"Фантастика 2025-62". Компиляция. Книги 1-26 - Ринат Искандэрович Мусин

Но какая-то жизнь здесь точно была. Сексуальный женский голос приветствовал меня, стоило мне вывалиться прямиком в их сухой фонтан. Теперь эта загадочная дама направляла меня как саркастичный навигатор.

Когда я пожаловался ей на пустоту и одиночестве в одном отдельно взятом осколке, она пообещала мне приятную компанию.

— Ты же у нас — крутой и страшный охотник? Так вы себя называете? У нас тут прекрасные угодья! Твоя задача — чтобы их не стало! Я как-то предпочитаю одиночество, о чем ты и позаботишься.

— Веди, раз так.

— Просто «веди»? И что, никаких споров, торга, ты мне — я тебе? Гордых поз, дескать, «я тебе не наемник»?

— Я хочу посмотреть на твою дичь. Если это окажутся милейшие люди, я могу захотеть убить тебя.

У хозяйки секси-голоса случился приступ истерического смеха.

— Милейшие люди! Какие же вы, мертвецы, забавные! Иди уже, сейчас насмотришься на милоту. Твои родственнички, кстати. Не пугайся, дальние. По самой уродливой семейной линии.

— Тоже инвейдеи?

— Не хочу портить сюрприз! — хихикнула хозяйка. — Здесь налево, и не ударься мизинчиком, тут ступеньки.

В итоге она вывела меня на круглую площадь, в центре которой стояло здание очевидно религиозного плана. Больше всего оно походило на храм всех богов в Риме, он же Пантеон — каменный цилиндр с круглой крышей, под которой ютились крохотные окна-бойницы. Выглядел он старым и обшарпанным, но вместе с тем — живым, настоящем, особенно на контрасте с городом-фальшивкой. Входа-портала я не заметил, по крайней мере со своей стороны.

— Мы на месте, — сообщила хозяйка, будто бы я сам не догадался. — Прогони хулиганов, и мы поговорим спокойно.

— Каких хулиганов? — удивился я.

— Хехехе!

В следующее мгновение ликвор, не спрашивая моего разрешения, ускорил меня на всю катушку. На меня с невероятной прытью неслась орда мертвецов. Вот они, значит, какие, мои родственнички. Вооружены зомби были разнообразным холодным оружием, сохранившимся, увы, куда лучше, чем их хозяева.

Шустрые мертвяки атаковали организовано, как это ни прискорбно для меня. Они делились на пятерки, двое из которых были загонщиками, отжимающими разновидностью алебард жертву, которой оказался я, под мечи трех остальных, норовящих зайти к цели со спины. Каждой пятеркой руководил офицер в нарядной броне стиля римского легионера. Вслух никто ничего не говорил, да и сомневаюсь, что в сгнивших телах сохранились голосовые связки.

Одну пятерку я снял из Скорпиона, навесив им на лбы метки. Но сразу пришлось переключиться на катану недоброй памяти Влада Пижонова. К ее чести, она держалась хорошо, мне удалось перерубить древки алебард у еще одной пятерки, после чего я постарался прикончить их хозяев. С этим возникла проблемка, мертвые воины отказывались умирать.

Хозяйка, до сих пор наблюдавшая за схваткой без комментариев, если не считать охов, ахов и мерзких смешков в особые моменты, дала мне совет:

— Руби им головы, охотник!

Откатившись в сторону, чтобы увернуться от мечей тройки, я рубанул катаной ближайшему мертвяку по шее. Голова слетела с плеч, и покойник угомонился. И все же меня окружали две полных пятерки и одна невольная четверка. И они были быстры и умелы, почти как вампир Пижонов, земля ему стекловатой.

Я решил сосредоточиться на офицерах. Метка работала и на удары холодным оружием. Вертясь, как уж на сковородке, я смогу пометить всех троих ведущих пятерок. Заставив ликвор еще прибавить мне скорости, я нанес три точных удара. Как я и ожидал, без ментального контроля со стороны офицеров, мертвые воины превратились в тех, кем и должны быть, — в тупых зомбаков, с которыми я расправился без особого труда.

Ликвор радостно впитал немного эйфории, пополняя почти истощившиеся запасы.

— Не расслабляйся! — рявкнула хозяйка.

На меня надвигался новый мертвяк, высокий, сильно за два метра, в прекрасном дорогом доспехе. Воина окружала синяя дымка, и меня охватило предчувствие, что это — вполне эффективная часть его защиты. Еще меньше мне понравился его меч, точнее, от него возбудился ликвор, что было очень плохой приметой.

В скорости и искусстве фехтования мертвый римлянин не уступал вампиру Владу, возможно даже превосходил. Если бы ликвор не подкрепился его мертвыми товарищами, бой кончился бы очень быстро. Как я и ожидал, пробить туманный доспех поверх стального оказалось трудно. Возможно, паучий шамшир помог бы, но его у меня с собой не было. Пижонская катана не была каким-то волшебным оружием, просто очень хороший меч. Но ликвор подсказывал, что трофей от такого пришельца, как Влад, делает катану особенной, и он, ликвор, может эту особенность использовать.

Погубил меня луч солнца, отразившийся от оконного стекла в пантеоне, единственного «живого» здания в фальшивом городе. Я на мгновение ослеп, и римлянин нанес удар, который я не смог отразить, только подставил ладонь так, что клинок пронзил ее.

Кисть руки окутал тот же синий дымок, от кончиков пальцев начала распространяться чернота, кожа трескалась и отваливалась. Никакой анестезии этот процесс не предусматривал, я чувствовал, как рука гниет заживо.

Римлянин улыбнулся, это выглядело кошмарно с его-то разложившимся лицом зомбака.

— Теперь ты наш, — произнес он глухо. — Идем же, убьем суку, это место должно стать нашим.

— Режь! Режь руку! — отчаянно завопила хозяйка.

— Режь, — беззвучно согласился ликвор, — иначе я не справлюсь.

Руку, конечно, было жалко, но становиться зомби не собирался, будь я хоть трижды покойником. В конце концов я почти вампир, а в Героях меча и магии этот класс гораздо выше.

Уговаривая себя таким неубедительным монологом, я рубанул по руке повыше кисти. Римлянин к тому времени совершенно расслабился, я напряг ликвор, вкладывая в силу и скорость все, что тот мог мне предоставить. Голова мертвяка покатилась по асфальту, коснувшись пальцев, несколько секунд назад бывших моими.

Оторвав рукав, я как мог перевязал культю. Теперь ликвор, немного оживший после вклада мощного римлянина, смог унять кровотечение.

— Заходи! Гостем будешь, — неожиданно весело заявила хозяйка.

Пантеон изменился, но не внезапно и резко, а как будто сменился источник света, и мозаика сложилась в другую картинку. Сбоку от храма я увидел портик — крыльцо и крышу, будто всегда бывшие на этом месте, но почему-то не замеченные мной раньше. Баюкая искалеченную руку, я поднялся