИ попытается провести вертикальную атаку на аэродром с одним десантным кораблём и «Шрайком» в придачу.
«Последние птицы будут в сарае через тридцать минут», — говорит шеф Барнетт. «И ни минуты раньше. С севера надвигается непогода».
«В каком смысле плохо?» — спрашивает сержант Фэллон.
«Новый Шпицберген — это ужасно. Вы приехали сюда в самом конце того, что принято считать летом. Вы даже не представляете, как нам повезло, что мы смогли провести лётные учения целую неделю подряд. Эти прыгуны в лужах плохо себя чувствуют, когда на улице холодно, поэтому зимой они остаются в ангарах».
«Не холодно?» — сержант Фэллон смотрит на показания температуры на большом экране перед оперативным центром. Они показывают: «–18°C/25 кмNNE/VIS15 км».
«Это?» — усмехается шеф. «Так мы здесь называем погоду на футболках. Видели когда-нибудь показания температуры с трёхзначным отрицательным знаком? Не зря же мы строим именно так».
«Минус сто по Цельсию?» — недоверчиво спрашивает сержант Фэллон, а шеф Барнетт кивает.
«И ветер в сто километров в тихий зимний день. Мы фактически уходим под землю на три-четыре месяца».
Сержант Фэллон смотрит на меня и ухмыляется. «Эндрю, забудь, что я сказал, когда мы сюда приехали, о том, что это место почти рай».
«Ну да, — говорит шеф. — Если бы это была идеальная недвижимость, все бы её хотели. Мы — всего лишь замёрзшая луна в самом конце Тридцати. Сомневаюсь, что даже ланкийцы заинтересуются этим местом. Китайцы и русские нас точно не трогали».
«И это хорошо», — говорит полковник Декер, отрываясь от стопки распечаток, которые он изучал последние пятнадцать минут. «Потому что ваша планетарная система обороны — куча дерьма. Я видел кластеры социального обеспечения, которые были защищены лучше, чем эта луна. Того, кто проектировал эту систему обороны, нужно уволить за вопиющую некомпетентность или расстрелять за измену. А может, и то, и другое».
«Справедливости ради, мы не заселённая планета, — говорит шеф Барнетт. — Это всего лишь научно-исследовательская станция и водохранилище. Мы не будем готовы к полноценной колонизации, пока эти атмосферные процессоры не сделают своё дело ещё лет десять».
«Всё равно», — говорит полковник Декер. — «Никакой орбитальной обороны. Никакого ядерного арсенала. Ни капли дальнобойной артиллерии. Один аэродром, достаточно большой для поддержки операций флота, и тот находится прямо рядом с единственным поселением на луне. Никакой боевой техники, кроме полудюжины мулов на Фростбайте. Абсолютно никакой интегрированной ПВО. Стая бойскаутов с перочинными ножами могла бы захватить эту луну».
«Не знаю, полковник, — говорит сержант Фэллон. — Учитывая всё это, я даже рад, что у космических обезьянок на Фростбайте сейчас нет ни танков, ни артиллерии».
«Это один из способов взглянуть на это. Рад, что вы не разучились видеть положительные стороны, сержант».
«Да, видела», — говорит она. «На Земле. Примерно в то время мне пришлось застрелить свою первую крысу, живущую на пособие, которая бунтовала, требуя хоть какой-то еды, кроме переработанного дерьма».
———
«Ты же понимаешь, что нам так или иначе конец, да?» — говорит мне сержант Фэллон чуть позже, когда мы выходим на улицу подышать свежим воздухом. За последние несколько часов температура так сильно упала, что я очень благодарен обогревателям в своей боевой броне.
«Ага», — говорю я. «Флот победит, мы окажемся на гауптвахте, а затем в военной тюрьме на следующие двадцать лет. Выиграем — и сможем удержаться на этой замёрзшей пустоши, пока сеть снова не включат, и не появится новый флот. Если сеть не будет работать, придётся беспокоиться, что ланкийцы нас
" alt="Роберт Шекли - Старые добрые времена">