"Фантастика 2025-63". Компиляция. Книги 1-27 - Александр Майерс
— Есть такое, старина, — посочувствовал ему участковый, — годы свое берут. Как в молодости уже не побегаешь. Значит, ты с нами на опознание свиньи поедешь? — подвел итог разговору Филимон Митрофаныч.
— Выходит, что я, — кряхтя по-стариковски, отозвался Махмуд.
— Тогда вэлком — карета подана! — Указал участковый на свой допотопный УАЗик с гербом СССР и надписью «милиция» на борту.
— Хорошо еще, что не «черный воронок», — недовольно буркнул таджик, выходя на улицу и запирая за собой калитку.
[1] УК РФ Статья 228.1. Незаконные производство, сбыт или пересылка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, а также незаконные сбыт или пересылка растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества
Глава 3
Перед тем, как поехать в участок, Махмуд отпросился переобуться — по двору он ходил в богато расшитых восточных шлепках. На что любезно получил разрешение Филимона Митрофаныча. Отсутствовал он буквально минутку. Наконец загрузив в своего основательно поюзанного, но выглядевшего словно «с иголочки», козлика всех заинтересованных лиц, Сильнягин занял место за рулем своей колымаги.
Усевшийся сзади Махмуд ворчливо произнес:
— Ну, начальник, поехали уже — спать хочу!
Участковый обернулся и с прищуром посмотрел на недовольного пассажира, а затем иронически произнес:
— Не поехали, Махмудка, а полетели! Пристегнулись простынями! От винта! — И он завел свое раритетное средство передвижения.
Эту легкоузнаваемую цитату из кинофильма «Ирония судьбы, или с легким паром», Светлана сразу опознала. Она очень любила эту старую киноленту, транслируемую на Новый год, наверное, по всем каналам. А вот Игорешку она отчего-то раздражала, и на этой почве у них постоянно возникали разногласия. Но со временем она привыкла к этой его непереносимости старых советских комедий, которые она полюбила с детства всей душой, сидя вместе с родителями холодными зимними вечерами возле нарядной елки.
А Митрофаныч еще и запел:
— Под крылом самолета о чем-то поет…
— Да езжай уже, старый шайтан! — недовольно выругался сквозь зубы Махмуд.
Вообще, Светлана заметила, что пожилой таджик, с первого взгляда кажущийся невозмутимым, отчего-то нервничает. Его кривоватые пальцы постоянно двигались, словно перебирая невидимые четки, а мышцы, словно бы находились в напряжении. Да он и в машине сидел, как будто кол проглотил. Но сказать точно, ошибается она или нет, Дроздова не могла, поскольку с недовольным Махмудом дел раньше не имела. Может он все время такой недовольный и нелюдимый. Но криминальная психология, которую ей преподавали во время учебы, была одним из любимейших предметов.
Сделав в памяти зарубку, повнимательнее приглядеться к этому подозрительному старику, Светлана с удовольствием подхватила, припомнив, как этот эпизод звучал в любимом кинофильме:
— Душевно-душевно!…о чем-то поет зеленое море тайги!
Несмотря на происходящий вокруг нее весь этот «деревенский сюр» с убийством свиньи и найденной в её чреве расчлененкой встреченного утром киллера (правда об этом в тот момент она и не подозревала), ей отчего-то стало хорошо-хорошо, как в далеком детстве, когда она летом у бабушки гоняла с соседскими ребятишками в казаки-разбойники, где она всегда играла на стороне «закона».
— Ай, Светлана! Ай, товарищ следователь! Ай, молодца! — восторженно воскликнул Сильнягин, обрадованный её неожиданной поддержкой. — Сразу видно — наш человек! Переезжай в Нахаловку, Светлана Батьковна! Нечего тебе в том городе делать! Вот в твои надежные руки я тебе с радостью бы свой участок и передал! — Автомобиль Сильнягина тем временем покатил по дороге к гаражу Кирьяна.
— Захвалите вы меня, Филимон Митрофаныч! — со смехом ответила Дроздова. — Не могу я сюда переехать — у меня в городе муж! — Привела она в свое оправдание железобетонный довод.
— Эх! Ну, это ты поспешила, девка! — отозвался участковый. — Хотя, а что муж? Муж, как известно, объелся груш! Не захочет с тобой переезжать — так мы тебе у нас отменного жениха найдем!
— Уж не вас ли, Филимон Митрофаныч? — подначила старика Света.
— Ох, егоза! — погрозил ей пальцем Сильнягин. — Да куды ж мне женихаться? Был бы помоложе чуток…. А так — не сегодня-завтра коньки отброшу! А парни хорошие у нас найдутся! Вон, можно у Катьки в бригаде пошукать! Лесорубы! Красавцы! Прям тридцать три богатыря! Эх… — УАЗик резко затормозил — В свете фар показался сарай Кирьяна, и сам хозяин, стоящий у распахнутых ворот с прискорбным выражением лица и взъерошенной плешивой шевелюрой.
Сильнягин залихватски остановил «козла», едва не наехав на Бочкина.
— Филимоныч, сдурел? — заверещал, испугавшись, водитель грузовичка. — Задавить же мог!
— Так не задавил же? — парировал его претензию пожилой мент, резво выбираясь из-за руля. — А ты вот бедную животину вусмерть ухайдохал!
— Ну, так то — я, а то — свинья… — заикнулся, было, Кирьян, но Сильнягин, приблизив свое небритое лицо к самому уху Бочкина грозно прошептал, но так, чтобы не расслышал Махмуд:
— Не вздумай трепать языком, Кирюха, пока я буду допрос вести! Стой, да помалкивай себе в тряпочку! Усек?
Кирьян молча кивнул, за что Сильнягин одобрительно похлопал его по плечу: мол, молодец!
— Ну, я долго ждать буду, гражданин начальничок? — цепко зыркнув по сторонам из-под прищуренных глаз, произнес таджик. — Мне уже по возрасту пора колеса принять, корвалолу накапать и бай-бай в кроватку!
— Да не прибедняйся ты, Махмудка, — не принял во внимание жалобы старика участковый, — ты еще здоров, словно конь. — Думаешь, я не знаю, как ты до сих пор у себя на ферме упахиваешься? Похлеще иного молодого! Ты лучше своего внучка к работе приставь! А то пропадает пацан ни за грош…
— А ты меня не учи, ментяра! — Неожиданно окрысился пожилой таджик, видимо причина, озвученная Сильнягиным, была для Махмуда очень болезненной.
— Ладно, извини, старый! — неожиданно извинился Филимон Митрофаныч. — У самого за твово пацана душа болит. Ведь я тоже его с малолетства пытался на путь истинный наставить. Но не вышло у нас чего-то… — И он, словно оправдываясь, развел руками. — Недосмотрели. Я, так-то, с себя ответственности тоже не снимаю…
— Хватит уже! — устало произнес таджик. — А с Тимкой все нормально будет — мы его намедни к старой Лукьянихе определили…
— Ой, смотри,
