Пепел доверия 2 - Руслан Алексеевич Михайлов
— Да нормальный я…
— Тихо!
— Ага…
— Давай скороговорку! Быстро и без запинки!
— Что⁈
— Скороговорку давай говори!
— Какую?
— Любую! Но быстро! Живо!
— Э-э-э-э… на дворе росла трава?
— Дальше!
— Э-э-эм… как там дальше-то… а на траве росли… или лежали дрова…
— Неправильно!
— Коля! Да нормальный он! Видно же! — из примыкающего помещения внутрь вплыла полноватая женщина, внешне полная противоположность худого небритого мужика. Оправив красивый сарафан, она улыбнулась — Ну давай я ваш код пикну. Проходите.
— Да откуда ты знаешь, что он нормальный? — неуверенно заметил мужичок, отведя наконец ствол ружья от моего живота — Он запинался!
Удивительно, но я прямо ощутил, как исчезает впадина на моем пузе там, куда был наставлен ствол. Ощущение фантомное, конечно, но очень реалистичное…
— Эти сумасшедшие не разговаривают, Колечка — ответила она, протягивая ко мне сканер — Нормальный он.
— Запинался он!
— Я не запинался! — возмутился я — Просто внезапно так спросили… да еще и из ружья целились!
— Не запинался он — поддержала меня женщина — Просто не мог вспомнить. Кто в наше время их помнит-то, скороговорки эти?
— А зачем их проговаривать-то? — поинтересовался я, когда она, сверившись с экраном комьютера, столь же величаво уплыла обратно на склад — Я про скороговорки.
— Да бред это все! Коля услышал где-то что те, кто вот-вот сойдет с ума уже не могут быстро и ладно скороговорки проговаривать. И рифмы назвать не могут никакие. Ха! Ну тогда наши соседи алкаши никогда людьми и не были… А в рифмах и я не сильна.
— Да правда это! — возмущенно пробухтел потерявший ко мне интерес Николай, так аккуратно ставя ружье прикладом вниз в угол, что сразу было ясно — боится на стене след оставить и за это нагоняй от жены получить — Не могут они скороговорки говорить! Больше двух строчек — не могут! Запинаются, теряются, начинают с начала — и все равно не могут.
— Ну я и говорю — прямо соседи алкаши наши. Те тоже вечно по жизни потерянные… ого! Коля толкни сюда тележку — тут много всего. А сам там стой, охраняй меня.
— Боишься все же! — обрадованный мужичок расправил плечи и шагнул к тележке.
— Конечно боюсь! Скольких людей уже задрали нелюди эти… Сейчас человека отпустим — и домой.
— Не надо было и за порог соваться! — проворчал ее муж — Тут весь мир в тартарары, а мы людям семена для газона и чипсы выдаем как будто ничего не случилось!
— Наше дело выдавать, а не нос куда не просят совать — рассудительно ответила женщина, выкатывая тележку — Вы все забираете?
— Все! — подтвердил я — Можно я с тележкой вывезу? Но сразу верну ее — честно!
— Можно — кивнула она, в то время как ее тщедушный супругу отрицательно качал головой — Колечка! Тебе не стыдно?
— А если он ее сопрет? — уже за моей спиной поинтересовался Николай.
— Ой ну тебя! Собирайся давай — и домой! Хватит с нас бизнесов… а тебе еще огород поливать.
— Мир в тартарары, а ты все про огород!
— Еще и мамин полить надо! А как ты хотел? Если мир в тартарары — то откуда еду брать? Пятерочек и Магнитов уже не будет…
— Эх сахарку бы добыть еще мешка три… а можно и четыре.
— И самогона наварить, да? Раз уж пивнухи твои в тартарары…
— Вот что ты сразу про самогон?…
Дверь за мной закрылась и дальше я не слышал. Да и не до этого сейчас было. Открыть машину, закидать покупки в салон, не разбирая что и где, утрамбовать, чтобы влезло, оттащить тележку обратно и, кивнув на прощание уже выходящим владельцам, прыгнуть за руль. Все без бега, но действовал я очень быстро и не забывал смотреть по сторонам. Выезжая, глянул на вход в Пятерочку и убедился, что магазин закрыт. Жаль… а то я бы закупился бы еще чуток. Но уже не гречки — ее мне на всю следующую жизнь хватит. А вот скажем от перловки, пшена и тушенки я бы, конечно, не отказался…
* * *
Дома я не задержался. Нет я честно хотел остаться и еще честнее была другая эмоция — страх. Я боялся вновь соваться туда и окунаться во все это — хаос на дорогах, ревущие военные грузовики, пробки, мертвые тела на обочинах, кровь на асфальте, искореженный металл, испуганные лица за ветровыми стеклами встречных автомобилей. Но возвращаясь, я понял, что ближайшие дороги свободны от блокпостов, почти нет машин, а ворота придорожного самого большого строительного были открыты настежь и там стояла череда машин, а единственные кто улыбался, так это служба их доставки — мужики в Газелях прямо светились. И если я правильно все понял, то все, кто рванул отсиживаться на дачах, торопились закупиться строительными материалами, чтобы не проводить дни в безделье. А я чем хуже?
Так что, едва разгрузившись, я рванул обратно, жуя бутер из старого хлеба и остатков копченой колбасы. Проскочив под гостеприимно поднятым въездным шлагбаумом, глянул на темные окна домика охраны и понял, что больше поселок никто не охраняет. Скорей всего персонал весь разбежался по домам и с человеческой точки зрения я их вполне понимаю…
В строительном магазине было столько людей, и все говорили так громко и матерно, что я враз как-то расслабился, пока стоял в очереди к кассе, где ты перечислял желаемое, оплачивал и с квитанцией уже выходил во двор, где тебе грузили все в твою машину или в кузов доставщиков. Мой строительный пояс смотрелся здесь вполне органично, а пистолет я прятал под ним, хотя всем было реально плевать — передо мной стоял мужик с ружьем за плечом и порой поворачивался в ту или иную сторону так резко, что мне приходилось отшатываться, чтобы не словить по лицу увесистой железякой. Жаркое душное помещение было заполнено гомоном и кажется каждый кроме меня и еще одного тихого очкастого паренька за мной умудрялся поддерживать все беседы разом. А еще говорят люди не умеют быть многозадачными. У кассы случилась какая-то заминка, по очереди пробежал холодок страха — карты больше не принимают к оплате! — но женщина с мужским басом и внешностью суровой учительницы по химии громко
