"Фантастика 2025-69". Компиляция. Книги 1-18 - Вадим Бурденя
Вот только это значило солгать: солгать всем людям королевств разом, включая и самих жрецов, и королей, и его воинов, и его друзей…
Пусть это, возможно, и было вызвано внушением извне, никогда прежде в своей жизни Этериасу Инвиктусу не доводилось лгать. И несмотря на то что сегодня он знал о невидимой паутине, что окутывала волю жителей королевств, и она уже была не властна над ним: этого принципа ему хотелось бы придерживаться до конца своих дней.
Люди поверят, он был твёрдо уверен…
Ослепший волшебник тяжело поднялся по ступеням деревянного помоста на главной площади и повернулся лицом к небесам, вслушиваясь в потоки ветра. Сердце болезненно заныло: быть может, именно сейчас, Отец всё же подаст свой знак?
Но небеса оставались безмолвны. Ничего не изменилось, как не менялось все последние годы. Впрочем, этого следовало ожидать.
Горожане затаили дыхание, готовясь услышать речь главы церкви. Не так часто перед ними представал самый настоящий святой подвижник: в простой серой робе, окровавленной и грязной, раненый, с пустыми глазницами, кровью и грязью под сломанными ногтями: но несломленный и непокорённый.
— Многие из вас, возможно, слышали, что недавнюю ночь я провёл в святом бдении в главном храме.
Даже слепым, верховный иерарх чувствовал на себе взгляды людей: и каждый любой хороший священник, разумеется, он знал чаяния и ожидания своей паствы. Люди ждали истории о его святости, об испытаниях духа, о том, как отец подал ему знак, как он не сдался в этой битве…
О том, как посланницы небес спасли их город: благодаря вере.
— Но это ложь. — тяжело произнёс слепой жрец. — Возможно, мне стоило бы… Но после всего, что произошло, я просто не мог заставить себя молиться. В эти тяжёлые времена вера каждого из нас была подвергнута испытанию: и моя тоже. Я не молился в эту ночь. Не стоял смиренно на коленях. Я был в ярости: и обрушил эту ярость на того, кто бросил нас. В главном храме больше нет освящённой статуи: я уничтожил её, разбил вдребезги, уничтожил каждый кусочек. И всё потому, что жестокая, безжалостная правда состоит в том, что Отец оставил нас. Мне неведомо, почему. Может, мы разочаровали его. Может, он просто слишком далеко и не слышит наши молитвы… А может, просто уже мёртв: даже боги могут быть смертны, хотя мы и привыкли полагать иное. Но так или иначе, наш создатель оставил нас. И потому я провёл ночь в тренировках, оттачивая мастерство боя, готовясь встретить врага на стенах городах, остановившись лишь за пару часов до рассвета: но лишь затем, чтобы восполнить силы перед битвой.
На площади повисла зловещая, мрачная тишина. По меркам церкви, сорвать и не выдержать бдение, пожалуй, не было особо тяжким грехом: мелкий проступок. Но в такой час… От самого верховного иерарха? Живого святого, избранника создателя?
— Многие видят в исходе этой битвы божественный знак, я знаю. — вздохнув, продолжил первосвященник. — Но это тоже ложь. Здесь нет ни божественной силы, ни знака… Я был избран Отцом когда-то, в этом самом городе, много лет назад. Стоял в его присутствии. Был пронизан его силой. Учился его мудрости. Эту силу, чистую, родную, и благословенную, я узнал бы всегда: даже будучи слепым, глухим и полумёртвым. Кто бы ни были эти создания, что помогли нам, они не имеют отношения к отцу. Иная раса, обитающая в неведомых нам землях. Экспедиция или отряд разведки… Я не знаю. Стоит быть благодарными за помощь, но это не перевернёт ход войны в одночасье. Мы все ещё сами по себе.
В звенящей тишине послышался громоздкий стук металла о камень: стоящий рядом капитан храмовой стражи выронил из дрожащих рук шлем…
— Но что же нам тогда делать? — медленно, неуверенно поднимая снаряжение, спросил храмовник, озвучивая всеобщий вопрос.
Он дважды промахнулся мимо петли на поясе, прежде чем повесил на неё шлем.
Этериас тяжело вздохнул, закашлявшись. Он и сам не знал ответа на этот вопрос. Но что-то сказать было надо…
— Смерть разоряет наши земли. — тихим, хриплым голосом произнёс иерарх. — Наши собственные братья восстали против нас. Я видел их лица: сегодня мы сражались с солдатами, что пали в прошлой битве. Мы должны остановить это безумие… Но в этот раз нам противостоит враг, которого ещё не знало человечество. Я знаю, что говорят слухи. Знаю, о чём судачит народ в тавернах… Соглядатаи тёмного лорда разносят молву, что он сражается за свободу. О том, что общество, которое мы давно знаем, давно устарело, и пришло время для нового порядка. Что догматы старой, слабой церкви сковывают нас…
Этериас сжал кулаки, стискивая зубы.
— Но я думаю, это ложь. Да, мы не идеальны. Лорды не всегда справедливы, а догмы, проверенные веками, не всегда подходят к каждой ситуации. Пусть не всё было идеально, но мы процветали… И несмотря ни на что, я искреннее верю: люди королевств — свободные люди! Некогда все люди до единого были под властью Ренегона! Некогда этот город был первым и единственным! Но те, кто хотели жить иначе, свободно покинули его, ушли в других земли, основали новые страны! Крестьяне, что стали рыцарями! Рыцари, что стали лордами и королями! Так родились королевства, какими мы их знаем: из свободной воли людей…
Верховный иерарх опустил и плечи и поник, снижая голос: эта вспышка праведного гнева, казалось, отняла у него последние силы.
— И как у свободных людей, у всех вас есть выбор. — тихо продолжил он. — Вы можете сдаться. Сдаться на волю архиврага, что хочет перекроить наш мир согласно своей воле. Сейчас, пожалуй, даже лучший момент для этого: побеждённый, отброшенный, он с радостью примет перебежчиков, ведь всем известна истина, что больше всего ценится верность, дарованная в самые тяжёлые времена. Но есть и другой выбор…
Голос главы церкви снизился до шёпота: прошедший бой, почти смерть и воскрешение, тяжёлые раны, долгая дорога и напряжённая речь изрядно вымотали его. Силы любого человека имеют свой предел. ..Ноги волшебника
