Фантастика 2025-129 - Денис Старый
Меня смущает только предсказание Манасэ Досана. Я всё ещё уверен, что смогу изменить будущее, которое он видел. Но если вспомнить его слова о том, что я стану последним лекарем… Становится немного тревожно за судьбу Купера Уайта. Если всё пойдёт по сценарию, который предвещали лекари прошлого, из России я могу вернуться один.
Но в этом знании — моё преимущество. Я смогу предотвратить катастрофу, зная заранее, сколь велика она может оказаться.
Когда самолёт прибыл во Владивосток, я рассчитывал, что нас встретят и сразу же отвезут в научно-исследовательский лагерь. Однако как только мне удалось поймать связь, я обнаружил сообщение в чате группы «Двенадцать», в котором утверждалось обратное.
Как оказалось, пока мы летели, в лагере произошёл какой-то инцидент, из-за чего его временно закрыли и на вход, и на выход. «ВОЗ» скинула нам адрес отеля, где мы с Купером можем остановиться до завтрашнего утра. Коллеги пообещали, что ситуация должна разрешиться, и уже на следующий день нас заберут на новое место работы — за пределы Владивостока.
— Подумать только! — возмутился Купер. — Могли бы хоть какого-то сопровождающего нанять. Я всё понимаю, но всё же австралийцу и японцу не так уж и просто адаптироваться в России. Интересно, здесь хоть кто-нибудь говорит на английском?
— Говорят, Купер. И многие, — усмехнулся я. — Но не беспокойся, я свободно говорю на русском, если ты уже забыл. Заселимся в отель без проблем.
Ох уж эти старые добрые стереотипы о моей Родине… Чуть ли не треть населения Земли думает, что мы живём в вечной мерзлоте среди медведей, пьём водку сутки напролёт и играем на балалайке. Хотя стоит отметить, такие стереотипы затронули не только Россию. О многих странах люди судят только по слухам.
К примеру, я много раз слышал, что те же австралийцы чуть ли не живут вместе с кенгуру. Хотя… Вспоминая бывшую супругу Купера, можно прийти к выводу, что это не такой уж стереотип. Правда, тот случай с кенгуру скорее исключение из правил.
Пройдя несколько проверок, мы, наконец, смогли покинуть аэропорт. Меня аж потряхивало от мысли, что я оказался в родных краях. Сам я в прошлом мире был родом не из Владивостока, но много раз бывал в этом городе.
А тут есть, на что посмотреть. Город раскинулся среди бухт Японского моря. Со всех сторон окружён островами, мысами и лесными массивами.
Эх, жаль, что мы приехали сюда из-за «Фебрис-12». В противном случае я бы с радостью провёл Куперу экскурсию. Как минимум залив Петра Великого точно стоило бы посетить! Правда, австралийца бы сильно удивил тот факт, что японский врач так хорошо разбирается в местной культуре и географии.
Ну, ничего. Отложим на потом. Разберёмся с инфекцией — и можно будет всю страну пересечь! А на это потребуется не один день и даже не одна неделя. Вот в такой отпуск я бы с удовольствием отправился.
Я поймал такси, и мы направились в отель, где нам уже забронировали места. Все улицы и люди казались мне жутко знакомыми. Будто я никогда и не покидал Россию. И что больше всего меня поразило, я почти не заметил существенной разницы между моей Российской Империей и местной Федерацией. Такие же люди, такие же города. Только вездесущей магии нет, и система правления совсем другая.
Мы заселились в соседние номера и думали выспаться перед поездкой, которая может состояться завтра утром, но организм взял своё. Даже лекарям нужно есть.
На первом этаже располагался ресторан, в котором мы и решили перекусить. Однако не успели мы занять столик, как я заметил одинокую фигуру, что сидела в другом конце зала. Очень знакомое лицо. Я даже сразу не смог определить, кто это передо мной.
— Тебе тоже кажется, что мы с ним где-то уже встречались? — спросил Купер.
— Читаешь мои мысли, — не отрывая взгляда от, казалось бы, незнакомца, произнёс я. — Погоди-ка… Я вспомнил. В лицо мы его видели лишь однажды, но общаться приходилось куда чаще. Так и не понял, кто это?
Купер помотал головой.
— Это — Эдвард Шепард. Американец, — объяснил я. — Видимо, его тоже заселили в этот отель.
— Тот самый? Из нашей группы? — удивился Купер. — Точно! А ведь я тоже видел его вживую всего один раз. Когда уже подводились итоги олимпиады. Он всегда вёл себя тихо. Очень неприметный человек.
— Однако этот неприметный зачем-то поддерживает бунты Родригеса, — отметил я. — А знаешь, что? Давай-ка к нему подсядем. Может, вживую он нам скажет больше. А если где-то неподалёку окажется Родригес, можно будет сразу разобраться, с чего это вдруг они затеяли рассорить группу «Двенадцать» и «ВОЗ».
Мы подошли к столику, Шепард медленно поднял взгляд, затем вздрогнул и удивлённо уставился на нас. Я заметил, как расширились его зрачки. Такое впечатление, будто он решил, что мы с Купером собрались его поколотить.
— Добрый вечер, доктор Шепард, — поприветствовал американского коллегу я. — Узнали нас?
— Вас трудно не узнать, — тут же взял себя в руки он. — Кацураги и Уайт. Я так понимаю, вас тоже не пустили сегодня в лагерь?
— Нет, — коротко ответил Купер и по-хозяйски расположился за столиком рядом с Шепардом, лишь после этого спросив: — Вы ведь не против, если мы поужинаем вместе с вами?
Шепард утвердительно кивнул, а затем произнёс:
— Если вы ищете доктора Родригеса — его со мной нет. Он только час назад вылетел из Мексики.
— А с чего вы взяли, что мы ищем именно его? — присаживаясь напротив Шепарда, спросил я.
— Странно, что именно вы задаёте мне этот вопрос, доктор Кацураги, — нахмурился Эдвард. — Из-за вашего письма генеральному директору у нас возникло много проблем. Гебреус пригрозил, что позаботится о том, чтобы нас не только выгнали из группы, но ещё и лишили медицинских лицензий.
Ага, так значит, моё сообщение всё же дошло до директора, и он даже успел принять меры. Это радует. Я был уверен, что он просто проигнорировал мою жалобу.
— На мой взгляд, вы с доктором Родригесом действительно подвергли риску успех нашей группы. Хотя на деле нам стоит, наоборот, сплотиться и действовать сообща, — сказал Шепарду я.
— Я никак не буду
