Фантастика 2025-49 - Василий Михайлович Маханенко
— Откуда здесь прислужники Первого, если мы уже уничтожили и их, и его? Система за это даже награду выдала.
Вальрус перевел заинтересованный взгляд на Тайлина.
— Ты уничтожил Первого? Не ошибаешься? Древнее существо, по силе чуть слабее бога? Даже Марк Дервин не сразу мог провернуть этот фокус.
— Он не ошибается, — вступилась Валия. — Мы сделали это вместе, разрушив город в горе, где прятался древний! Он хотел принести нас в жертву, чтобы возродиться.
— Тогда это многое объясняет… Мне очень хочется услышать твою историю, Тайлин Влашич. Так я смогу помочь тебе куда эффективней. Но все это терпит возвращения. Значит, о Первом. Вернее, о том Первом, что попался вам в Гривоке. После того, как Игра пришла на вашу планету, вся территория оказалась поделена на огромные участки, называемые гексагонами. Каждым из них управлял механизм, именуемый Генералом, и у него, у этого лидера, имелся свой Первый — наиболее сильное и мудрое существо, имеющее доступ ко всем ресурсам. Можно назвать его правой рукой или вообще руками и глазами в большом мире. Я точно знал, что Марк Дервин привязал к планете Первого, что принадлежал вашему гексагону. Видимо, это была не разовая акция, и после Исхода на планете осталось несколько таких монстров.
— Зачем он это делал?
— Чтобы вырвать их из Игры. Вся суть игроков — это путешествие с планеты на планету, чтобы развиваться, прокачиваться и когда-нибудь заработать достаточно для того, чтобы выкупить себе бессмертие. Самому повелевать жизнью, не отдавая ее очередному Владельцу релиза.
— Получается, Марк мог выдавать это бессмертие сам?
— Нет. Он выдирал существ из Игры, оставляя их на умирающей планете. Чтобы они воочию увидели, к чему приведет лишение планеты «Крови Дракона», а самые долгоживущие еще и прочувствовали это на себе. Сдохли вместе с планетой. Не самая приятная смерть, хочу сказать. Но это все неважно…
Вальрус замолчал и перевел взгляд на ликса.
— Кто является главным в Гривоке?
Вопрос прозвучал на языке ликсов, отчего продолжающий ругаться пленник умолк, начав озираться по камням.
— Кто здесь? Освободи меня! Вместе мы разорвем врагов и насытимся их плотью! Быстрей, пока он занят разговором! Я, Кип-До-Гун из третьего отряда, взываю к твоей помощи!
О том, что речь может идти из переговорного устройства, тварь даже не мыслила. Каково же было удивление, когда Тайлин повторил вопрос. На понятном твари языке.
— Халас всемогущий, он покарает врагов! — завел было свою пластинку ликс, но уже не так уверенно. — Он первый среди ликсов и второй на этой планете. Лишь великий Первый главенствует над ликсами, озаряя нас своей милостью и даруя свою силу.
— Первый уже воплотился или жертвоприношения продолжаются? — уточнил Тайлин.
— Воплотить Первого нельзя. У него нет тела, только разум, что дарует ликсам мудрость и силу. Раньше людей отправляли куда-то, но уже два года они сидят в клетках. Белые хозяева ими питаются, но делают это слишком медленно. Очень скоро людишки в клетках начнут дохнуть: неделю назад великая мать приказала перестать их кормить. Пленники больше не нужны.
— Великая мать? — нахмурился Тайлин. — Это кто еще такая?
— Та, что дала жизнь Халасу, вождю всех ликсов! Та, что сделала нас великими!
— Тайлин, ты понимаешь, куда мы попали? Это же дом Халаса! Он здесь родился!
— Не обязательно здесь, но мысль здравая…
Не важно, где родился Халас. Важно то, что Тайлин добрался до того места, где его враг получил свою невероятную силу.
— Где находится дух Первого? Откуда он вещает? — спросил Вальрус, заметив, что дети перестали допрашивать пленника.
— Он находится под землей, в сердце города! Он уничтожит вас, как и всех остальных противников, решивших напасть на город черных ликсов! Гривок велик и всемогущ! Черные ликсы сотрут этот мир в порошок!
— Как дух может нас уничтожить? Он бесплотен, — удивился Тайлин.
— Он управляет механизмами. С их помощью Первый неоднократно защищал город от врагов.
— Для чего тогда ваш дозор, если Первый настолько силен?
— Предупредить белых хозяев, чтобы они скрылись под землей. Нельзя, чтобы приспешникам навредили. Халас приказал их оберегать. Халас велик! Халас всемогущ! Он уничтожит вас и обглодает ваши кости!
— Сколько всего людей в клетках? — спросила Валанил.
— Чуть больше двух сотен, — откровенно признался ликс, не посчитав эту информацию какой-то тайной. — Было больше, но человечки мрут без еды, как мухи. Через пару дней не останется никого. Великий Халас обещал прислать новых людишек для белых повелителей.
Слова ликса сильно запали Тайлину в душу, корректируя планы немедленного нападения на город. Потому что как только Халас узнает о том, что здесь творится, он сразу же явится в город. Нужен ли главный враг сейчас? Тяжелый вопрос, но ответ Тайлину был известен: встречаться с Халасом он еще не готов. Значит, в открытую идти в город нельзя.
Дальнейший разговор с пленником не задался. Отвечать на вопросы о количестве ликсов и белых приспешников он отказался, на тщетные попытки Тайлина пытать лишь смеялся, на увещевания Бар-Трука и Му-Ро-Дина пойти на сотрудничество и сохранить себе жизнь плевал в невидимых предателей. В общем, вел себя так, как и должен вести себя гордый ликс, попавший в плен к неприятелю. Пришлось отправлять его на встречу с праотцами и отключать переговорное устройство. Ничего полезного оттуда не звучало, лишь приказы отставить самодеятельность и возвращаться в Меан Трук. Вновь подойдя к дозорному пункту, Тайлин еще раз посмотрел на город через бинокль. Ничего не изменилось: ликсы и прислужники по-прежнему хаотично носились между домами, периодически пропадая в самом высоком здании. Юноша не сомневался — вход к терминалу расположен именно там. Как и проход к Первому.
Вылазку решили отложить до ночи. С одной стороны, особого смысла в этом не было: у каждого черного ликса имелась броня, куда сканер входил по умолчанию. Твари видели ночью так же хорошо, как и днем. С другой стороны, когда-то же всем им нужно спать? Не только ликсам, но и прислужникам. Кроме того, Тайлин надеялся, что разномастная масса других ликсов, лишенных брони, не сможет заметить явившихся противников и не поднимет тревогу.
Началось томительное ожидание, разбавленное наблюдением за бегающими тварями. В какой-то момент Тайлин понял, что начинает понимать хаотичность их передвижений.
