Репликант прорыва - Андрей Львович Ливадный
Ида сознательно искала групповые цели. «БК» на исходе и расходовать его приходилось экономно. Тактику противника она уже изучила. Поднятые из топей боевые платформы некоторое время держались в стороне от схватки, налаживая взаимодействие в рамках сети. Они опирались на технологии этого мира. Автопилоты полагали, что на удалении в сто пятьдесят километров им ничего не грозит, ведь все стационарные импульсные орудия в регионе давно уничтожены.
Что ж, раз ничему не учатся, — их проблемы.
На девятой секунде Ида ударила прицельными очередями из обоих «ЭМГов»[22], и реверсом ушла назад, за условную границу защиты.
У горизонта возникло рваное зарево. По показаниям датчиков три цели из пяти надежно поражены. Остальные наверняка получили мелкие повреждения. Теперь к городу прибудут не скоро.
Таймер обратного отсчета высветил нули, но ничего не произошло.
— Четвертый сектор, брешь в периметре! — тут же сообщила она. — Держу, восстанавливайте сегмент!
«Хоплит» реверсом отступил вглубь руин. Гулко отработали боевые эскалаторы. Сейчас станет не до экономии.
Точно. Противник резко активизировался. Сразу семь боевых платформ, — все с повреждениями, но еще способные держаться в воздухе, устремились к выбитому участку периметра.
— Ида, продержись пару минут! — голос Саввы прерывался помехами. — Это не сбой, а прорыв защиты! Эмиттеры сгорели при включении, резерва нет! К тебе выдвигаются звенья Дайши и Айрона!
— Приняла, работаю! Нужна перезарядка, «БК» почти на нуле!
— Модули поддержки в пути!
Переговоры по связи не мешали ей действовать. Одна из платформ получила очередь по надстройкам и густо задымила, уходя на вынужденную посадку. Остальные сбросили десант и начали набор высоты, сканируя город, выцеливая пока еще действующие генераторы фазового смещения.
Лавина сервов быстро рассредоточилась, — теперь штурмовые кибермеханизмы стремительно продвигались сквозь руины зданий, обходя с флангов.
«Хоплит» постоянно огрызался огнем, но «мелочь» все равно просачивалась.
— Айрон, меня обходят. Перехвати сервов.
— Сделаю!
— Дайши, прими цели. Сопровождаю!
— Приняла, работаю!
Из глубины городской застройки ударили распределенные ракетные запуски. Три «АБП» взорвались в воздухе. Уцелевшие сфокусировались на «Хоплите».
Ида вела машину сквозь пламя. Плотность огня возрастала с каждой секундой, вокруг рушились стены зданий, от обилия плазменных разрядов начали сбоить датчики.
— Противник перебрасывает силы с других направлений. Двадцать пять тяжелых платформ! — пришло сообщение с центрального КП.
— Сильная засветка! Не могу работать! Большая концентрация остаточной плазмы. Датчики не пробивают дальше полукилометра!
«Хоплит» Иды, проломив стену здания, вышел на границу зоны тотальных разрушений. Несколько минут назад здесь проходил защитный периметр.
Сбросив фантом-генераторы, она углубилась на контролируемую врагом территорию, продолжая передавать целеуказания другим группам. Кто-то должен был это сделать.
Ида отлично ощущала динамику боя. Эта способность, закрепленная многовековым боевым опытом, не исчезла в момент обретения человечности. Ее рассудок при поддержке расширителя сознания, фиксировал множество деталей происходящего и сейчас она почувствовала, как противник неожиданно замешкался.
Мгновенное сканирование подтвердило догадку. Сеть нанитов утратила целостность, выглядела «рваной», словно микрочастицы испытали глобальный сбой.
«Игнат! Его группа добралась до острова!»
* * *
Хмарь нанитов, захваченная Игнатом, представляла серьезную силу в умелых руках, но он хорошо помнил, чем в свое время обернулось непрерывное использование микромашин.
