Переполох меж Граней. Турнир четырёх Академий - Анастасия Милованова
– Кучеряво живут эти «Клинки», – поджав губу и уважительно кивая самой себе, говорю я. – А теперь ванна!
Я распахиваю дверь, что находится справа от входной, и издаю ликующий вопль. Да! Ванные комнаты тут у каждого свои! Да ещё какие! С огромной каменной лоханью, что запросто сойдёт за маленький бассейн.
Споро разобравшись с настройками этого чуда, я сбрасываю остатки униформы и ныряю в тёплую, пахнущую дикими цветами воду.
– Да-а-а, – с наслаждением выдыхаю, ощущая, как расслабляются мышцы. – Боже, да-а-а-а.
– Ты опять забываешься! – ехидный голосок Фло, раздавшийся прямо над ухом, заставляет меня чуть ли не выпрыгнуть из ванны. – Надо говорить не «Боже», а «Всевидящий».
Я оборачиваюсь и нахожу лисицу сидящей на банкетке. Причём сидит рыжая, кокетливо болтая ножкой, и с таким видом, будто мы на светском рауте.
– Ты могла бы как-то по-другому извещать о своём присутствии? – недовольно бурчу я, погружаясь обратно в пену. – Я чуть инфаркт не схлопотала.
– Без проблем. – Рыжуля спрыгивает на пол, встаёт на задние лапки. – Как у вас это говорится? Буду делать цыганочку с выходом!
Она принимается ходить, выпятив грудь колесом и совершая характерные движения. Разве что не приговаривает «Ай нанэ, нанэ».
Меня настолько умиляет эта картина, что всё недовольство от испуга вмиг улетучивается.
– Фло, как же мне тебя не хватало, – говорю я, глядя в глаза подошедшей к бортику лисы.
– Мне тоже. – Она утыкается лбом мне в лоб и закрывает глаза.
Внутри почти больно от той нежной теплоты, что наполняет сердце. Меня накрывает таким умиротворением, чувством единения, что я сама этого пугаюсь. Как бы я ни любила рыжую засранку, в свой мир я её забрать не смогу. И эта привязанность может принести нам много горя.
– Фло. – Я отстраняюсь от неё, украдкой вытираю увлажнившиеся глаза. – Здесь достаточно безопасно для обстоятельного разговора?
Флоренс, надо отдать ей должное, в момент перестаёт дурачиться и кивает с самым серьёзным видом.
– Итак, ты тварь Загранья. Это мы выяснили. А теперь объясни всё, что произошло во время отбора.
– Я должна была помочь организовать прорыв, – с обречённым выдохом произносит рыжая.
И хоть я это подсознательно понимала, но всё равно застываю с открытым ртом.
– Зачем?
– А зачем твари рвутся сюда? – Флоренс хмурится, я вижу, что эта тема болезненная. – Жить хотят. В этом мире, – лиса разводит лапками, – особая энергетика, тут твари живут без необходимости пожирать друг друга.
– Зато пожирают местных жителей, – горько ухмыляюсь я.
– Да что за бред?! – взрывается лиса. – Нападают только те твари, что совсем недавно вышли из прорыва. Они голодные! – Флоренс принимается ходить вдоль бортика бассейна, в её шёрстке я вижу всполохи фиолетовых разрядов. – Твари, что попадают в этот мир и не оказываются уничтоженными, спокойно живут. Как флора, понимаешь? Они просто хотят жить! И нападают только в случае агрессии.
Следя за рыжулей, я вспоминаю змей, что преследовали меня в лесу у Обители. Они и впрямь не нападали. Они будто чего-то ждали. Или…
– Флоренс, а твари обладают сознанием?
Меня осеняет одна важная мысль, которая требует подтверждения.
– Минимальным. – Лисица замирает в изголовье и, склонив голову набок, озадаченно смотрит на меня. – А что случилось?
– В лесу, там, у Обители, я столкнулась со странными змеями. Они не нападали, но и не давали мне отклониться в сторону. Будто бы вели меня.
– И куда ты вышла?
– Меня перехватила Лилу. Но я думаю, меня вели к Обители.
Флоренс на минуту задумывается, хмурит бровки, а потом спрашивает:
– А что стало со змеями потом?
– Их уничтожил Шрук, пирим Лилу.
– Хм. Я могу предположить, что змей вела Благость. Только ей под силу направлять своих тварей. И, значит, ей было нужно, чтобы ты вышла на Обитель.
– То есть это всё правда? Всё, что сказали Сёстры? – Я в удивлении разворачиваюсь к Фло.
– Ой, – кривится она. – Сёстры. Там услышали, тут придумали – и вот тебе легенда о доброй Милости и гадкой Благости.
– То есть это правда?
Флоренс отводит взгляд и какое-то время молчит. Я уже начинаю думать, что она не ответит.
– Не знаю, – тихо проговаривает она, по-прежнему не глядя на меня. – Мне это неведомо.
– Но ты ведь посланница Милости? Так Сёстры говорят, так на фреске нарисовано было. – Я подплываю к бортику и заглядываю ей в глаза.
– Нет, я не посланница. Я подарок Благости её сестре Милости. Ненужный, а потому отправленный обратно.
В голосе лисички обида мешается с горькими слезами отчуждённости. Я протягиваю ладонь, желая погладить её, поддержать и обогреть мою храбрую малышку. И замерев всего на секунду, она подаётся вперёд. Прыгает в ванну и прижимается к груди.
– Поэтому я такая, – тихо поскуливая, произносит она. – Вроде и тварь, а вроде и нет. С силой Загранья и с Искрой Гитрис. Ненужная ни Милости, ни родному миру.
– Тише, милая, тише.
Я поглаживаю её по мокрой шёрстке. Храбрюсь, стараюсь её поддержать, а в душе всё рвётся от боли за неё. Ну как так можно с живым существом? Выкинуть, как надоевшую игрушку!
– Нет, Фло, всё вовсе не так. Если эти богини не понимают, какого друга лишились, это их проблемы. Мне их даже жаль. – Я отстраняю её от себя, заглядывая во влажные глазки, в которых сейчас столько боли, что у меня перехватывает дыхание. – Ты замечательная, ты храбрая и сильная. Ты любящая и готовая жертвовать собой ради близких. И я люблю тебя, даже несмотря на твой склочный характер.
Под конец моей тирады у нас обеих неконтролируемо льются слёзы. А после моего признания мы и вовсе начинаем смеяться. Так легко и светло, будто бы слова наконец-то очистили и её, и мою душу.
– Спасибо, я тоже тебя люблю, несмотря на то что иногда ты просто бестолочь, – смеётся она и тут же затихает.
Выбирается из моих объятий и напряжённо смотрит в сторону открытой двери.
– Ты чего? – недоумённо спрашиваю я, разочарованная тем, что хрупкий момент спокойствия утерян.
– Тш-ш-ш, – шикает она на меня, и в этот момент раздаётся стук, а затем и щелчок замка.
Кто-то входит в мою комнату. Я судорожно ищу полотенца, пеняя на себя за полную беспечность. Ведь даже одежду не удосужилась взять! И лишь взгляд на довольно улыбающуюся Фло успокаивает меня. На врага она бы так не реагировала.
– Дэль? – раздаётся неуверенный голос Рика.
– Я не одета! – тут же кричу я, заливаясь краской.
Ну вот, не девочка уже, а
