Фантастика 20254-131 - Константин Викторович Плешаков

— Лед пошел на реке!

До реки от села — километров пять, там на берегу небольшая деревня, относящаяся к нашей центральной усадьбе. Если канцеляритом — третье отделение, а так — деревня Александровка. Там у нас тоже родственники живут, мне порой кажется, что у меня сейчас во всех уголках нашей необъятной родины кто-нибудь да живет. Если не Жуков, так Свиридов. Приедь я в тундру — так и там окажется кто-нибудь из наших, приехав в незапамятные времена и обжившись…

— Здравствуйте! Саса, слысала, лед посел⁈ — Приветствует нас один из многочисленных друзей сестры. С этим пацаном у неё, как я уже заметил, особенно дружеские отношения. То ли на почве проблем с произношением, то ли по схожести характеров, оба они гиперактивные и склонные к пакостям.

Ледоход — это знаковое событие, сейчас большинство мужиков мыслями и душой уже на реке. Начиная с того момента, как сойдет лед, до конца половодья — самое время половить рыбку в мутной воде, в прямом смысле этого слова. Для этого даже специальная снасть есть, называемое саком, представляющая из себя некое подобие гигантского сачка для ловли бабочек. Вот этим то саком и черпают в вышедшей из берегов реки рыбу, двумя методами — или сверху набрасывают сак, затем его притапливая поскорее, орудуя длинным шестом — саковищем. Или заводят сак снизу, от берега, по самому дну — и резко поднимают, вместе с зазевавшейся рыбой. Ну а за счет мутной воды, в которой рыба толком ничего не видит — такой метод добычи весьма результативен и очень популярен.

Позже, когда весь лед сойдет, река разольется окончательно и схлынет основной мусор, принесённый половодьем — начнут ставить косынки и телевизоры. Соответственно, как понятно из названия — треугольные и прямоугольные куски рыболовной сетки, по низу утяжеленные отрезком металлического прутка, а сверху с поплавками. Принцип как и у сетей, только по весне сеть ставить накладно, порвет, перекрутит буйным течением и забьет мусором, а вот такими небольшими ловушками — в самый раз. А сети сейчас вяжут сами, это не с китайского рынка одноразовые, которые выбросить не жалко.

Народный промысел, который и реципиенту хорошо знаком и мне, эх, порыбачим! В груди разгорается азарт, и ничего, что рука в бинтах, хоть рыбу собирать буду! Дед наверное, в обед саковище из-под крыши достанет и к мотоциклу привяжет, а сак с намотанной на него сеткой — пристроит в люльку «урала». Ещё и пятница сегодня, ближе к вечеру ожидается массовый исход рыбаков на речку, а это считай — половина села. Неделю, а то и две — по селу будут плыть ароматы копченой рыбы, а под навесами висеть связки вяленых чебаков, плотвы и голавлей…

Сдал Сашу в садик и пригорюнился — предстояло важное дело, которое не стоило откладывать. И идти не в сторону дома, а на самый конец села, ближе к животноводческому комплексу, зернохранилищу и гаражу первого отделения. Вот такое у нас село здоровое, центральная усадьба состоит из двух отделений — из первого и пятого. Третье я уже упоминал, это Александровка на берегу реки, ещё есть второе и четвертое. Тоже деревни, несравнимые с селом, до одной километров десять, до другой пятнадцать. Оттуда к нам учеников возят, живут в Петропаловке в интернате всю неделю, с понедельника по пятницу, у них там только школы с начальными классами, а у нас — десятилетка.

Ладно, хорош устраивать экскурсы в краеведение и топтаться на площади возле сельсовета и магазина с детским садиком, сколько не топчись — а к дядьке на ферму идти придется. Ферма, это так самый конец деревни называется, где он обитает. Так-то этот район к Центру относится, но из-за близости к коровнику и конному двору все зовут эти несколько крайних улиц фермой. А дядька получается — старший мамкин брат, мой дядя Паша, которым я вчера пугал шофера председателя.

Надо его обязательно в курс поставить, а вот идти не хочется — общались не очень тепло. Тут реципиент накосячил, как встретил два года назад летом недавно освободившегося дядю Пашу — тут же насел на него с расспросами. Со всем пылом юности и нахватавшись верхушек в дворовой компании, огорошил дядьку своим любопытством к уголовному миру. А тот, как я сейчас понимаю — больше десяти лет отмотал, но вернулся без единого партака на теле, по фене не ботал и по внешнему виду и манерам не скажешь, что столько отсидел. Ещё обстоятельства того, как он вообще попал в лагерь — реципиенту не известны.

Если исходить из того, что прадед с прабабкой ему весь срок посылки слали, а вся родня с ним общается и уважает — не старушек топором из-за пенсий рубил. Стоит выяснить, для общего развития. С тем же Андреем, младшим братом отца и милиционером — дядя Паша спокойно разговаривал и даже совместно выпивал на семейных сборищах, а мелкоуголовный элемент в селе — дядю Пашу откровенно уважал и побаивался. Ну а причина того, что реципиент с родным дядькой в несколько натянутых отношениях — дядькин ответ на проявленный интерес племянника к жизни воровского мира. Реципиента тогда как холодным душем окатило, когда дядька, улыбнувшись — ответил вопросом на вопрос:

— А ты что, Вань, по романтике параши соскучился, так интересуешься?

Вот я сейчас понимаю, что дядька этот — личность незаурядная, а реципиент тогда здорово обиделся. Думал пофорсить потом перед корешами знакомством и родством с такой фигурой, а вышло вон оно как — у дядьки ни одной татуировки, и никакого желания посвящать племянника в тайны уголовного мира…

Казалось бы, мне то какое дело до этого, разобрался и самое время налаживать отношения с чистого листа, но было одно обстоятельство, которое и меня весьма смущало. Дядька, как освободился — вот уже два лета подряжался работать пастухом в селе, с весны до осени гоняя стадо. Зимой потихоньку браконьерил и рыбачил, вязал сети, подряжался с ремонтом техники и сантехники — руки у него были золотые, по отзывам заказчиков (это он нам с ремонтом квартиры помог, вернее — всё там чуть не в одну каску сделал, включая врезку крана в отопительную систему). А мне уже и Арлен, и Александр Гаврилович намекали, что стоит присмотреться и не искать работу, а идти к дяде Паше подпаском.

Ахахаха,