Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин
— Это вы-то? — не выдержал Клэр. И добавил, раздражённо цокнув языком: — И не стойте у дверей, как провинциальный лакей. Впечатлительных детей и старых ханжей тут нет, так что обнимите уже скорее свою прелестную невесту, пока она не расплакалась от избытка чувств.
Он ещё не договорил, когда Мэдди бросилась к Эллису на шею. Возможно, и поцеловала его; я не видела, потому что была чрезвычайно занята бараньим филе под белым соусом и крокетами у себя на тарелке. Право, какой аппетит разыгрывается, если хорошенько отдохнуть и чуть подольше поспать!
Вскоре принесли ещё тарелки и приборы, и Эллис присоединился к нам за трапезой, воздав честь и овощным крокетам, и ветчине, и даже палтусу в кляре, приготовленному по особому рецепту для дяди Рэйвена. Мэдди сидела рядом и впервые со вчерашнего вечера выглядела совершенно спокойной… Дети сейчас занимались аксонской историей под чутким надзором Юджинии — она с нетерпением ждала этого урока, ибо настало время наконец обратиться к славным деяниям и непростой судьбе Королевы-Невесты. Паола же получила редкую возможность позавтракать — или уже пообедать, учитывая ранний подъём — без необходимости заниматься воспитанием своих подопечных.
Эллис и Мадлен, дядя Рэйвен, Паола, Клэр…
— О, дорогая племянница, у вас сейчас такое одухотворённое лицо… Уж не собираетесь ли вы сказать нечто сентиментальное? — вкрадчиво произнёс Клэр, точно подслушав мои мысли. — Умоляю, промолчите. Вам потом будет стыдно, а всем нам неловко.
— Циничные замечания крайне неубедительно звучат из уст человека, который всю ночь не смыкал глаз, охраняя наш покой, — заметил дядя Рэйвен, взглянув на него поверх синих стёклышек очков.
— Я и сейчас его храню, — с достоинством отозвался Клэр. — Потому что сентиментальный порыв пройдёт, а воспоминания останутся.
— К слову, о порывах, — отвлёкся Эллис от ветчины и от булочек, которыми его угощала Мэдди, щедро смазывая их маслом. — Дорогой друг, вы будете присутствовать на нашей свадьбе как гость со стороны жениха или гость со стороны невесты? Мы с Мадлен немного разошлись во мнениях на этот счёт.
— Я не говорил, что вообще пойду… — начал было Клэр и осёкся. — Нет, нет, не смотрите на меня так! Вы слишком сияете, и после бессонной ночи это слепит глаза.
Словно сговорившись, за завтраком мы не упоминали ни о Валхе, ни о вчерашнем происшествии вообще. Пожалуй, нам всем нужна была передышка… Но когда Эллис прощался, то подозвал меня и очень серьёзно произнёс:
— Если у вас появится хоть малейший шанс избавиться от Валха, и вам понадобится помощь любого рода, то я к вашим услугам. Я и прежде обещал вам помощь… Но тогда я ещё не желал уничтожить его всем сердцем. Что угодно, Виржиния, — мрачно повторил он. — Я готов спуститься под землю или пойти на преступление… Руку или ногу готов отдать!
— Не вздумайте, они понадобятся Мэдди, — полушутя ответила я. И, помолчав, добавила: — Попробую последовать вашему совету и попросить об услуге графа Ллойда. Но во сне это делать опасно; боюсь, что Валх не упустит шанса подловить меня там, где он силён… Леди Чиртон обещала пригласить меня в «Клуб дубовой бочки» снова, но пока не появляется в кофейне. А даже если она и сдержит слово, то попасть в комнату, где погиб граф, и пробыть там достаточно, чтоб договориться с ним, будет затруднительно. Возможно, мне понадобится ваша помощь.
— Только скажите, — пообещал Эллис, надевая кепи; взгляд у него был сумрачный. — А я пока постараюсь продвинуться в расследовании; чем раньше мы найдём убийцу графа и потерянные документы, тем лучше.
На том мы и расстались.
Леди Чиртон не заглядывала в «Старое гнездо» несколько дней. Я же сама не писала ей, поскольку боялась выдать свой излишний интерес к клубу… Хотелось, чтоб всё вышло естественно.
Так или иначе, время в ожидании не тянулось, а летело. Во многом из-за переполоха вокруг пожара в кофейне: Рене Мирей, увы, совершенно не умел помалкивать, а потому уже на следующий день все желающие, а также нежелающие и совершенно равнодушные были подробно осведомлены об «ужасном происшествии», которое едва не унесло жизнь Мэдди. О своих кошмарных снах Мирей поведал тоже, щедро перемежая рассказ восклицаниями вроде «мон дьё» и трагическими вздохами. Сперва я рассердилась и собиралась сделать ему замечание, но потом поняла, что это просто его способ изживать страхи и горе.
А если страх уходит, то Валху не за что зацепиться.
Внимательней всех прочих к россказням Мирея прислушивалась, как ни странно, Дженнет Блэк. Она совершенно серьёзно соглашалась с тем, что, скажем, со второго этажа до сих пор веет «смертельным ужасом» и «предчувствием погибели», а в тумане за окнами ясно видела «зловещую тень».
— Отец недавно опубликовал крупную статью от заслуживающего доверия учёного в «Парапсихическом», — бесцветным голосом сообщила она, доверительно придвинувшись к Мирею. — Там есть и изображение мистических знаков, способных выявить зло. Выявленное зло бежит с позором! Стоит ли мне побежать за журналом прямо сейчас?
Мирей, ко всем юным девицам относящийся, как к своим младшим сёстрам, уверил её, что не стоит так утруждаться. «Парапсихическое» мисс Блэк принесла назавтра; вместе с приятельницами из «Клуба странных леди» она аккуратно вырезала из страницы с «мистическими знаками» нечто вроде круга с щелью посередине и потом с час бродила по кофейне, разглядывая всё через эту щель. Бесстрашная компания исследовательниц во главе с мисс Блэк даже поднялась наверх — право, не уступить их горячим просьбам мог только самый чёрствый человек, а у Мэдди было доброе сердце — и осмотрела комнату, где произошёл пожар.
Пятно на ковре, который не успели ещё заменить, произвело подавляющее впечатление.
— Ага! — вдруг воскликнула Дженнет Блэк. — Кажется, сюда явился мертвец… или не мертвец, а просто злой дух? — нахмурилась она.
Это было так неожиданно точно, что я вздрогнула, но нашла в себе силы отшутиться:
— Скажите ещё, что сама смерть.
— И она тоже, — без улыбки подтвердила мисс Блэк. — Но позже. Как жаль, что они разминулись… Какой прелестный цветок! — добавила она живо, заметив на столе лилию, сложенную из бумаги.
Мэдди скромно призналась, что цветок сделала она — и, к счастью, с этих пор вырезанные из журнала мистические знаки были позабыты, вся
