"Фантастика 2025-69". Компиляция. Книги 1-18 - Вадим Бурденя
Я вскинул правую руку и ударил чёрной молнией: слабой, неожиданно обычной, отдавшейся каскадом боли внутри. Вместо привычного толстого потока ударил один ветвистый заряд. У меня было ещё достаточно сил: но, похоже, удар моего врага повредил нечто большее, чем просто тело, и вся эта сила утекала сквозь мою волю, словно через решето…
Мой враг окутался зеленоватым щитом жизни, одновременно бросая своё тело порывом ветра в сторону, уходя с линии удара. Даже не применил божественную защиту? Похоже, его тоже неслабо потрепало, раз перешёл на использование жизненных сил. Впрочем, даже так, я тоже явно не в той форме, чтобы добить его, хотя попытаться и стоило.
Но это было последней вещью, что я стремился показать. На миг я демонстративно замер, пошевелив губами, делая вида, что не могу говорить из-за ран. А потом: сквозь нечеловеческую, невероятную боль, потянулся к цепям, что привязывали меня к этому миру…Сама смерть, наверно, не знает, чего мне стоило сохранить лицо в этот миг. Медленно, неохотно, едва не сводя меня с ума от раздирающего душу чистого страдания, мои раны закрылись, возвращая тело в норму: оставив лишь боль внутри.
Я слегка склонил голову, посмотрев на противника:— Бессмертие - это такой сложный концепт? Ты не можешь убить меня. Никто не может.— Ничто в этом мире не лишено слабостей. — отчеканил Этериас, стиснув зубы. — Бессмертный, говоришь? Тогда узри вечность!Невесомая, почти незаметная волна ряби прошла по воздуху, когда светлый маг отправил в меня свой удар: сделанный скорее из отчаяния, слабый, почти незаметный…Но, к моему удивлению, он прошёл насквозь возведённую мною наспех стену смерти!И время остановилось. Застыла пыль, витающая в воздухе. Остановился ветер, ещё недавно слабо дувший мне в лицо. Замер неподвижной фигурой и мой враг: а вместе с ним и я. Остановилась даже боль.Несколько долгих секунд я тщетно пытался пошевелиться, сделать хоть что-то: двинуться, создать нить смерти, выпустить из себя хоть крупицу энергии: но без тени успеха.Мир остановился для всех, кроме моего разума. Кто-то бы обрадовался такому: но я понял план врага почти сразу. Неплохое решение: изящное, коварное, изощрённое. Конечно, ему не под силу было остановить время во всём мире. Но, похоже, оказалось по силам слегка сместить поток времени для моего сознания, воздействовать на разум. Вероятно, на краткий миг, долю секунды: но за эту самую секунду для меня может пройти целая вечность. Как много времени нужно человеческому разуму, запертому в клетке, чтобы сойти с ума? И как много, чтобы перестать быть? Кем мы становимся, проведя взаперти сотни лет? Тысячи? А если миллионы? Я не знал ответа, но вероятность, что на выходе получиться просто овощ, была достаточно велика: и далеко не факт, что я, совершенно незнакомый с магией времени, окажусь способен избежать подобной участи.Вот только мой враг не учёл одной вещи. Я уже расколол свой разум на части, выбираясь из непробиваемой иллюзии. Сознание привычно скользнуло во вторую часть, что летала неподалёку небольшим тёмным облаком, своеобразной заготовкой для неожиданного удара: и в следующий миг время вернулось в нормальное русло.В реальном мире я просто замер на мгновение, моргнув.— Что заставляет тебя думать, что вечность способна остановить бессмертного? — невозмутимо приподнял я бровь. — Вечный. Бесконечный. Бессмертный. Это слова-синонимы, описывающие одно явление. Ты не сможешь убить меня окончательно. Никто не сможет.Впервые, пожалуй, я увидел в глазах Этериаса по-настоящему тёмную, злобную ненависть. Обречённую, усталую, бессильную и исступлённо безумную: такую, что подходила больше зверю, чем человеку.— Ты падёшь однажды. — тихо ответил он, беря себя в руки. — Может, не сегодня и не завтра, но падёшь.
Я медленно, осторожно, максимально мягко для собственных энергоканалов выпустил из себя тёмно-серый туман, закручивая его вокруг вихрем. Больше иллюзорная демонстрация силы, чем реальная боевая техника: но выглядело эффектно.
— Тогда сражайся. Этот бой только начинается. — спокойно ответил я. — Думаю, я нашёл твою. Можешь ли ты ответить так же?
Глава церкви ответил мне огромной, слепящей, вспышкой света, что затмила небо до горизонта, забивая даже духовной зрение. Инстинктивно я прикрыл глаза рукой, защищая их: но когда проморгался, моего врага уже не было рядом.Вот же ублюдок! Вспыхнувшая внутри волна гнева ударил смертью вперёд меня, раскалывая землю: он не мог далеко уйти, наверняка где-то рядом есть ходы в канализацию, подземные туннели…
Волна разрушений дошла до берега реки, обрушивая подземные коммуникации: но как я не вслушивался сквозь боль в свои ощущения ошмётками своего восприятия, я так не почувствовал смерти сильного мастера магии… Не знаю как, но он ушёл.
Передо мной лежал разрушенный, сброшенный в реку город: и я стоял на краю провала, созданного своими руками: последний удар, запустивший цепную реакцию, разрушил даже некоторые мосты…
К счастью, не всё. Некоторые уцелели: армия всё ещё могла переправиться на ту сторону. Но не стратегия и тактика была главным: главным была боль…
Некоторое время я стоял на месте, на краю, пытаясь взять себя в руки, справиться с неведомым ранее чувством: своего рода фантомной, но невероятно сильной и реальной болью. Тело было в порядке: но она словно пронизала меня изнутри, будучи везде и нигде одновременно, раздирая само естество души изнутри. Я глубоко вздохнул, могучим усилием воли вгоняя себя в лёгкую медитацию: тяжело, неуверенно, но приглушая ужасающее чувством. А затем медленно зашагал по краю провала, пытаясь найти дорогу к реке.
Каждый шаг отдавался ударом изнутри. Каждый взгляд был подобен попытке взглянуть на жгучее солнце.
Я всегда считал себя исключительным человеком: волевым, решительным, непреклонным. Таким, которые не ломаются.
Но даже у самого лучшего из людей есть предел боли, которую может выдержать его разум, прежде чем тот сойдёт с ума: и в этот раз
