Фантастика 20254-131 - Константин Викторович Плешаков

— И хочу тебя обрадовать, — проректор продолжил излагать результаты своих размышлений, — обучение специальности у тебя будет индивидуальное. То есть за тобой будет закреплён преподаватель, первоочередной задачей которого будет максимальное ускорение твоего прогресса в магии иллюзий. И к моменту окончания первого курса ты — кровь из носа, а должен будешь сдать экзамен уже на ранг Новика, а по окончании училища ты должен будешь обладать рангом Ратника. Или даже Ветерана, в случае, если это позволит твой потенциал, конечно… В общем, кажется мне, что есть смысл заняться тобой вплотную и с сделать из тебя ткача иллюзий.

Озадачил он меня, однако. Я то не имею ни малейшего понятия о том, что это за зверь такой — ткач иллюзий. Правда, решил пока об этом не спрашивать, а поискать ответы в сети, когда доберусь до общаги… Но в качестве ответа на тираду своего собеседника изумлённо поинтересовался:

— А что так? К чему такая спешка-то?

— Это вовсе не спешка. Слушай дальше, — Воронов что-то для себя решил и теперь доводил своё решение до моего сведения, в части, меня касающейся, — я определю для тебя перечень действий и приёмов, которые ты должен будешь научиться совершать с помощью своего дара.

— А это ещё зачем? — удивился я.

У меня не было никаких сомнений, что все действия, что хочет предложить мне Воронов, я смогу произвести. Умея оперировать ци на должном уровне можно достичь практически чего угодно.

И основное преимущество работы с ци по сравнению с магией, основанной на использовании маны, заключается в том, что работа с ци доступна всем без исключения. У кого-то склонность к работе с ци больше, у кого-то меньше, но взаимодействовать с этим видом энергии может любой. Время и упорный труд — вот и всё, что нужно.

Другое дело, что не имея тех методик, доступ к которым мне обеспечил мой внутренний даос, практически невозможно обрести бессмертие до того, как наступит естественная смерть от старости… Так как надо сначала затормозить старение организма, потом обратить для своих органов время вспять и вернуть им молодость… и только потом приступить к длительной и трудной работе по выращиванию бессмертного зародыша или, ежели по-китайски — Сянь Тай…

— А затем, — ответил Воронов, — что твой уникальный талант в сочетании с умением оперировать иллюзиями представляет огромную ценность.

Всё равно услышанное требовало разъяснений:

— А ценность-то эта в чём заключается?

— Ценность эта заключается в том, что при таких раскладах ты становишься уникальной и очень эффективной боевой единицей.

Это было откровением для меня. Я — и вдруг уникальная и сверхценная боевая единица? Потенциальный, так сказать, супермен… Находка для своих преподавателей, ибо учебное заведение у нас скорее военное, чем гражданское, хоть муштрой нас особо и не донимают… Тут воспитываются боевые маги — щит, меч и гордость Империи. Конечно, заведение у нас не элитное, в полном смысле этого слова, но тем не менее…

Но словосочетание «боевая единица» наводит на весьма невесёлые размышления.

Когда тебя называют боевой единицей, то это подразумевает, что ты являешься инструментом. Пусть очень ценным, пусть даже уникальным… Но, всё-таки, боевая единица — это не более, чем инструмент, орудие, используемое для достижения целей того, кто этим орудием оперирует. И никого не будет интересовать мнение самого орудия. Главное — это достижение поставленной цели. И ради этого в некоторых случаях можно пожертвовать и инструментом, если без этого никак не обойтись. Это считается оправданным, если достижение цели имеет гораздо более высокий приоритет, нежели обеспечение сохранности инструмента…

Вот как-то так…

Надеюсь, что моя физиономия сохраняла идиотски-восторженное выражение, покуда эти мысли проносились в моём мозгу. Скорее всего, так оно и было, так как взгляд Воронова оставался довольным и в нём сквозило сытое такое превосходство.

Мол у дурачка в зобу аж дыхание спёрло от радости, что ему светит карьера суперагента. А то, что суперагенты долго не живут, так кто об этом думает?

Каждый из тех, кто хочет чувствовать себя круче варёных яиц, в глубине души уверен, что уж он-то со всем справится и минет его чаша сия… Но я же не мальчик, хоть и живу теперь в теле юноши. Весь мой жизненный опыт говорит о том, что в конце этого пути меня неминуемо и довольно скоро ждёт закономерный финал — могильный камень.

И я почувствовал ещё одно. Теперь увильнуть не удастся и в скором времени мне будет сделано предложение из разряда тех, от которых невозможно отказаться.

Мне же необходимо будет чётко осмыслить свои собственные цели, свой путь. И по зрелом размышлении принимать решение, до каких пор имеет смысл следовать по тому пути, на который меня, как бы невзначай, толкает ушлый безопасник.

Тут ведь не всё так однозначно, как это было модно говорить в моём мире. Работа в качестве уникальной боевой единицы может дать уникальный же опыт, можно обзавестись такими знакомствами, о которых при любых других раскладах оставалось бы только мечтать…

Очень заманчиво было бы расширить свои возможности… Но главное — это то, что мне необходимо определить цель, ради которой не грех и рискнуть…Цель, к которой я буду стремиться и достижение которой даст мне осознание того, что вторая жизнь дана мне не просто так…

Всё сложно, да. Но пока от меня требуется отыгрывать наивного дурачка, который теряет голову от открывающихся перед ним перспектив. Который даже не представляет себе, насколько часто придётся ему рисковать жизнью ради достижения целей, которые будут перед ним ставить люди, рассматривающие его как инструмент.

— Звучит очень заманчиво, — откликнулся я, всем своим видом выражая крайнюю заинтересованность

— Ну, прежде чем ты станешь действительно серьёзным бойцом, — сказал Воронов проникновенно, — тебе придётся многое освоить, приложить все свои усилия, чтобы впитать в себя те знания и навыки, что будут тебе преподавать наши специалисты…

— Ага, — подумал я, вспоминая приличествующую случаю фразу классика, — Наш лозунг должен быть один — учиться военному делу настоящим образом…

— А ведь хорошо сказано! — даже даос среагировал. Отож… классики наши — это ого-го…

А вот Воронову я ответил уже с эдаким наивным энтузиазмом:

— Я приложу все усилия и докажу, что вы во мне не ошиблись! — эти слова я произносил максимально напыщенно. Настолько напыщенно, что даже ощутил волну одобрения, которая разошлась от