И пришел Лесник! 16 (S-T-I-K-S) - Василий Лазарев
Через час состоялся Великий поход к Холму. Зигфрид не сомневался, что о нём сложат песни усопшие викинги в Вальхалле. И обязательно будут воспевать его на пирах вместе с Одином. Ну или в крайнем случае сложат стихи, стишок возможно. Или просто слово «холм» станет матерным. Типа «холм» тебе на воротник, собака сутулая. Но об этом Зигфрид ещё не знал. Сейчас он бодро осматривал окрестности высунувшись из люка командирского бронетранспортёра и представлял себя Кононом-завоевателем! Ещё через два часа первые разведчики добрались до Холма. На Улей опустилась ночь. Яркие звёзды этой части галактики от наблюдателей скрыли плотные облака, а с Холма медленно стекал плотный белёсый туман. Видно, было только начало тропы и несколько больших валунов. Что там наверху было непонятно. Жители базы примерно знали, что может поджидать усталого путника при ночном восхождении на вершину. Атомитам же об этом было неизвестно. Два разведчика бросившие свой замечательный немецкий мотоцикл с пулемётом решили по-тихому взобраться по тропе.
— Ганс, тише, доннерветер! — прошипел Кунц. — Передвинь флягу на поясе, она издаёт слишком много шума о твой автомат. Хочешь неприятности?
— Да, да, — прошептал усатый Ганс. Кунц был за старшего в их паре. Оба в рваных камуфляжных брезентовых плащах, одетых поверх кожаных курток, в касках с рожками. Каждый из них весил свыше ста двадцати килограмм, так что третьего бойца, положенного по штату их чудесный немецкий мотоцикл, уже не вывозил. Сейчас они медленно пробирались вверх по тропе перебегая от одного валуна к другому. Пока всё шло замечательно, и колобки исчезли из глаз погрузившись в туман. Он был настолько плотным, что видимость моментально упала до метра. Усатый Ганс шёл первым и под его ногой что-то треснуло, атомит опустил глаза и увидел раздробленную берцовую человеческую кость!
— Шайсе! Кунц, ты видел это? — он повернулся, держа в руках кость. Но позади него никого не было. — Кунц! — тихо позвал напарника атомит, но ответа опять не последовало. Тогда он рискнул снять противогаз с запотевшими стёклами. Стало ещё хуже, его глаза не привыкли к такому. Ганс пошарил вокруг себя и нашёл на земле автомат Кунца. Уставившись на него, он струхнул. — Кунц!!! — Прошипел он ещё громче. Опять без ответа. Атомит решил вернуться назад и сделал два шага вниз завернув за валун и опять на что-то наступил. В этот раз это было нечто мягкое. Протерев очки противогаза, он надел его, привычно глянув на мир… и тотчас охуел. Перед ним лежала огромная жопа, несомненно, принадлежавшая ранее Кунцу. Вот его сапоги, один каблук скошен, им он всегда шаркал по рычагу мотоцикла. Его портки со следами хлорки и нецензурной надписью на замечательном немецком языке. А выше… одиноко на камне расположилась свежо обгрызанная жопа. Остатки волос под капюшоном у Ганса зашевелились, не желая в этом участвовать и сам Ганс с истеричным визгом подорвался вниз по тропе. Но нельзя было вот так вот просто покинуть место происшествия. Чья-то длинная костлявая лапа с роскошными когтями поддела Ганс за разгрузку и бесцеремонно дёрнула обратно. Чертыхаясь усатый атомит, полетел в туман. Из-за валуна раздался жуткий предсмертный визг и чье-то удовлетворенное чавканье. Вскоре послышалась качественная отрыжка и из тумана на тропу вылетели остатки ног в замечательных немецких сапогах.
Через два часа, ближе к утру туман начал рассеиваться, обнажив тропу, как всегда, заваленную свежими костями. Сегодня это были человеческие, чего не часто увидишь здесь. Обычно заражённые играли в прятки сами с собой, но сегодня ночью к ним пришли в гости атомиты. Играть им предстояло ещё примерно сутки. Игры обещали запомниться надолго, но никто из участников ещё не знал насколько. Передовые части с мурами во главе начали окапываться уже в пять утра. После рассвета почва начала нагреваться и туман полностью рассеялся. Холм, больше похожий на небольшую гору предстал перед атакующими во всей своей красе. Барон Хайзенберг сидя в штабном броневике разглядывал его через замечательную немецкую оптику. Иштар тоже дали бинокль. Она ещё ни разу здесь не бывала и сразу поняла, насколько это удобное место. Атомиты, понятное дело здесь жить не могли, пока фоновая радиация не достигнет параметров рванувшего реактора. А вот мурам надо было поселиться здесь раньше этих бомжей. Господствующая высота, почти всё пристрелено, а внутри сухо и тепло. А также все удобства. Эх, Лесника, пожалуй, оттуда уже не выкурить. Хотя ей ли унывать, она вспомнила штурм семнадцатой платформы. Отберу всё равно, пообещала девушка сама себе. Там есть капсула! Надо обязательно поправить пошатнувшееся здоровье. Пусть Хайзенберг пока убьётся об этот Холм, а я подожду, решила коварная нимфа.
— Зигфрид! — не отрываясь от просмотра крикнул помощнику.
— Я здесь, господин барон.
— Дай несколько залпов по вершине, — приказал Хайзенберг.
— Слушаюсь, господин барон, — и полез из броневика командовать артиллерией. Атомиты умудрились притащить с собой четыре полевых 150-миллиметровых гаубицы. Их установили на относительно ровном участке в километре от Холма. Рядом с ними располагался временный штаб, к которому подъехали командирские машины и служба радиоперехвата с кольцеобразными антеннами. Они могли заодно пеленговать объект если засекали передатчик с разных направлений, но в Улье можно было напеленговать только неприятности отъехав подальше от стаба. Через минуту после исчезновения Зигфрида прозвучали четыре оглушительных выстрела. Не привыкшая к такому Иштар сжалась сидя в броневике.
— Ничего страшного, фройляйн Иштар. Сейчас, наши замечательные немецкие гаубицы выбьют всё дерьмо из мутантов, засевших в Холме, — с пафосом сообщил барон Хайзенберг.
— Охотно верю, барон, — кивнула она. — А затем ваше бесстрашные воины пойдут на штурм вершины?
— Разумеется, — пренебрежительно усмехнулся Хайзенберг. — Ведь сейчас мы стреляем снарядами с новой начинкой. Мои аккумуляторы на жидком гелии разнесут в пух и прах недоразумение, называемое Холмом.
— Вы не задумывались, что базу строили внешники по классу крепости? — закинула удочку Иштар.
— Ну и что. Займёт немного больше времени и всё. Видите, — он приник к окулярам, — на вершине полный бардак. Всё сожжено и даже оголилась верхняя часть пирамиды белого цвета?
— Ага, вижу, — кивнула Иштар разглядывая Холм в бинокль.
— А теперь, фройляйн Иштар наблюдайте как мои храбрые солдаты возьмут штурмом эту крепость!
К подножию Холма потянулись отряды вооружённых людей. Первыми шли муры, за ними в мышиного цвета формах ползли атомиты. Когда до начала тропы оставалось сто метров два огромных
