"Фантастика 2025-97". Компиляция. Книги 1-20 - Владимир Георгиевич Босин
Пройдя знакомую старицу, направился в сторону болот. Там, в низинке и кабанчик может бродить, а от лося я и сам спрячусь. Я же надеюсь даже не на боровую дичь в виде глухаря, тетерева и рябчика, а больше на водоплавающих — уток или гусей. Но пока ни единого звука, только чуть слышно поскрипывает под ногой снежок, да Гунька повизгивает от восторга. Катается в негу как щенок, чистит шёрстку и хватает снег пастью.
В целом охоты вышла удачной, нам удалось застать пернатых врасплох. Поднялся ветер и скрыл посторонний шум. А когда Гунька подняла на крыло уток, они пошли прямо на меня. Я успел запулить трижды и ни разу не промазал. Возвращался уже после обеда, дорвался до леса, захотелось побыть одному. В мешке семь утиных тушек.
Вообще из наших краёв водоплавающие улетают на юг, но видать ещё не все, кряква осталась. Болото-то ещё не перемёзло.
Тётка с малой радостно принялись ощипывать птицу, а Сенька укоризненно посмотрел на меня и забрался на печку. Оттуда слышен надсадный кашель.
А кто его заставлял бахвалиться. Увидал знакомых девчонок и решил пофорсить, вылез на лёд ручья и провалился. Больно тот слабый ещё. Хорошо там мелко, сам вылез. Но ангину подхватил знатную, вот теперь и отлёживается на печи, да пьёт бабкины травяные взвары.
Постепенно я втянулся в деревенское бытьё-житьё. К зиме мы подошли нормально, закрома не пустые. А мясо и рыбка у нас свои. Нередко выходил на промысел, имея конкретные заказы. Вот не давно заказали лося. Если честно, я опасался этого лесного гиганта. Но удалось выследить годовалого телёнка. Поздно осенью самки перед гоном избавляются от потомка, вот мне и свезло. Впрочем как и добыче. Дело в том, что небольшая волчья стая из пяти особей загнала его в бурелом. А оттуда ему выбраться была не судьба. Мне осталось только завалить с расстояния вожака с волчицей, остальные прыснули от меня сами. А телёнка я заколол, подарив быструю и славную кончину. Потом пришлось помучаться, весу в теляте под два центнера. А меня уже приучили беречь шкуру. Вот я и тащил по снегу на волокуше полуразделанную тушу. Уже ближе к поселению мужики помогли.
Поначалу я частенько встречал на улице Праскеву. В первый раз дело было к вечеру. Жданова жинка воровато оглянулась, вроде пусто и рысцой побежала ко мне. На секунду прижалась и смотря прямо мне в глаза своими глазками на выкате зашептала, — любый, приходи сегодня, как стемнеет. Приходи, не пожалеешь, схоронись в овине.
Она торопливо ушла, оставив меня в расстроенных чувствах.
Да, с личной жизнью тут дело швах. Одиноких половозрелый вдовиц у нас нет. А лезть к молодым девкам глупо, сразу оженят. Вот и получается, что Праскева всё точно рассчитала. Её муженёк не удовлетворяет, а тут хлопец тоскует без бабьей любви, вот и предложила «железный вариант». Но я как вспомню наше последнее приключение, так тошно становится. Уж лучше подожду. А по весне подамся в город.
Когда лёд окончательно встал, наши собрали небольшой обоз из трёх саней. По льду собираются добраться до села, что лежит выше по течении. Я теоретически знал, что оно есть. Наши возили туда деток крестить, в селе была своя церковь и самый настоящий батюшка. А вот у нас с этим делом туго. Глушь, одним словом. Когда умирали, кто-то из своих, обычно староста, читал заупокойную. Крестить возили в село при оказии. У нас даже икон не было, только в доме старосты имелась, самая настоящая. На доске монах-богомаз изобразил лик Христа. Вот мы по воскресеньям и приходили к старосте, молились на единственную иконку. А вообще народ не далеко ушел от языческих обычаев, больше половины взрослых именовались старыми именами, хотя у всех были крестильные.
До села тридцать пять вёрст, не мало. Меня включили в состав обоза в виду моего представительного вида. На ногах суконные ботинки, выменянные у приказчика. С подмоткой довольно тёплые. Зипун волчьим мехом внутрь. Подпоясавшись ремнём из толстой бычьей кожи я засунул за пояс охотничий нож, но пока припрятал в санях более серьёзное оружие — шестопёр. Если будет нужно, отмахаюсь. И главное, силушкой и фигурой боженька не обидел и на фоне наши деревенских я смотрюсь очень даже…
Вот меня и «пригласили», а мне отказываться глупо. Заодно взял с собой Сеньку и собачонку. Она то точно лишней не будет. С нею всяко лучше, ночью шум подымет в случае чего.
Ради такого дела я расстарался и добыл кабанчика пудов семь весом. Разделал тушу, поделив пополам вдоль хребтины. Авось выменяю что-нибудь приличное.
Спустившись на лёд мы поехали по еле намеченной колее. Через полтора часа выехали на простор, то есть на поверхность более крупной реки, сразу стало полегче. Здесь уже чужие сани накатали приличную дорогу. Часть времени я шёл с мужиками рядом с санями, чтобы не перегружать нашу лошадку. Потом садился и рассматривал темнеющий и неприветливый лес. С утра погодка хмурилась, возможно пойдёт снег. Сразу решили, что сделаем ночёвку. Можно, конечно, было упереться рогом, выехать пораньше и въехать в село по темноте. Усталые и голодные. Поэтому развели костёр, сварили кулеш, а потом устроились в санях. Только караульный подкидывал полешки в костёр и кемарил, рассчитывая на мою Гуньку.
Село раскинулось вольготно вдоль реки, здесь даже имеется небольшая пристань. В данный момент пустая. В двуглавую церковь упирались обе улочки, на которых стояло около полста дворов. Большинство представляло собой некий куст. То есть имелся главный большой, возможно родительский дом. Вокруг него два-три поменьше, и всё под одной крышей. И к ним лепились сарайчики и прочие лёгкие постройки.
Я не заметил господского дома и церковь явно является административным центром, вокруг которого концентрировалась общественная жизнь. Рядом с храмом стояло пяток изб побольше. Наверняка местная элита, богатеи.
— А это Монастырщино, село так назвали. Наверное, потому что владеют им монаси. Они проживают в семи верстах отсюдова, — это один из наших втолковал мне понятное для всех остальных.
Правильно мы сделали, что по утру плотно позавтракали. Здесь нет постоялого двора, или же чего-то похожего. Единственно что — у нашего старосты тут родич по линии жены проживает. Вот он и разрешил подогнать наш обоз к его дому.
Ну, мы пробудем здесь два дня. Оставив
