И пришел Лесник! 18 (S-T-I-K-S) - Василий Лазарев
— Папаня, в твоём рецепте не было мухоморов? — тихо спросил Лиана.
— Я всегда не доверял лепилам, мало того, что на своём латинском трут, так ещё вона чё с людями делается после них! — Сиплый рухнул на диван. — Она же рехнулась от твоего пойла, Изя!
— Спасайтесь смертные! Чёрное крыло взывает к мести! Скоро, уже очень скоро падёт его ненависть на ваши головы! — Мерилин выла, беря ноты всё выше и выше, пока не начала визжать в истерике. Папаша Кац виновато улыбнулся и вкатил ей то, что осталось в шприце. Пророчица заткнулась на самой верхней ноте и свесила голову на грудь.
— Добил, — констатировал Сиплый. — Я же говорю, вредитель!
— О чём он вообще бормотала? — Вика подошла к Мерилин и пощупала ей пульс на запястье. — Живая… пока.
— Похоже она предвидит, что сюда прилетит… — над стабом истошно заревела сирена. Чего-чего, а быстро сматываться муры умели как никто другой. Во всех домах как по щелчку пальцев зажёгся свет. Забегали люди, зазвучали голоса. Сирена не умолкала и только усиливалась.
— Прилетело, только что? — я посмотрел на пророчицу, но та только беззвучно шевелила губами не открывая глаз. — Ладно, пусть пока здесь сидит. Боевая тревога!
— Ох, бля, опять? Мы же не спали! — взмолилась Вика.
— Изя, уколи её! — попросила Валькирия.
— О, нет. Я так просто сказала, не подумавши, — призналась Вика и бросилась одеваться. Через десять минут мы подъезжали к южным воротам. Вокруг них на площади и на стене собрались муры и нолды.
— А, вот и наши гераклы прибыли, — приветствовал нас Прохор. — Без вас не начнётся!
— Ты ещё здесь, убогий? — прошипел. Сиплый вылезая из броневика.
— Что здесь происходит? — я поймал Прохора за пуговицу.
— Часовой на стене увидел какую-то хрень, летящую со стороны сверчков. Перепугался и нажал на кнопку.
— Где она сейчас? — спросила его Вика.
— Хрень? Улетела, — пожал плечами Прохор.
— И стоило из-за этого будить весь стаб? — проскрипел папаша Кац.
— Перепугался. Оно ведь как? Лучше перебздеть, чем… О! — Прохор замер на полуслове показывая рукой нам за спину. Над стабом опять взвыла сирена. Я обернулся и мне стало не по себе. Оказывается, часовому не померещилось. Со стороны кластеры сверчков стройными рядами к нам приближались скаты. Они летели клиньями как журавли, и их было много. Охренеть как много, они закрыли собой всё небо. Хлопающая крыльями армада неумолимо приближалась!
— Воздух! — истошно заорал Прохор и побежал совершенно в другую сторону. Его примеру последовали ещё несколько муров. Командиры муров очнулись и начали загонять пинками остальных вояк на стену к зениткам. Возле треног уже стояли расчёты внешников. Все ждали команды. К воротам подрулил ещё один броневик нолдов помимо нашего, и из него выбрался высокий полковник. Подпрыгивающей походкой в своём скафандре он поспешил подняться на стену и оценить ситуацию. Ему хватило одной минуты. Скаты были уже совсем близко, до стены им оставалось пролететь каких-то двести метров. Уже без бинокля можно было различить чёрно-серые конверты, плывущие стройными рядами и разевающие в предвкушении свои кошмарные пасти.
— Батарея, огонь! — полковник Дорн махнул рукой. Облегчённые скорострельные треноги прочертили предрассветное небо цепью плазменных зарядов. Причудливо изгибаясь дугой шарики плазмы врезались в строй скатов разметав его. Вниз посыпались горящие ошмётки, скаты шипели и плевались в ответ зелёными сгустками. Их плевки обладали исключительной точностью и дальностью. Застыв в ста метрах перед стеной, в ответ они начали поливать треноги. Стоило только сгустку зелени попасть на металл, как он сразу превращался в труху, а если яд касался человека, тот сгорал в зелёном пламени за секунду.
На дистанции ста метров в игру включились муры. На южной стене у них находилось не меньше двадцати ЗУшек. Зенитные снаряды не носили смертельных ранений, но заставляли скатов менять позиции, тем самым те не могли вести прицельный огонь. Оставшиеся в живых треноги кое-как сбили десяток скатов, после чего, раскалившись, замолчали. Обрадовавшись скаты продолжили своё бомбометание, хотя их осталось четверть от того, что прилетело, но стену они успели испортить основательно. Внешняя стена вместе с воротами перестала существовать, но до вторых им добраться не удалось. Совместными усилиями нолды и муры всё же отогнали последних скатов подальше от стены. Не успел люди выдохнуть, как в небе показалось совсем уж нечто монструозное.
Закрыв собой поднимавшееся из-за горизонта солнце, в воздухе появилась громадная мокрица длиной в сотню метров. Она неспешно плыла в воздухе не обращая внимание на редкие выстрелы разбомблённой батарее. Нолды в этот момент везли со склада ещё несколько треног, но не успели. Мокрица плавно вплыла на территорию стаба и повисла на высоте тридцати метров. Боезапас в зенитках закончился, насколько я понял мокрице было все равно. Она даже не почувствовала разрывные снаряды, они просто исчезали где-то внутри неё мерзко хлюпая. Это был весь достигнутый эффект. Плазма от двух треног тоже не произвела никакого впечатления на этого монстра.
Огромная пузатая мокрица зависла на Гранитным как дирижабль над прифронтовой Москвой. Внутри её чрева что-то шевелилось, вызывая у меня тошноту. Так продолжалось недолго, и мокрица разверзла своё брюхо. И тут я понял её роль. Она всего лишь являлась десантным кораблём, если скаты проредили наше ПВО, то мокрица принесла нам другие подарки. С высоты на нас посыпались сверчки-солдаты. Их было много, критически много, а бойцов на стенах мало и то они при себе не имели ничего против сверчков. Против этой гадости неплохо себя зарекомендовали дробовики или плазменные автоматы нолдов. Но ничего такого на стене не было.
Сверчки падали на стену, некоторые свалились, мимо и теперь цепляясь своими кошмарными клинками лезли обратно. Люди начали хаотично отстреливаться, нередко попадая по своим товарищам. Для сверчков-солдатов такая скученность была только на руку. Себя они не жалели, так как не обладали собственным интеллектом и со всей дури лупили налево и направо. Очень быстро они покончили с немногочисленными мурами на стене и стали спускаться или просто прыгать вниз на площадь. Я уже знал, насколько могут быть опасны эти твари и отдал приказ стрелять. Над площадью раздался паровозный гудок и спаренные пушки на крыше броневика открыли шквальный огонь. Прошедшие модернизацию, да ещё по даром Лианы, они буквально рвали прыгающих со стены сверчков
