Фантастика 2025-56 - Сергей Сергеевич Мусаниф
У меня было очень странное ощущение. Прямо сейчас в режиме реального времени происходила катастрофа. Террористический акт невиданных доселе масштабов. Ну, по крайней мере, при моей жизни невиданных.
А мы просто сидели в довольно удобных креслах и делали ставки. Никуда не бежали, никому не звонили, не пытались ничего предотвратить.
Потому что слишком хорошо понимали, что остановить это невозможно. Убийца остановится сам, когда захочет.
Или когда у него рука устанет, или чернила закончатся.
Еще одно входящее сообщение.
— Кто? — спросила я.
— Государственный секретарь.
— Получается, он пропустил главного сенатора?
— Возможно, его еще просто не обнаружили.
— В новостях что-нибудь есть?
— Нет, — сказал Смит. — В администрации, конечно, паника, но я полагаю, они уже сложили два и два и поняли, что происходит. Думаю, они постараются не допустить утечки до тех пор, пока это не закончится. Им же надо будет предъявить народу нового официального лидера.
— Главного из выживших, — сказала я. — Но по идее, именно он должен стать первым подозреваемым. Как главный выгодополучатель.
Смит покачал головой.
— Они там понятия не имеют, как это проделано. Если мы им не скажем, на расследование уйдут даже не годы, а десятилетия.
Треньк.
— Кто теперь?
— Заместитель министра финансов, — сказал Смит. — Не их, наш.
Значит, кто-то одновременно выбивает обе ветви власти. Трупов уже, возможно несколько десятков, просто мы об этом еще не знаем. Вот почему чертов Блокнот должен был быть уничтожен — чтобы не допустить чего-то в этом роде.
У нас со Смитом был иммунитет — для убийства Блокноту требовалось настоящее имя, а никто не знал, как нас зовут на самом деле. В моем случае не знала даже я сама.
Мое истинное имя было известно только одной женщине, той самой, которая мне его дала. Но она уже давно была мертва.
Треньк.
— Министр обороны.
— Кучно пошло, — заметила я.
— Он входит во вкус.
— Или до этого он просто ручку расписывал.
На этой работе ты либо становишься циничной, либо сходишь с ума. Угадай, что я выбрала.
Треньк.
— Он что, вообще не отдыхает?
— Это не он, — сказал Смит. — Это наш технический отдел.
— И о чем нам хочет поведать наш технический отдел? Какие неприятности надвигаются на нас с их стороны?
— Вообще-то, это хорошие новости, — сказал Смит. — Относительно всего остального разумеется. За то недолгое время, что Блокнот находился в наших руках, мы подвергали его всесторонним исследованиям, и нам удалось выяснить, что в тот момент, когда в него вписывают чье-то имя, точнее, сразу после него, Блокнот выделяет некое излучение. Что-то вроде радиации. Наши техники в шутку назвали это Лучами Смерти.
— Очень смешно, — согласилась я.
— Нам удалось выделить это излучение из общего спектра, и мы составили специальную программу, которая потенциально способна помочь нам найти его источник, — сказал Смит. — Мы загрузили эту программу на несколько принадлежащих нам спутников…
— ТАКС принадлежит несколько спутников?
— Немного, меньше дюжины, — сказал Смит. — Финальное испытание нам произвести не удалось, наши специалисты завершали настройку, когда случился инцидент с Амандой, поэтому я не был уверен, является ли этот вариант рабочим…
— Подождите. Те есть, вы хотите сказать, что все это время у вас была программа, которая может вычислить местонахождение этой чертовой книжки? И когда вы собирались мне об этом доложить?
— Примерно минуту назад, — сказал Смит. — Мы не были уверены в ее работоспособности, и все это время она ничего не фиксировала, поэтому я не посчитал нужным сообщить вам об этом. Но сейчас, когда Блокнот снова в деле, я приказал специалистам запустить программу и она начала выдавать результат. Сейчас мы с уверенностью можем заявить, что Блокнот находится на территории страны. Еще несколько… гм… использований, и мы сможем установить его координаты с точностью до пары сотен метров.
И вот дилемма. С одной стороны, мне, как и всякому нормальному человеку, хотелось, чтобы убийства прекратились. С другой, как профессионалу, заинтересованному в поимке преступника, мне нужно было, чтобы они продолжались.
Хорошо хоть, что тут от меня ничего не зависело.
Треньк.
— Моя ставка не сыграла, — сказал Смит. — Генеральный прокурор мертв.
— Вам повезло, что я ваш начальник, а не ваш букмекер.
Треньк.
— Нам удалось сузить зону поисков. Это Техас.
Значит, все-таки Техас.
Был еще один вопрос, который не имело смысла задавать вслух. Если бы новый владелец Блокнота не начал этот чиновникопад, грозящий катастрофой в масштабах страны, а стал бы убивать людей, чья гибель не так заметна, рассказал бы мне Смит об этой чудесной программе или снова попытался бы прибрать Блокнот к рукам? И что он еще от меня скрывает?
Я еще раз напомнила себе, что мне нужно как можно быстрее разобраться в устройстве ТАКС и отправить заместителя директора в заслуженную отставку. Но сначала следовало разобраться с этим кризисом.
Вытащив из кармана телефон, я набрала номер, который помнила наизусть. Долгое время это был мой домашний номер.
— Резиденция Кэррингтонов, — когда на маму нападает шутливое настроение, она берет трубку именно с этими словами, хотя наш старый дом очень далек от того, чтобы называть его резиденцией, кроме как в шутку, и прислуги у нас отродясь не было.
— Привет, ма.
— Привет, Роберта. Очень рада тебя слышать. Как малютка?
— В полном порядке, — заверила я. — И кстати об этом. Вы с папой не хотите приехать на нее посмотреть?
— Может быть, лучше вы с ней приедете к нам на все выходные?
— Ма, я бы с удовольствием, но не могу.
— Ладно, если ты наконец-то созрела показать нам внучку, я скажу отцу отложить все его планы, и мы наверняка выберемся в Город на уик-энд…
— Сегодня, — сказала я.
— К чему такая спешка? Да сегодня мы никак не успеем, до Города ехать…
— Я пришлю за вами самолет, — сказала я.
— Что-то случилось? — мамин тон сразу стал на два порядка серьезнее. — Не лги мне, Роберта, и не вздумай ничего утаивать!
— Мне просто нужно отлучиться на пару дней по работе, — сказала я. — А у меня всего одна няня, ну и ты понимаешь…
— Роберта Кэррингтон, ты меня разочаровываешь, — строго сказала мама. — Я никогда не думала, что воспитала дочь, для которой карьерные устремления будут стоять на первом месте.
— Дело не в карьерных устремлениях, ма, — сказала я. На самом деле, я была сейчас на пике своей карьеры, на том месте, о котором никогда даже не помышляла, и не думаю, что мне когда-нибудь удастся забраться выше. — Это очень важно, от этого зависят человеческие жизни, и мне нужна твоя помощь.
— Хорошо, — сказала она, снова сменив тон. На этот раз
