Фантастика 2025-49 - Василий Михайлович Маханенко
— Муж мой, честно говоря, твоё странное поведение меня немного пугает, — Тиара попыталась заглянуть мне в глаза.
Да что со мной такое? Действительно, сначала пробило на какую-то меланхоличную грусть, а теперь вот это… Эх, всё-таки устал я от постоянных битв.
А ещё очень волнуюсь.
— Я переживаю за тебя, — подняв голову, признался жене. — Я бы не хотел, чтобы ты участвовала в ликвидации Бона. Уж лучше я сам.
Тиара нахмурилась и упёрла руки в бока.
— Муж мой, — с вызовом проговорила она. — Мне очень приятно, что я тебе небезразлична, однако я не хочу прятаться за спинами других. Я не хочу, сидя в безопасном месте, переживать за своего любимого, за отца и друзей.
— Ты могла бы сражаться с обычными солдатами Рюгуса, — предложил я.
— Для меня это всё равно, что сидеть в безопасном месте, — парировала жена и даже топнула ножкой, поджала губы и надула щёки.
— Тиара, я…
— Я пойду. Убивать. Бона, — решительно отчеканила она.
Другого я от неё и не ожидал. Однако попытаться стоило — это во-первых. Ну а во-вторых, если торгуешься, в большинстве случаев вначале стоит предлагать нереально завышенные условия, чтобы потом уже, двигаясь навстречу друг другу, найти компромисс.
— Мне очень нравится твоя решимость, милая. И я очень её уважаю. Однако, как твой муж, я хочу защитить тебя. Поэтому поступим следующим образом: я не скажу и слова против, если ты будешь находиться в отряде по ликвидации Бона. Но пообещай мне, что не станешь безрассудно лезть на нашего противника с мыслью ранить его во что бы то ни стало. Я буду с ним биться. Не один, а с вашей помощью, но на острие атаки буду именно я.
— Муж мой…
— Тиара, — на сей раз была моя очередь перебивать её. — Во всех мирах ты для меня самый дорогой человек. А я… в большинстве своём тоже человек. Поэтому мне свойственны эгоистичные людские желания. И главное из них на данный момент довольно простое — я хочу спасти Зуртейн, чтобы жить в нём с дорогими мне людьми. Иными словами, жить в спасённом мире без дорогих мне людей я не хочу. Поэтому не смей умирать ради нашей победы. Выживи и живи после всего этого долго и счастливо вместе со мной.
Несколько секунд Тиара, точно завороженная, хлопала ресницами, а потом из её глаз покатились слёзы. Она подалась вперёд и изо всех сил прижалась ко мне. Я слышал её дыхание, чувствовал биение сердца, мог учуять запах… Этот родной запах я ни за что не спутаю ни с каким другим. Ведь Тиара не пользуется духами, если не брать в расчёт специальные зелья, созданные ей самой при помощи магии крови… Ну да, а ещё она часто чистит одежду тем специальным средством с еловым запахом…
— Муж мой, — произнесла она, уткнувшись носом мне в грудь. — Я очень тебя люблю. И тоже хочу прожить вместе с тобой долгую и счастливую жизнь в нашем замке. Воспитывать детей, похожих на тебя, и рассказывать им на ночь историю о том, как их папа однажды спас целый мир.
— Прекрасная мечта. Я тоже надеюсь, что она сбудется.
С минуту мы молча стояли обнявшись.
— Тиара, — я первым нарушил тишину, — я… хочу ещё кое-что тебе сказать.
— Слушаю, муж мой, — промурлыкала она, не разжимая объятий.
— Я тоже тебя люблю.
Тиара вздрогнула и подняла глаза.
— Правда? — тихо спросила она.
— Да, — ответил я и потянулся губами к её губам.
Ну а потом мы ещё раз признались друг другу в своих чувствах, горячими телами смяв белоснежные нарциссы. И нам обоим было плевать что, усиливая зрение энергией, Берг, Кейн и Мара вполне могут увидеть, чем мы занимаемся.
Глава 4
Война
— Воины!!! — усилив голосовые связки энергией, проревел я, верхом на Велле проезжая перед армией, готовой к грандиозной битве. — Люди, огроиды, лягоиды, наши верные друзья — звери.… И конечно же, боги, — пусть небожителей прямо сейчас среди нас не было, но они всё равно наблюдали за происходящим глазами Последователей и, разумеется, были готовы в любой момент вмешаться в бой. — Все мы с вами разные, — уверенно продолжил я, — но, несмотря на это, бок о бок сражаемся с общим врагом! Сражаемся за весь мир, за его спасение и будущее! Решительно идём вперёд без страха смерти, ведь мы идём не на смерть, а к своей победе! К тем славным дням, когда никому из нас не придётся бояться того, что истлевшие твари либо безумные фанатики Рюгуса ворвутся в наш дом!
Я перевёл дыхание и мельком оценил реакцию армии на мои слова. В глазах бойцов я видел решимость. Воины хмурились, иногда кивали, с силой сжимая рукояти оружия. Что бывшие крестьяне, что бывшие аристократы выражали свои эмоции практически одинаково. Ну ещё бы, всё-таки мы действительно в одной лодке. Те, кто не переметнулся на сторону Рюгуса, мыслят в едином направлении и разделяют одни и те же цели.
Хотя, конечно, были люди, реагирующие иначе. Те, кто больше других уверен в собственных и в моих силах. Мои близкие и дорогие сердцу соратники и моя… хех… возлюбленная женщина.
Берг смотрел в мою сторону с удивительным спокойствием на лице. Сейчас и не поверишь, что этот человек когда-то дар речи терял при появлении Старика и падал тому в ножки. Мара… ну, эта в своём репертуаре, лыбится и показывает мне большой палец — не самый распространённый жест, к слову, в Зуртейне. Её некромант тоже не выбивается из привычного амплуа — даже не смотрит на меня, скрестив на груди руки и уставившись под ноги. А вот Тиара, наоборот, не отрывает от меня глаза. В её взгляде читается одновременно гордость, любовь и безграничная вера. Удивительное дело… Пусть супруга и не любит вспоминать наше знакомство и причины свадьбы, несмотря на совсем уж неромантическое начало, мы смогли сильно прикипеть друг к другу. Засыпая вчера рядом с разомлевшей женой, я поймал себя на мысли, что всегда хотел такую женщину — ту, которая будет поддерживать меня в любой ситуации. Ту, которая за меня любому горло порвёт.
Ну а я — за неё…
Едва сдержался, чтобы не улыбнуться. Негоже перед бойцами слюни пускать, глядя на свою жену.
Я быстро отвернулся, сохранив максимально суровое выражение лица, и продолжил свою пламенную речь:
— Я не могу вам пообещать, что после сегодняшней битвы война закончится. Нет. Пусть я и верю в нашу непременную
