"Фантастика 2025-65". Компиляция. Книги 1-29 - Виталий Свадьбин
— А как же тогда? — сразу погрустнела Изабелла, только что выдержавшая долгий разговор с Родриком, который посвятил ее в то, в какую сумму для общей казны империи встали ее праздники по всей стране, и хотевшая эти потери возместить, как можно быстрее.
— Передай заказ на строительство столицы Гру, — посоветовал я, вводя в обиход этого мира такие понятия, как откат, фиктивный контракт и подставная фирма. — Ей торговать сам Единый велел. И предупреди, что себе она сможет оставить, скажем, только одну двадцатую часть от дохода. Остальное в казну. Тебе же проще будет отказывать тем просителям, которые будут клянчить выделить им землю в качестве исключения без оплаты. Всем будешь отказывать, объясняя, что заправляет всем жена дяди императора, а ты только следишь за возведением императорского дворца и вмешиваться в дела не можешь. И не забудь поручить своей подруге, — не смог слегка не съязвить я. — графине Рагнхильде, чтобы приказала своим сотрудникам присматривать за Гру. А то ведь не удержится и попытается что-то в казну не доплатить. Природа у гномов такая. Ничего не поделаешь. Все поняла? Тогда иди, занимайся.
— Ты на меня, правда, не сердишься? — вдруг поникла и прижалась ко мне Изабелла. — Совсем простил?
— Совсем, — погладил я ее сначала по голове, потом по спине, а потом и ниже.
Расцвела и, схватив со стола свитки с проектом новой столицы, почти бегом умчалась вызывать к себе Родрика, который в ближайшее время лишится своих лучших строителей, Гру, которая уже этим вечером начнет с упоением подсчитывать свою будущую прибыль, и Рагнхильду, с которой Изабелле, несмотря на всю непростую историю их отношений, нужно учиться общаться и сотрудничать.
Пятый день мы в пути. Земли Юма остались позади, едем уже по лесу оборотней. По правую руку от меня сейчас — Элениэль, по левую — Мелисса.
Надо сказать, что обе девушки меня радуют. Во-первых, научились действовать сообща. Их совместный туман тления, пожалуй, и мой продавит. А значит, я могу рассчитывать, что они справятся с любым архиличем. Правда, только с одним за раз и только вдвоем. Отлично у них получается усиливать заклинания друг друга и в стихийной магии. У Мелиссы лучше получается огненный барьер, а Элениэль сильнее в работе с воздушными потоками. В результате они могут создать такой огненный смерч, которым можно, наверное, пол небольшой армии уничтожить одним махом — тысячи две — три точно.
Во-вторых, подругами они, конечно, не стали, но взаимная неприязнь, которую эльфийка не скрывала, а Мелисса, хотя и старалась не показывать, но очевидно к моей третьей жене испытывала, как-то сошла на нет. Пару раз я даже обратил внимание, как Элениэль движением головы указывает Мелиссе, что та может ночью идти в мой шатер, хотя очередь была жены, а последняя так же без слов, кивком головы благодарит.
— В связи с чем такая доброта к Мелиссе? — не удержался я, чтобы не поинтересоваться у Элениэль причинами такого ее поведения.
— Я вижу, когда мои амулеты перестают блокировать в ней последствия твоей магии, — ответила мне жена. — А так как я могу у себя сама вызывать те же чувства, то представляю, что она начинает испытывать. Но я-то могу всегда это прекратить. У меня природная магия врожденная. А она не может. Или ты хочешь, чтобы, как ты мне рассказывал, ее связывать пришлось?
К слову, сама Мелисса в поход просто рвется. Сначала видно было, что боится возвращаться в проклятые земли, но потом как-то в разговоре со мной, когда мы восстанавливали в памяти, как все устроено во владениях древнего мага, вспомнила, как встретила там своего отца, ставшего личем и не узнавшего ее, как так и не выяснила судьбу своей матери, тоже пропавшей в проклятых землях, и ее боязнь сменилась жаждой отомстить. После этого, кстати, ее магия стала с каждый днем становиться все сильнее и сильнее. Видимо, ярость каким-то образом помогает в управлении потоками. Особенно — темными.
Остальные участники отряда тоже горят желанием уничтожить древнего. Когда я им сообщил, что хочу взять их с собой в проклятые земли, все тут же вызвались добровольно сопровождать меня. Приказывать никому не пришлось. Знают, что могут погибнуть, но мечта поквитаться с хозяином нежити, державшем их в рабстве, заставляет об этом забыть.
Все, разумеется, рассчитывают на меня. Уверены, что у меня есть какой-то хитроумный план. А его и нет. Все наши попытки с Элифасом создать артефакт, направленно блокирующий магию, потерпели неудачу. Каждый раз упирались в то, что для его работы потребуется слиток ридита в полтонны весом. Так что единственный такой действующий артефакт на сегодняшний день — это я сам. Научился перекрывать доступ противнику на расстоянии в сто метров к одному какому-нибудь магическому потоку, на дистанции в пятьдесят метров — к двум, а если к большему числу — то нужно подходить почти вплотную. Так-то это колоссальный успех, почти на сто процентов гарантирующий мне победу в поединке с любым магом этого мира. Вот только, боюсь, что в случае с древним — это как мертвому припарка. Он владеет всеми направлениями магии. И на таком уровне, что мне и не снился. Так что единственный шанс на успех — это внезапность нападения. И тут никакой план заранее не составишь. Вот доберемся до его владений, осмотримся, тогда и станет понятно, возможно ли застать врага врасплох.
В поселении Сигрид нас уже ждали. Гонца к главе Совета оборотней я отправил заранее, чтобы она вызвала из своего уединенного имения, где он предавался научным изысканиям в компании уже двух юных оборотниц, эльфийского архимага Минтэаса. Оказалось, что он тот еще интроверт. С одним исключением для красивых девушек. Ну, не мне его осуждать. Сам тоже хорош.
К счастью, присоединиться к отряду Минтэас не отказался. Это меня откровенно порадовало. То, что он может сделать, оказавшись в лесу, я видел. А деревьев вокруг дворца древнего мага достаточно. Любит, скотина, в тени прогуливаться. Может быть, так и поступить? Дождаться, пока он выйдет, да и порвать его на части ветвями? Увы, но эльф мою эту идею сразу забраковал.
— На территории своих владений Великий (надо же — до сих пор так называет своего бывшего хозяина) чувствует любую чужую магию, — пояснил мне Минтэас. — И такая сильная, как та, что мне понадобится, чтобы подчинить себе деревья в его парке, тут же его
