Фантастика 20254-131 - Константин Викторович Плешаков

— Да, хороший план, — кивнул он.

— Отлично, тогда так и поступим, — сказал я эпидемиологу, а сам отправился в подсобное помещение, которое заприметил ранее.

Там стояла кушетка, на которой я и собирался отдохнуть, но не успел я закрыть глаза, как меня уже разбудили.

— Люк, проснитесь, — послышался знакомый голос, и я открыл глаза.

Надо мной стоял Шален, который с усталым, но довольным видом сжимал в руках две склянки с темно-зеленой жидкостью.

— Сколько я спал? — спросил я и принял сидячее положение. Такое ощущение, что я проспал минут пять. Не больше.

— Около двух часов, — ответил Огюст.

Ясно. Я зевнул и поднялся.

— Лекарство? — спросил я эпидемиолога.

— Да, — кивнул он и устало улыбнулся.

— Отлично. Отдыхайте, а я испробую его на больных, — ответил я напарнику и принял протянутые мне пузырьки.

— Будьте осторожны, — в голосе Огюста послышались нотки беспокойства.

— Вы о чем? — немного удивился я.

— О больных. Узнав, что лекарства у нас ограниченное количество, в людях могут пробудиться самые низменные чувства. Я не раз сталкивался с этим, поэтому предупреждаю. Будьте осторожны, барон, — серьезным тоном произнес мой собеседник.

— Хорошо, Огюст, я буду осторожен, — ответил я Шалену и улыбнулся. — Отдыхайте, — я хлопнул эпидемиолога по плечу и, пройдя сквозь лабораторию, вышел из нее на улицу.

Мой путь лежал в церковь Святого Густава. Туда-то я и направился, прихватив с собой шпагу и один пистолет.

Я проверил, он был не заряжен. Но ведь об этом знал только я.

Так как людей маркиза рядом с лабораторией я не встретил, то, не задерживаясь, сразу же пошел к церкви и был у нее уже минут через десять. Благо место, где мы работали над лекарством, располагалось практически в центре города, да и сам Сент-Эрен был небольшим.

Подойдя к церкви Святого Густава, я снова ощутил эту тяжелую ауру обреченности и тлена, которая с последнего нашего посещения только усилилась.

Люди продолжали болеть и умирать. Судя по дыму, который струился с заднего двора церкви, пока нас с Огюстом не было, кто-то точно не справился с болезнью.

— Не видел вас раньше, — стоило мне подойти поближе, как один из людей, стоящих рядом с погребальной ямой, где сжигали умерших, отделился и подошел ко мне.

Судя по его церемониальной одежде, это как раз и был тот самый монсеньор, о котором говорил мне Шален.

«Черт!» — выругался я про себя, поняв, что не спросил у эпидемиолога как осуществляются взаимоотношения знати с духовенством.

— Я барон Люк Кастельмор, — представился я, поравнявшись с монсеньором.

— Луи Бриан, — представился в ответ старик и улыбнулся.

На вид священнослужителю было около семидесяти, может, чуть больше. Морщинистое лицо, высокий лоб, седая эспаньолка и добрые карие глаза, располагающие к беседе.

— Огюст говорил мне о вас, — ответил я собеседнику, продолжая присматриваться к нему.

«Глаза хоть и добрые, но взгляд острый и цепкий», — первое, что я заметил в монсеньоре. Плюс, судя по тому, как он двигался, а вернее его походка, выдавала в нем опытного воина. Этот священник был не так прост, каким хотел показаться на первый взгляд.

— Надеюсь только хорошее, — мягко ответил Луи.

— Да, — кивнул я монсеньору. — Сколько умерло? — спросил я, посмотрев на дым.

— Четверо, — ответил он. — Все старики.

— Ясно. Я принес лекарство, которое разработал Огюст. Если вы не против, то я хотел бы опробовать его действие на ком-нибудь из больных, — произнес я, посмотрев на старика. — Мне неприятно это говорить, но прежде всего меня интересуют молодые мужчины или женщины. Мне нужно удостовериться, что противоядие работает, прежде чем зараженный умрет, — сказал я ему все, как есть.

— Я вас понимаю, — кивнул Бриан. — Давайте я лучше сам приведу больных, — предложил он.

— Я не боюсь заразиться, — спокойно ответил я.

— Дело не в этом, — он грустно улыбнулся.

— А, понял вас, — я кивнул монсеньору, поняв, что он имеет в виду. — Хорошо, приводите двоих. Лучше одного мужчину и одну женщину, — сказал я Луи, и он ушел.

Вернулся он спустя несколько минут с двумя бездомными. Мужчина и женщина. Обоим чуть за тридцать и оба в ужасном состоянии. Яд был уже практически в каждом органе, и заражение распространилось очень быстро.

— Сколько они уже больны? — спросил я, осматривая зараженных, которые уже еле двигались. Их практически на себе вытащил монсеньор, в старом теле которого, видимо, еще сохранились силы.

— Одни из первых, — ответил Бриан.

Я взглянул на людей, покрытых зелеными струпьями, от которых разило так, что слезились глаза.

«Ладно», — я откупорил зубами пробку и, уложив женщину прямо на мощеную камнем церковную дорожку, аккуратно влил содержимое склянки ей в рот.

То же самое я повторил и с мужчиной. А затем использовал магическое зрение, благо, благодаря сну, хоть и короткому, магическая энергия немного восстановилась.

Работает! Не знаю, была ли это заслуга магии Огюста, которая в основном носила оздоровительный характер, но мана, содержащаяся в зелье, начала медленно, но неотвратимо убивать ядовитые частички магического происхождения.

Через десять минут зелье Огюста подавило треть ядовитой маны. Через полчаса- практически половину, и к коже больных начал возвращаться нормальный оттенок кожи, а струпья- темнеть.

Спустя час в организме зараженных практически не осталось магических частиц, вызвавших заражение, но от самого бешенства этим людям все равно придется лечиться дальше. Возможно, так как я не знал, как протекала болезнь в этом мире.

В итоге у обоих больных спустя два часа не осталось ни единой частички зараженной маны. И для нас это был настоящий успех!

— Они здоровы, — произнес я, смотря на больных, которые уже могли сидеть. Они с непонимающим видом крутили головой по сторонам. — Во всяком случае, магия их уже не убивает, — добавил я, глядя на исхудавших и оголодавших людей, которые последний раз мылись, наверно, в прошлом веке.

— Вы уверены, господин Люк? — мягко поинтересовался монсеньор.

— Да. Бешенством они, вероятно, еще заражены, но что касается эпидемии, из-за которой нас прислал сюда Его Величество, то от нее они вылечены, — ответил я священнослужителю и снова посмотрел на бездомных. — Какие у вас отношения с маркизом? —