Каждый наносимый удар требовал предельной концентрации. Внимание приходилось распределять между множеством боевых колоний, иначе их применение теряло эффективность и смысл. В прошлый раз, когда контроль над рассудком получила искусственная нейросеть, проблемы управления не возникло, но выносливости его организма хватило лишь на несколько минут схватки.
Игнат не хотел повторять смертельные ошибки. Синергия двух нейроинтерфейсов давала шанс справиться самому, но все равно манипуляции с заемной силой требовали нечеловеческого напряжения.
Он мог бы сбить ближайшую платформу, уничтожить находящихся в поле зрения конструктов, или «сжечь» небольшой участок сети, но каждая из задач требовала полной самоотдачи, при этом «оператор» оставался беззащитен. Бой с использованием микромашин в корне отличался от всего привычного. Без подключения слоя нейрочипов ему элементарно не хватало опыта.
Но даже в таком варианте наниты обладали огромным разрушительным потенциалом, и Игнат, не колеблясь, ударил ими. Получилось грубо, неэкономно, зато защита инков, которую сложно пробить при помощи обычного оружия, мгновенно обнулилась.
Их связь с комплексом модификации нарушилась, подпитка сети прекратилась. Игнат, что называется «привлек внимание». В отличие от него противник не испытывал проблем с управлением микрочастицами. Ответный удар последовал в ту же секунду.
Избежать мгновенной гибели удалось лишь благодаря высокой концентрации базовых микромашин, еще не прошедших модификацию и клубящихся над заполненными телами репликантов воронками. Игнат успел перехватить контроль над ними, блокируя атаку, но не более того.
Проклятье!.. Он мог лишь защищаться, — на большее не хватало концентрации!
Как выяснилось, знание кодов управления нанитами само по себе не давало решающего преимущества. Для их эффективного использования требовались длительные тренировки, накопление опыта, развитие боевой многозадачности…
Запоздалое откровение стало суровой платой за самонадеянность и фобии. Успешный взлом бункерной зоны «Нанотекса» и защита флайбота в момент формирования локальной червоточины на поверку ничего не значили. Масштабные манипуляции с микромашинами требовали дополнительной поддержки со стороны боевой искусственной нейросети, которой он откровенно не доверял, держал в изоляции, надеясь разобраться в будущем.
Игнат рефлекторно уплотнил защиту, явственно ощущая, какая неизмеримая мощь его окружает, и как грубо, бездарно он ее расходует.
Форсированный режим имплантов спрессовывал мысли. Он видел, как инки безошибочно развернулись в его сторону, успел охватить взглядом небосвод, где на фоне бездонной синевы, тлели огненные прожилки сигнатур вражеской сети.
В такие секунды выбора нет.
…
«Активация функций репликанта прорыва».
…
Эмоции поблекли. Леденящее спокойствие коснулось рассудка, стирая нервозность.
…
«Боевая нейросеть подключена».
…
Дополненная реальность исчезла. Благодаря нейроинтерфейсу необходимость в аппаратных средствах отпала. Так воспринимал пространство боя его прототип. Теперь полномочия перешли к Игнату, но он впервые рискнул воспользоваться ими в полном объеме.
Отличия от едва не погубившего его «автономного режима» оказались радикальными. Вопреки ожиданию нагрузка на рассудок немного снизилась. Игнат понял, что нейросеть полностью подчиняется ему, буквально — внемлет мыслям, считывая намерения и мгновенно реагируя действием. Теперь его возможности ограничивались лишь количеством подконтрольных нанитов…
…
— Тим, что происходит?! — Сип перебежкой сменил позицию, недоумевая, почему натиск конструктов вдруг ослабел?
Мнемотехник неотрывно следил за флуктуациями микромашин. Старшая сеть лишилась подпитки, а сизая хмарь, сочащаяся
