Фантастика 2025-129 - Денис Старый
— А что мне ещё остаётся? Я не готов рисковать своими людьми! — воскликнул он.
— Тогда у меня есть встречное предложение. Мы всё же последуем идее профессора Романовского, — произнёс я. — Отправим одного человека. Но не вашего.
— А кого же? Военных? Кто вообще готов рискнуть собой и пойти на этот самоубийственный подвиг?
— Есть такой человек, доктор Сорокин, — произнёс я, затем собрался с духом и добавил: — Туда пойду я.
Глава 5
Главный инфекционист даже хохотнул, когда услышал моё заявление. Судя по всему, Сорокин решил, что высказанное мной — это сложный японский юмор.
Вот только отреагировал он неправильно. Я был абсолютно серьёзен.
— Вы? — когда повисло молчание, переспросил Анатолий Викторович. — Простите, может, я не совсем понятно объяснил, но единственное, что удерживает распространение вируса — это герметичная дверь, за которой лежат наши коллеги. Если вы пройдёте туда, с вами произойдёт то же самое.
— Нет, доктор Сорокин, это вы меня неправильно поняли, — тут же ответил я. — Это — не шутка. Я прекрасно осознаю, на какой риск мне придётся пойти. Но план у меня уже готов.
— И в чём же он заключается, разрешите поинтересоваться? — со скепсисом спросил Сорокин.
— Вы дадите мне четыре ампулы с сывороткой, — принялся объяснять я. — Затем я переоденусь в костюм биологической защиты и пройду в закрытое инфекционное отделение, к которому вы вынужденно перекрыли доступ. Введу сыворотку всем троим, проверю, в каком они состоянии, и постараюсь помочь, чем смогу.
— Вы же понимаете, что после этого вы гарантированно заразитесь от них? — спросил Сорокин.
— Да, такой риск есть, — кивнул я. — Именно поэтому я захвачу с собой четыре сыворотки, а не две. После этого сразу же введу себе последнюю ампулу и закроюсь в инфекционном боксе. В течение суток симптомы должны будут себя проявить. Если не проявят — передадите мне тест. А затем, если тест будет отрицательным — я выйду из бокса.
— А что будете делать, если он всё же будет положительным, доктор Кацураги? — обратился ко мне микробиолог Романовский.
— Тогда я останусь в боксе до тех пор, пока не выздоровею.
— Или пока не умрёте, — прямо сказал Сорокин. — Не подумайте, что я пытаюсь вас как-то обидеть. Просто хочу, чтобы вы осознавали, на какой риск собираетесь пойти.
— Значит, решено? — спросил Сорокина я. — Не будем терять времени. Давайте приступать, если больше нет возражений?
— Стойте! — воскликнул Игорь Щербаков, который всё это время переводил наш разговор Куперу Уайту и Эдварду Шепарду. — Доктор Уайт возражает.
Купер? Чего это он вдруг решил пойти против моего решения? Он ведь должен понимать, как никто другой, что это — единственный выход. Разумеется, я частично солгал Сорокину. На деле я буду орудовать лекарской магией и, возможно, даже смогу выйти сухим из воды. Если не мне рисковать, то кому? Остальные точно не переживут этот поход в закрытое отделение.
— Доктор Кацураги, лучше последуем вашему плану, но с одной корректировкой, — произнёс Купер Уайт. — Вместо вас пойду я.
Ну приехали. Только спора с Купером мне и не хватало. Очевидно, у него тоже есть лекарская магия, и он может провернуть тот же план, что и я. Но сил ему может не хватить.
— Почему вы решили изменить план? — спросил я. — В чём причина?
— Причина в том, что я уже перенёс инфекцию «Фебрис-12». У меня должен был выработаться хоть какой-то иммунитет, — произнёс Купер.
— Резонное замечание, — кивнул я. — Но мы не можем быть в этом уверены. А если учесть, что там нам предстоит столкнуться с новым штаммом, есть вероятность, что ваш иммунитет окажется бумажной стеной для этих вирусных частиц. Я настаиваю, доктор Уайт. Туда должен пойти я.
Купер заметил моё напряжение и сразу замолчал. Понимаю, что он хотел как лучше, но мне пришлось немного повысить голос, чтобы дать ему знать: моё решение уже не изменится.
— Что ж, доктор Кацураги, — произнёс главный инфекционист Сорокин. — Если вы уже готовы, давайте попробуем. Только не говорите потом, что я вас не предупреждал.
Купер Уайт и Эдвард Шепард покинули научно-исследовательский центр вместе с Игорем Щербаковым. Внутри остался только я, Сорокин и Романовский.
Сумки со своими вещами я отдал Куперу и попросил, чтобы он придержал их в своей комнате. А также уточнил, что в случае, если со мной что-то произойдёт, он может забрать артефакты.
Однако умирать я там не собирался. Мой план гораздо сложнее, чем может показаться на первый взгляд. И даже Купер не понимает, что я на самом деле задумал.
Меня провели к переходу в закрытый корпус центра, я надел защитный костюм, подобрал чемоданчик с сыворотками и уверенно кивнул своим коллегам.
— Запускайте, — попросил я.
Первая дверь открылась, я прошёл в небольшую комнату, где проводилась химическая очистка, и оказался в ней заперт на пару минут. Благодаря шлюзовой системе можно было не беспокоиться, что вирус выберется наружу из-за обычного открытия дверей.
Оказавшись в отделении, я сразу же ринулся к лежащим на койках врачам, пострадавшим из-за нового штамма. Но перед этим провернул один хитрый трюк, который заготовил заранее.
Раз костюма биологической защиты недостаточно, я покрою себя слоем лекарской магии. Через двойное ограждение «Фебрис-12» будет пробираться гораздо дольше. Но всё же проберётся, если я слишком много времени проведу среди заболевших.
Вся троица врачей была в ужасном состоянии. Почти никто из них не пришёл в себя, когда я прибыл на место. Я бегло проанализировал каждого из пострадавших и обнаружил, что вирус уже успел повредить сразу несколько органов. Всё, как и рассказывал Игорь Щербаков.
Кровотечение из вен пищевода, язвенное поражение желудка. Большая часть лёгких воспалена. Этих людей уже давно пора поместить под ИВЛ. С почками тоже беда. У одного из троицы, судя по всему, начала развиваться острая задержка мочи.
Я принялся вводить сыворотки заражённым коллегам и параллельно с этим приводил их организмы в порядок. Энергию приходилось экономить, поэтому я убирал лишь те симптомы, которые угрожают жизни. Всё остальное позже вылечат другие врачи.
Ведь мне предстоит ещё одно сложное дело, для которого потребуется очень много жизненной энергии. Но
