Фантастика 2025-62 - Ринат Искандэрович Мусин

найдут виртуальные миры, завернутые в искаженную реальность и пространство. Но все чувства внутри него не то что кричали, они орали: вот она, настоящая реальность! Вот настоящий, бесконечный мир, заселенный необыкновенными существами! Он, вот здесь все реально и по настоящему, а не там, где ему приходится жить по законам внутри клетки. И не просто одиночной камеры. Нет, именно там была клетка, внутри камеры, внутри тюрьмы. Но здесь, здесь и сейчас - настоящая свобода. Он может делать что угодно (другое дело, что сил, возможностей и способностей у него сейчас столь мало, и "что угодно" это разве что постоять на голове, или поорать, как сумасшедший во все горло - но это он мог сделать и там, в нижнем мире). Но здесь совершенно новый уровень - и все тело Гектора, его разум и сознание чувствовали это, как никогда раньше, и очень отчетливо. И от этого реально захватывало дух и хотелось кричать, как маленькому.

- Тогда пойдемте, - предложила Динь-Динь, и двинулась от моря к деревьям, к заброшенной пятиэтажке. – Посмотрите наш… профилакторий, - она насмешливой интонацией выделила последнее слово.

- Профилакторий? – с сомнением спросил Гектор. – А кто там отдыхает, и что лечат?

- Там никто не отдыхает, и никого ни от чего не лечат, - отозвалась фея. – Он свободен и давно пустует. Вообще на этом острове совершенно безопасно. Ну, было безопасно. Пока вас не было. Так что можете там спокойно поселиться, и привести его в порядок, если захотите.

- А как здесь.. вообще? – спросил Том.

- Главное – не терять голову, - засмеялась Динь-Динь. – В переносном смысле слова особенно. И тем более не в прямом. Эти миры существуют и в виртуальности, и в реальности. Здесь если вы умираете, то вы умираете. Поверьте, никто вас особо оплакивать не будет. Здесь не терпят излишней жестокости. Здесь нет места доверчивости и доброте. Здесь любят по настоящему, и ненавидят тоже, до смерти.

- А как же суперспособности? – задал свой вопрос Гектор. – Надо будет кого-то убивать?

- Убивать? Зачем? Способности невозможно развить за счет убийства. Разве что некоторые, но они очень плохие, они вас изменят. Здесь вам не игра, хотя очень похоже. Вам придется научиться. Самим. Долго, мучительно и приложив весь труд, который только можно. Как олимпийским чемпионам, - Динь-Динь снова прыснула в кулачок.

- Что смешного? – удивился Том.

- Ничего, просто вспомнила, как мне хотелось летать, и как у меня отрастали крылышки, - беззаботно и совершенно просто сказала маленькая фея.

- А вы вообще кто? – спросил Гектор.

- Я? – словно удивилась вопросу Динь-Динь. – Такая же как и вы. Человек. Тоже пришла оттуда, снизу. Нас еще звали детьми индиго. Нас много рождалось в первом поколении. А потом все меньше и меньше. Словно бы проклятье, но это глупости. Это механизм приспособления. Биологические виды, среди которых рождается слишком много одаренных особей, имеют все возможности уничтожить сами себя. Внутривидовая конкуренция иногда куда страшней, чем межвидовая. А если сложить их… А вот мы и пришли, тут немного заброшено все…

Фея открыла двери настежь, демонстрируя широкий коридор, залитый солнцем. Гектор невольно отпрянул. Солнце ведь одно? А здесь солнечный свет льется из окон. Из всех окон…

- Не волнуйтесь, это всегда так. Мы стараемся не пользоваться электричеством, если есть такая возможность. Если вы понимаете…

- Да понятно, - отозвался Том.

Они шли вдоль открытых дверей, поднялись на второй этаж. Здесь пыли было меньше, а в комнатках (в некоторых) на полу лежали коврики. На первом этаже никаких ковриков не было. А здесь даже на некоторых кроватях – свежее белье.

- Честно говоря, мы не любим быть постоянно привязанными к одному месту, - щебетала Динь-Динь. – Но если у вас появится желание, то можете здесь остаться. Привести в порядок. Поселится в одной. Или в разных. Или вообще во всем здании.

- Ой, – вдруг сказал Том, который в тот момент находился в одной из комнаток.

Динь-Динь и Гектор поспешили к товарищу. Толстяк стоял посредине помещения, и с удивлением глядел в окно. За окном быстро смеркалось. Такое ощущение, что это было не окно, а экран видеовизора, на котором меняли картинку. Вот солнце садиться за горизонт, плескается морской закат, и вот уже небо темнеет, и на нем можно разглядеть звезды.

- Ой, как хорошо, - восторженно захлопала в ладоши Динь-Динь. – Вы смогли изменить реальность. Так быстро. У вас хорошо развитая фантазия, Том.

- А что произошло? – спросил Гектор. – Разве это не запрограмированно?

- Тут ничего не запрограмированно, - отозвалась Фея. – Тут все зависит от вас. Вы не в виртуальном мире. И не в реальном. Это их симбиоз. Но, по сути, в том мире, который мы привыкли называть реальным – то же самое. И будьте осторожны. Думайте, что делаете.

- А мне здесь нравится, - вдруг заявил Том. – Я, пожалуй, останусь.

- Ну и замечательно, - захлопала в ладоши Динь-Динь. – А вот я, пожалуй, полечу.

И с этим словами она распахнула окно, из которого сразу же пахнуло ночными запахами, свежестью и раскатами поющих цикад.

- Мы увидимся?

- Этого я не знаю… может… как-нибудь.

С этими словами Динь-Динь соскользнула с подоконника, и пропала в темноте ночи. Будто ее и не было.

- А знаешь, друг и товарищ Гектор, - задумчиво произнес Том, оглядываясь. – Кажется, я влюбился.

Том чувствовал это. Ему как-то сразу глянулся, и показался привычным и этот пейзаж, и мир, его окружающий. Словно бы это так и надо, что они вошли в здание, где из всех окон льется солнечный свет, но одно выходит на ночную поляну. Конечно, там, на задворках сознания, он вроде бы понимал, что все это и не по-настоящему. Вполне возможно, что он сейчас, даже когда идет по траве или поднимается по лестнице – на самом деле стоит на месте. Все вокруг – это только способ воздействия на его чувства. Но там, в так называемом «реальном» мире? Разве там, точно так же как и здесь, нет воздействия на его чувства?

Там, в том реальном мире, в его теле есть всевозможные устройства, позволяющие переводить речь на десяти тысячах всевозможных языков и диалектах. Там есть приборы, которыми он пользуется, чтобы позвонить, приготовить еду, встретиться удаленно с друзьями. А здесь он может