Фантастика 20254-131 - Константин Викторович Плешаков

Прямо сейчас кардинал напряженно думал. В руках у него было распечатанное письмо, полученное от одного своего старого друга из прошлого. Монсеньер Луи Бриан. Когда-то, кардинал знал его под прозвищем Дикий. Он был лейтенантом мушкетеров и свое прозвище получил не просто так. Его уважали, а некоторое боялись. А его бойцы души в нем не чаяли, так как лейтенант всегда заботился в первую очередь о них.

Ну а свое прозвище он заслужил, когда будучи раненным и без сознания, он очнулся ночью на поле боя и решил пробиваться к своим. Вот только уже иллирийцы контролировали эту землю. А еще они собрали все оружие, в том числе и с Луи, приняв его за труп.

В итоге, у Луи был только погнутый о штык от мушкета и увесистая дубина, которую он сделал оглобли. Он шел две ночи но дошел до своих, приведя с собой ценного пленника — аристократа-иллерийца, еще и Одаренного. Как с ним справился Луи? Об этом история умалчивала, но аристократ искренне радовался, когда его забрали из цепких рук Дикого.

Кардинал, тогда еще молодой капеллан познакомился с Диким в одном из походов в Проклятые земли. И как-то так получилось, что лейтенант Бриан полюбил проповеди молодого де Жумильяка. А затем и осторожно попросил разъяснить некоторые непонятные моменты. Ну а потом… В общем, бывший бесстрашный лейтенант мушкетеров сейчас стал монсеньером маленького городка Сент-Эрене и наотрез отказывался от места потише и поспокойней.

А затем в Сент-Эрене случилась эпидемия и туда был направлен Огюст Шаллен — умный и очень усердный молодой человек, который оттуда не вернулся. Но, эпидемия была подавлена. Силами другого человека. Барона Люка Кастельмора.

Всё это подробно изложил монсеньер в своем письме и кардинал сейчас не знал, радоваться ему или огорчаться. Он знал про твари за Проклятых Земель. Он знал про продажного маркиза и губернатора. Но, он не знал их заказчика, что находился где-то здесь. Рядом с ним, кардиналом и рядом с королем. И это раздражало кардинала больше всего!

По сведениям его людей, встреча с заказчиком должна была состояться в этот понедельник, через три дня. И теперь ее не будет. Целый год работы коту под хвост!

Но! Эпидемия подавлена! Что-что, а гибель невинных людей каждый раз доставляла кардиналу невыносимые муки, тем более, если эти люди — его мирные сограждане.

Кардинал еще раз поднес к глазам письмо, покрытое резким неровным почерком бывшего военного, выхватив глазами нужный ему фрагмент.

«… Ваше Святейшество! Покорно прошу вас внимательно изучить вопрос присвоения баронского титула Огюсту Шаллену. Без него бы с эпидемией справиться бы не удалось. Он спас много невинных жизней. Если есть возможность, выдайте баронский титул его наследникам, вместе с причитающимися преференциями, в том числе, денежными. Молодой Шаллен жил в скромности и благочестии, я смиренно прошу вас воздать по заслугам его семье…»

Что ж… Это решаемо. Очень жаль юного Одаренного, из него в будущем мог получить неплохой экзорцист. Но, так угодно было Богу. В том числе, по воле божьей, предатель или шпион всё еще не был пойман и значит в этом был какой-то тайный смысл. Нет, кардинал не был фанатиком или фаталистом, он просто… старался не расстраиваться и действовал наверняка, отличаясь при этом смирением и терпением. Во имя Его! Это правилу кардинал следовал и оно не подводило.

Он снова взглянул в письмо. Люк Кастельмор. Молодой барон. Кардинал пробежался глазами по краткой характеристике, выданной барону самим монсеньером. Это… впечатляло. Но особенно его заинтересовала последняя фраза, заставившая обычно серьезного кардинала даже улыбнуться. Она звучала так:

«… Искренне полагаю, что такому таланту нет места в нашем захолустье. Смею рекомендовать обратить Ваше Сиятельное внимание на данного молодого человека. Уверен, что он принесет большую пользу в нашей славной столице, возможно даже подле вас, Ваше Сиятельство!»

Юрий Винокуров

Кровь Василиска. Книга II

Интерлюдия

Имение Рода Рошфор

некоторое время назад

Габриэль Рошфор чувствовал себя не в своей тарелке. Только что вернувшись от молодого Кастельмора, он приводил себя в порядок после поездки. А слуга уже уведомил, что его ждут в обеденном зале для отчета.

И Габриэль понятия не имел, как объяснять всё происшедшее отцу и братьям. Более того, он сам понятия не имел, что пошло не так, ведь он всё сделал правильно! Как и планировалось!

— Господин, — с лёгким поклоном в ванную комнату зашел личный слуга его отца. — Его Сиятельство просит вас поторопиться и не заставлять его и ваших братьев ждать.

— Да, Оливер. Передай что я уже закончил и через минуту спущусь, — Габриэль вздрогнул от этого холодного голоса.

Слуга кивнул и тут же удалился. Да какой он, к чёрту, слуга? Оливер Стоун не был галларийцем. Он был с севера, из Альбия, страны, ставшей своеобразным форпостом человечества, непосредственно соединенными сушей с Проклятыми землями.

Так получилось, что когда во время Войны за Наследство возник разлом, отрезавший часть восточных земель как Галларии, так и Иллерии, то в него хлынули воды Великого Океана, создав своеобразный защитный «ров» между землями людей и, как считала Церковь, Чистилищем-на-земле.

В течение года мир сотрясался от магической катастрофы. Менялся рельеф в районе катастрофы. Часть суши поднималась из океана, а другая часть опускалась. Огромные цунами смели с лица земли множество ставших прибрежными населенных пунктов. А когда, наконец, природа успокоилась, то получилось вот что.

Проклятые земли отделяли от Галларии материка примерно двести миль водного пространства, усеянного мелкими и крупными островами. Самый крупный из них — Длань Господня, который реально напоминал собой руку человека, находился к Проклятым землям практически вплотную. Отделяло его от земель триста футов водной глади, через которую был построен мост. Именно Длань Господня являлся основной базой для авантюристов из Галларии, что стремились сюда за славой и богатством.

У Иллерии похожего острова не было, поэтому иллерийцы построили форпост прямо на небольшом полуострове и находились в более сложном положении. Пару раз им приходилось быстро отступать, в спешке бросая форпост, а затем восстанавливать его заново.

Хуже было только альбийцам. Поднявшись со дна морского, двадцатимильный перешеек навсегда связал территорию Альбии с Проклятыми землями, обрекая ее жителей на постоянное противостояние с флорой и фауной