Новый мир, старые правила - Владислав Афинский
— Понимаю, — хмыкнул я, вспоминания свой мир. — Что же, веди тогда.
К чему я вспомнил свой мир? Да к тому, что у нас там были одни только люди, один вид. Но разве это кому-то мешало? Другой цвет кожи — раб. Другой флаг страны — уничтожить. Про религиозные войны вообще говорить не стоит. А уж про то как одни нарекают себя сверх нацией, после чего сжигают людей в сараях заживо или просто ставят на них эксперименты…
В общем, удивительно, как Эдем является единым, если тут много видов. А их точно много, в том числе и тех, кто живёт исключительно на суше. Хотя опять же вспоминается моя Родина… в моей стране так-то много народов жило и нормально. Нет, конченных везде найти можно и всякое бывало, однако с большего мы жили дружно. Возможно, и Эдем с учётом многокультурного разнообразия научился находиться общий язык куда лучше, чем это делали в моём мире.
— Чего улыбаешься? — спросил меня Килос, с которым мы шли по улице, в сторону рынка.
— Да так, дом вспомнил…
— Дом… — протянул Килос. — Тёплое слово. Наверное, тяжело тебе, да? Всем нашим гостям тяжело, даже тем, кто со временем получает свободу. Мне трудно понять, что ты чувствуешь сейчас, ведь я родился здесь.
— Ностальгию и теплоту. Грустно конечно, что я не вернусь обратно… но близких и родных у меня там не осталось. Да и дом можно создать.
— Но не Родину? — серьёзно спросил Килос.
Ведь в Эдеме полное значение это слова хорошо понимал каждый свободный гражданин, поэтому служба в армии и являлась священной, а каждый солдат — героем. Свободный гражданин это не просто про статус, это в том числе про долг, даже наверное в первую очередь про долг.
Даже на этом острове решения принимались всеми гражданами. Прямо настоящая демократия, буквально собирали совет. И при этом никого не нужно было гнать силой, не нужно объяснять, что каждый голос важен. Это… было само собой разумеющимся. А если ты не пришёл на совет, то это позор. Ну и не ходят на советы как правило кателии.
И знаете, несмотря на всё это рабство и ужасно моральное разложение, которое затмевает Содом и Гоморру… Всё же в этом плане у Эдема есть чему поучиться.
— Почему же? Кусочек моей Родины тоже теперь здесь, — спустя паузу размышлений ответил я. — Да, юридически это не закреплено, да и закрепить этого нельзя, но… всё же он здесь, потому что я здесь.
— Хорошие слова. Я тебя плохо знаю, и Ариса я тоже не знал, однако ты внушаешь уважение. Не силой, но поступками. Я ещё молод, совсем недавно стал воином, да и в целом у меня мало опыта, но кажется ты именно тот мужчина, которым я должен стать, чтобы не опозорить себя и отца. И именно тот воин, которым я также должен стать, чтобы не опозорить уже Вариоса и наш город.
— Я ценю эти слова, — коротко и искренне ответил я.
— Но мне страшно подумать, через что мне придётся пройти… тот же Вариос… его путь был кровав, жесток и он многое потерял, прежде чем стал архонтом. Как и мой отец… вспоминаю своё детство и не могу понять, откуда у него было столько сил?
— Не бойся, ты уже на правильном пути. Не сворачивай с него, не теряй правильных ориентиров и у тебя всё получится.
Килос посмотрел на меня, после чего кивнул и замолчал. Парень он хороший, ошибки свои признавать может, ветер в голове уже не особо и гуляет. Рядом Вариос, который тоже вроде человек со стальными принципами и идеалами, да и отец у парня тоже отличный. А то, что в таком возрасте уже волнуется и задаётся такими вопросами… так это только плюс.
А тем временем мы дошли до рынка, где Килос быстро нашёл раба своего дяди.
— Нам нужны сладости с птичьим молоком. Килограмм, вон тех, и пирожных пару штучек дайте, пожалуйста.
— Юный господин, вам бесплатно… — уже начал говорить раб, но тут же был прерван Килосом.
— Нет, не нужно кумовства. Тем более сладости у моего дяди самые лучшие, я бы и в два раза больше заплатил.
— Я передам ваши слова, — поклонился раб и протянул сладости, упаковав их в небольшую плетёную корзинку, которая шла в подарок при крупных закупках.
— Килограмм, плюс ещё пирожные… а не много ли?
— Скорее уж мало. Русалки жадные, с ними лучше не экономить, — произнёс Килос, а потом задумался и произнёс уже рабу: — А давай ещё два килограмма.
— Да будет тебе… — я уже хотел вмешаться, видя ценники и объёмы.
— Бери, — Килос же протянул мне сладости. — А я продолжу патрулирование.
Что же, отказываться было бы глупо. Тем более Килос был настолько серьёзным, что мой отказ скорее всего бы его оскорбил до глубины души. Так что я принял подарок, после чего отправился обратно на пирс.
Сел, начал искать взглядом русалок. Они уже смотрели на меня из-под воды, однако они ещё не понимали, что для них принесли дары. Поэтому я достал пирожное, откусил кусочек, молочная начинка уже подтаяла, начала вытекать и капать воду, на поверхности которой уже плавали крошки.
— Хочешь? — предложил я самой молодой русалке, которая первой высунулась из воды.
— Да.
— Отдам все сладости той, кто принесёт мне серебряный медальон. Девочка сегодня уронила его. Он ей очень дорог, а вам побрякушка светящаяся вряд ли нужна.
И русалка сразу нырнула обратно, за ней же уплыли и остальные, ведь прекрасно слышали наш разговор. Я же сидел, смотрел на лазурную гладь, кушал уже второе пирожное, смотрел на солнышко. И вот уже прошло минут пять, может десять, после чего ко мне вернулась та же русалка, только уже с поцарапанным лицом.
Она протянула мне медальон, я же вручил сладости победительницы, которой пришлось подраться за эту награду. А нет, вот русалка уже выпрыгнула, а за ней тут же на пирс
