Пермский Губернский 7. Ультимат. Том 2 - Евгений Бергер
Двери лифта закрылись, и кабина уехала наверх. Значит, Левий с минуты на минуту будет здесь…
— Брось меня! — закряхтел Кай: — Сражайся до последнего! Пускай стреляют…
— Заткнись. — строго приказала Лэм: — Послушай! Неужели ты думаешь, что Вождь обрадуется, узнав о том, что вы убили его ребёнка?
— Родство — не делает тебя выше закона! Так постановил Вождь. И он обязательно поймёт, за что именно мы казнили его сына.
Лэм продолжала раздумывать над тем, как бы так незаметно расплавить винтовки. Чёртов бизон упёр револьвер прямо в висок Кая. То есть, был приличный шанс, что бедолага всё равно погибнет от ранения в голову. Ох уж эти нестабильные пороховые снаряды.
А ещё было очень жалко людей… И как они живут с такими хрупкими телами?
— Час истины уже близко. — усмехнулся Каос: — Мои люди сейчас готовятся к подрыву лимузина наместника… А виноватым выставим одного из ваших идиотов. Поскольку, он тоже будет стрелять по машине!
— Ты в своём уме? Смерть наместника не поможет вашему городу! Ты только усугубишь ситуацию и ввергнешь Аль-Тарас в ещё больший хаос.
— В ещё больший? Что-то, слабо верится… Мы уничтожим всех противников Вождя, а затем будем покорно ждать, когда учёные завершат свою работу.
— Если они её и завершат, то точно не в этом столетии. Подумай о своём народе! Что они скажут, если наместника не станет?
— У нас всегда есть второй сын Вождя. — бизон сузил глаза, когда двери лифта распахнулись, и оттуда вышел Левий.
— Что здесь происходит⁈ — возмутился тигр.
— Ой… Какая досада! — в голосе рогатого ублюдка звучало неприкрытое злорадство: — Второй сын Вождя тоже в сговоре…
С этими словами, Каос вытащил обрез и выстрелил в тигра. Тот вскрикнул и рухнул на пол.
Лэм хотела тут же кинуться к младшему брату наместника, но бизон буквально вжал ствол револьвера в голову Кая:
— А ну стоять!
— Левий ещё жив!
— Конечно, жив. Я лишь пробил ему ключицу небольшой самодельной пулей. Ну и задел парочку венозных сплетений. Умирать он будет долго… И очень мучительно.
— Каос… За что⁈ — выдохнул Левий: — Мы же, как одна семья…
— Семья никогда не предаст своего отца! У тебя было слишком много возможностей, чтобы доказать свою веру и преданность Вождю! Но ты… Ты выбрал путь отречения. Ты предал всё то, что Вождь с таким трудом воспитывал в тебе! Ты и твой жалкий братец — никогда не понимали народ. А ваш отец, как бы мне сейчас не было жаль — ошибся. Он не учёл тот факт, что дети рано или поздно могут отбиться от рук!
— Ты не понимаешь, Каос… Отца уже не воскресить… Это сказка для поддержания надежды народа… Не более того…
— Ваша Превосходительство!!! — прохрипел голос оленя из динамика рации: — В городе начался кошмар!!! Стражники и большая часть военных — восстали против народа!!! Всюду погромы… Нас разбросало по районам… Стража покоев… Они предали нас!!! Его Величество в опасности… Что нам делать⁈
— Рацию. Живо! — Каос указал на Лэмию, а затем на умирающего тигра.
Богиня присела возле Левия, а затем, пока вытаскивала рацию, внимательно осмотрела кровоточащую рану.
— Это… Ещё не конец… Не конец… — слабо улыбнувшись, прошептал тигр.
Богиня ничего не ответила. Она в очередной раз убедилась, что некоторые виды просто не умеют разговаривать и мирно сосуществовать. И ладно бы, вопрос был в нехватке ресурсов… Но сейчас вся проблема заключалась исключительно в огромном рогатом ублюдке, который фанатично держался за прошлое.
— Ваше Превосходительство! Приём!!! — продолжал шуршать олень из динамика рации.
— Не шути со мной, девчонка… — прорычал бизон, протянув руку: — Давай её сюда!
С большой неохотой Лэм отдала рацию.
— Вот! Так-то лучше! — удовлетворённо заключил Каос.
— Ваше Превосходительство!!! Взрывы!!! Взрывы по всему городу… Приём!!! Я не знаю, что мне…
— Господин Олаф? — поинтересовался бизон.
— Каос⁈ Что происходит, чёрт возьми⁈ Почему твои парни нас предали⁈ И где Его Превосходительство?
— Тише-тише! Олаф, ты всегда был слишком суетливым… Это же нервы. А от нервов, как известно, твои рога теряют лоск. — усмехнулся Каос.
— Что ты несёшь⁈ И кто позволил тебе фамильярничать со мной⁈ Совсем обезумел⁈
— Скорее, обезумели вы, треклятые советники, которые допустили, чтобы двенадцать лет город утопал в этом ужасе! Как такое произошло⁈ Скажи мне, Олаф!
— Что⁈ Ты в своём уме⁈ Немедленно заканчивай эту клоунаду и отдавай рацию Его Превосходительству!!! Невинные Хоги умирают!!!
— К сожалению, Его Превосходительство не может ответить, поскольку истекает кровью. И жить ему осталось… По моим подсчётам — семь минут. Да и его старшему братцу — примерно, столько же.
— Каос… Как ты посмел⁈ Мы же были, как семья…
— Были. Ровно до того момента, пока ваша склочная компашка не подняла руку на Вождя!
— Время другое, Каос! Если ничего не сделать, то город вымрет! Мы хотели перемен… без которых Аль-Тарас просто не сможет… А ты… Выходит, ты и начал весь этот кошмар!
— Да, начал. Во имя Вождя! А потом… когда выстрелы и взрывы утихнут, а улицы заполнятся кровью и трупами… Я выйду и объявлю, что ваш покорный наместник сошёл с ума, за что был уничтожен! И я займу место регента. Я позабочусь о вашем отце! И когда учёные закончат… Вождь придёт в этот мир! В мир, очищенный от предательства и гнили, в которую превратились его советники. Я казню каждого из вас! Лично.
— Ты сошёл с ума!!! В городе, кроме нас — больше нет компетентных управляющих!
— Компетентных⁈ Ты себя слышишь?
— Тем не менее — это не повод убивать невинных Хогов! Они этого не заслужили!
— Невинные? Бездействие — вот их главный грех! Вождю не нужны безвольные слабаки, которые в час ереси просто сидят и ничего не делают. Ты,
