Реинкарнация архимага 2 - Сергей Александрович Богдашов
Глава 9
Внучка генерала, говоришь…
— Ваше Превосходительство, яишенку на шкварках не желаете? Сало, сами понимаете, не простое, а из-под Купола. А какой взвар травяной у меня есть! Мёртвого из могилы подымет, — начал я соблазнять генерала, когда он закончил с водными процедурами, — Или Среднее Исцеление сначала желаете?
— Неужели и его можете? — не поверил мне Кутасов.
— Я же не шутил вчера, когда про шестую степень сказал, — принял я слегка обиженный вид.
— Угу, шестая степень, и подпоручик. Я один чего-то недопонимаю?
— А вы присаживайтесь. Пока вы кушаете, я всё охотно расскажу.
— Сами есть не хотите?
— Я уже и потренировался, и позавтракал, и по службе всё проверил, — доложил я, пожимая плечами, — Но кофе с вами за компанию выпью.
— Вот смотрю я на вас, подпоручик, и кажется мне порой, что вы со мной, как с равным общаетесь, разве что на возраст скидку делаете…
— Помилуйте, Ваше Превосходительство, как можно!
— И это мне нравится. Не люблю льстецов и подхалимов, — продолжил Кутасов свою фразу.
Признаюсь, он меня сделал. Я даже пару раз рот открыл, вот только слов в ответ так и не нашёл. А генерал тем временем меня отодвинул и зашёл в зал.
— Скромненько вы генерала угощаете, — окинул он взглядом накрытый стол.
— Потом ещё спасибо скажете, — буркнул я в ответ, — Там всей заставой обед готовят, а до него чуть больше часа осталось.
— А вы рассказывайте, подпоручик, рассказывайте, — кивнул он в ответ, дав понять, что мой ответ он принял к сведению, — И начните с того, отчего вы всего лишь подпоручик и почему такой смелый.
Рассказ про подпоручика у меня был отрепетирован, так как пересказывал я его уже не раз. Вышло кратко и ёмко, и лишь потом я перешёл к импровизации.
— Что касается смелости… Так с этим всё просто. Меньше подпоручика мне уже никак не дадут. Не положено. За карьерой я не гонюсь. За обучение хоть сейчас готов заплатить и на увольнение подать. Но на заставе мне интересно, и пользу я приношу немалую. Отчего-то мне кажется, что в своём саратовском имении я изрядно заскучаю, если вдруг меня вынудят по каким-то обстоятельствам со службой расстаться.
— Я вроде неплохо саратовское дворянство знаю, но что-то вас, барон, среди них не припоминаю, — прищурился Кутасов, — Хотя на память не жалуюсь, да и фамилия у вас необычная. Волей-неволей внимание бы обратил.
— Оно и неудивительно. Я из новых. Только-только документы оформил.
— И что же за имение у вас?
— Петровское, если вам это о чём-то говорит. Земли в десяти — двенадцати верстах ниже Саратова расположены, если на Волгу ориентироваться.
— И много земель?
— Чуть больше двух с половиной тысяч десятин, — машинально ответил я, слегка ошалев от вопроса, — Но на заставе про это пока никто не знает, и вы уж тогда не говорите.
— А что так?
— Там, Ваше Превосходительство, странная история случилась. Если коротко, то мне имение в качестве трофея досталось. Можно сказать, на шпагу его взял.
Вот я влип… Кто же знал, что генералы в возрасте ничуть не хуже старушек на лавочке. Такие же любопытные.
Пришлось про некроманта рассказывать. А потом и про нежить с кладбища.
Короче, вышли мы на улицу минут за двадцать до начала обеда.
Собственно, в них и уложилась вся генеральская проверка. Понятное дело, его свита пробежалась по службам со штабом, и рапорты все собрала, но привычной «распеканции от Кутасова» мы так и не дождались. Минуло нашу заставу это «счастье».
Так что провожал я генерала на причале чуть ли не со слезами на глазах. Ещё бы. Вместе с ним четыре свиных окорока уплыли… Моих. Личных.
Кстати, пленных киргизов и все английские карабины свитские тоже с собой забрали, оставив нам из трофеев одно барахло.
— Ваше благородие, наконец-то, — отвлёк меня Самойлов от созерцания пароходика, увозящего свиные окорока.
И, может быть, будущего родственника, но это пока не точно. Мы же всего лишь шутили. Правда же?
— Случилось что?
— Так приказчик прибыл.
— Какой ещё приказчик? — продолжил я скорбеть.
— От купца, который панцирь черепахи купил, — как малому дитяти растолковал мне десятник, — Купец второй гильдии Илья Васильевич Воронов к вам приезжал. Неужто не помните?
— Так и продай ему лишнее. Неужели не справишься?
— Эм-м… Он ружья привёз, — попытался объяснить фельдфебель, но наткнулся на мой непонимающий взгляд, — Мы же тогда две уточницы заказать пытались. А потом вы нам их привезли, но это не те. Вы их сами где-то приобрели. А теперь ранее заказанные прибыли.
— Да, помню был разговор, — наконец-то пришёл я в себя, мысленно отменяя на время траур по свинине.
— Вот. Приказчик и говорит, что купец тот прямо на сам завод заказ сделал через знакомого и ружья для нас отменной выделки доставили.
— Так, — решительно развернулся я к десятнику, потом немного подумал, и чуть сбавил обороты, — Так… А пойдём-ка подумаем, Илья Васильевич. Рассказывай, что он привёз?
— Так два ружья и по тридцать патронов к каждому. Но эти уточницы одноствольные. Опять же, ствол у них длинней. Полагаю, под жакан они в самый раз будут.
Накоротке обсудили с ним, стоит ли нам штуцера — громыхалки на новые уточницы поменять, и сошлись на том, что стоит. Изрядно наш десяток в огневой мощи добавит.
— Что он по деньгам просит?
— Сто сорок пять рублей. И Христом Богом клянётся, что купец ни копейки сверху не накинул. Вроде, как он благодарность так выразил.
— Трофеи приказчик будет брать?
— Да. Интересовался.
— Оценивай. Если их не хватит, скажешь, я денег добавлю. Или пару ляжек с подсвинков ему продай.
— Тогда вам самому мало останется, — насупился Самойлов.
— А кто нам теперь запретит ещё раз к Куполу выйти, — улыбнулся я в ответ.
— Генерал разрешил? — с надеждой спросил фельдфебель.
— Нет, он по другому вопросу приезжал. Хотел свою внучку мне посватать, но я пока отказался. Надо ещё посмотреть, что там за цаца, — ляпнул я в ответ первое, что в голову взбрело.
Десятник
