Фантастика 2025-129 - Денис Старый
Ну и что же этот молодой человек от меня хочет? Готов поспорить, что ему нужен больничный. Сколько ему? Лет девятнадцать? Молодой и здоровый. Других причин давать взятку я не вижу.
Я посмотрел в компьютер, чтобы прочесть имя пациента, после чего произнёс:
— Кирилл Андреевич, давайте поговорим откровенно. Что конкретно вы от меня хотите? Скажу сразу, о вашей попытке дать взятку я никому не расскажу. Деньги в карман уберите и будем считать, что этого не было.
— Эх, — вздохнул он, но всё же спрятал купюры. — А без денег вы вряд ли станете мне помогать. Вы на это не пойдёте.
Пока он говорил, я достал из папки документы и принялся их изучать.
А! Вот оно что! Направление на медицинское обследование. Судя по печати, из военного комиссариата. Или из другой военной организации.
Другими словами, скорее всего, парень хочет откосить от службы.
Стоп…
Я достал из папки снимок стопы и обнаружил, что там явно прослеживаются признаки двустороннего плоскостопия третьей степени. Если память мне не изменяет, с таким диагнозом в армию не берут. Странно, тогда зачем же он принёс деньги?
— Как я могу к вам обращаться? — спросил пациент.
— Доктор Кацураги.
— Доктор Кацураги, скажу прямо, я с детства мечтал поступить в военную академию. Нашёл особенно интересную для меня. В Санкт-Петербурге. Военно-космическую. Скоро начнутся сборы, мне нужно пройти медицинскую комиссию. Но вы ведь понимаете, что меня с плоскостопием туда не возьмут?
Вот теперь всё встало на свои места. Я ошибся. Всё в точности до наоборот. Он не откосить хочет. Он желает поступить туда, куда его не возьмут по состоянию здоровья.
Весь организм у него функционирует прекрасно, придраться не к чему. Но плоскостопие действительно имеется. А это для военнослужащего — проблема серьёзная. И не только для военного.
Заболевание это почти всегда приобретённое, но наследственность играет большую роль. Если с возрастом формируется стопа со сглаженным изгибом, человеку придётся много страдать. Любому!
Из-за неправильного положения костей начинает страдать стопа. Затем нагрузка перераспределяется неправильно, и всю работу берут на себя колени. Затем тазобедренные суставы. А вслед за ними — позвоночник.
Грубо говоря, половина скелета начинает изнашиваться. И ведь это только начало! Из-за увеличения нагрузки на позвоночник могут возникать головные боли. А кроме них может развиться расстройство многих внутренних органов.
Заболевание совсем не пустяковое, каким может показаться на первый взгляд.
— И что же вы хотите, Кирилл Андреевич? — спросил я. — Чтобы я написал вам другой диагноз?
— Ну чего вам это стоит? — взмахнул руками он. — Мне ноги в военно-космической академии не понадобятся. Там требуются совершенно другие навыки. Пожалуйста, доктор Кацураги, ну пойдите мне навстречу. Не хочу я идти в инженеры или…
— Погодите, — перебил его я. — Снимите обувь. Покажите стопы.
Мне показалось, что парень говорит серьёзно. Он уже настроился и не хочет отказываться от своего решения. Это дорогого стоит. Одно дело, если бы он хотел придумать себе диагноз. Другое — избавиться от него.
Плоскостопие так просто не лечится.
Не лечится, если им занимается не лекарь.
Кирилл снял носки и кроссовки, а затем поставил стопы на пол. Я присел, чтобы осмотреть ноги, а затем нажал на его голеностопный сустав и активировал лекарскую магию.
— Чуть-чуть потерпите. Сейчас может немного жечь, — сказал я.
Затем отключил все болевые рецепторы, заставил кости занять правильное положение и уже после этого вернул стопе чувствительность.
— Не знаю, кто вам делал рентген, но получается какая-то ерунда, — сказал я.
— В каком это смысле? — удивился юноша.
— Нет у вас никакого плоскостопия. Видимо, рентген сделали неправильно. Я сейчас дам вам направление, пройдёте обследование ещё раз, — объяснил я.
— О! — обрадовался он. — А потом сразу к вам?
— Нет. После этого пойдёте к хирургу. Терапевты плоскостопием не занимаются. А по своей части я своё заключение вам дам.
Кроме плоскостопия болезней у него больше никаких не было. А если учесть, что и это заболевание я вылечил, парень теперь точно сможет поступить в военную академию. Других противопоказаний у него нет.
— А хирург точно не станет возмущаться, что со мной что-то не так? — насторожился он.
— Не будет, как только увидит снимок. Да у вас и по ногам видно — всё в порядке. Ступайте, Кирилл Андреевич. И деньги больше никому не суйте, — велел я. — Не занимайтесь такой ерундой. И не рискуйте. За это могут и вас осудить, и врача.
Пациент поблагодарил меня за помощь и покинул кабинет. Вслед за парнем пришли ещё несколько пациентов, а затем очередь закончилась.
На долю секунды я решил, что мне стоит задержаться, чтобы дождаться тех пациентов, которых я отправил на анализы, но потом до меня дошло, что в России система работает иначе.
Здесь анализы делают гораздо дольше, поэтому, как правило, больной не может за одни сутки пройти сразу всё обследование. Придётся прийти ещё раз, чтобы узнать результат.
Закончив с приёмом, я вернулся в стационар и отчитался перед Сергеевым.
— Спасибо, что подменили меня, доктор Кацураги, — поблагодарил он. — Кстати, мне тут сообщили, что вы… Уже завтра улетаете, да?
— Всё верно, — ответил я. — Вышла небольшая накладка. Придётся отчалить раньше.
— Что ж, в таком случае заранее хочу сказать вам спасибо за всё. За эту неделю я многому от вас научился. Проработал в медицине тридцать лет и даже не думал, что мне придётся узнать для себя что-то новое.
— Если понадобится помощь — пишите сюда, — я протянул Алексею Георгиевичу клочок бумаги, на котором был написан адрес моей электронной почты. — Всегда буду рад помочь.
— Вы, главное, не забудьте документы из гематологии! — подметил он. — И берегите своё здоровье. Обязательно продолжите лечение в Японии!
Документы из гематологии я в итоге забрал, чтобы не вызвать подозрений, но надобности в них теперь уже нет. Я здоров! И готов возвращаться в Токио.
У меня впереди ещё много работы.
На следующий день Игорь Щербаков взял отгул, чтобы проводить меня до аэропорта.
— Обязательно прилетайте в Японию, если появится свободное время, — сказал я. — Серьёзно. У вас ведь есть семья?
— Да, — кивнул Игорь.
