Фантастика 20254-131 - Константин Викторович Плешаков

Заготовки пилюль были разложены на столе, рядом стояла чаша с закрепляющим составом, около которой лежала кисть для нанесения этого состава. И мой скелет был переполнен собранной ци. Казалось, что я закачал в свои кости просто море энергии. Однако даос, в присущей ему ехидной манере, спустил меня с небес на землю:

— Позволь полюбопытствовать, — елейным голоском спросил он, — а за каким чёртом ты тут разложил все имеющиеся заготовки?

— Как зачем? Мы же сейчас в них ци будем закачивать… Разве нет?

— Непосредственно сейчас у тебя запасено ци не более, чем на три пилюли, — даос прямо-таки сочился ехидством. — А если учесть, что ты выполняешь эту процедуру в первый раз, то наверняка сможешь заполнить и запечатать только две пилюли, и это в лучшем случае…

— Не понял, — я слегка напрягся, — ты же только что говорил о трёх?

— Да, о трёх, но ты, скорее всего, сможешь сейчас изготовить только две штуки, а остальную энергию бездарно растратишь из-за тех ошибок, которые, несомненно, допустишь из-за недостатка опыта.

Теперь всё встало на свои места. Действительно, рассчитывать на то, что всё пройдёт как по маслу было с моей стороны крайне самонадеянно. И, как это ни печально признавать, но язва-даос оказался кругом прав. Энергии мне действительно хватило только на две пилюли. Причём впритык.

А со стороны процесс выглядел, наверное, довольно скучно.

Я сел, взял в чисто вымытые руки заготовку и начал перегонять в неё заблаговременно накопленную в костях ци. Благо, что сама передача энергии давалась мне намного легче и быстрее, нежели её сбор и накопление.Вот только эта кажущаяся лёгкость меня и подвела. На какой-то миг мои мысли привычно перескочили с работы непосредственно над пилюлей на абстрактные размышления о том, насколько большую кучу денег мне удастся за неё выручить, и тут же всё пошло кувырком.

Пилюля, лежавшая у меня в руках, сохраняла жемчужно-серый цвет ровно до того момента, пока я не потерял концентрацию. Стоило мне только отвлечься, как она засияла всеми оттенками зелёного. Собранная моим тяжким трудом ци весело улетучивалась в атмосферу…

— Сосредоточься! — тут же среагировал даос. — Тут надо думать о деле, а не мечтать о будущем богатстве.

— Ага, дурень думкой богатеет, — самокритично подумал я, пытаясь вновь сфокусировать своё внимание на проклятой пилюле.

В общем, изготовление первой пилюли стало для меня чем-то вроде эпического подвига.

Мало того, что истратил на это изделие непозволительно много энергии, так ещё и перемазался пахучим и липким фиксирующим составом, пытаясь нанести его на поверхность своего изделия. Дело в том, что требовалось параллельно следить за своевременным предотвращением возможной утечки ци из уже почти готовой пилюли, и концентрация моя из-за этого постоянно сбивалась.

Так или иначе, через полтора часа неимоверных морально-волевых превозмоганий на заранее подстеленной салфеточке сушилась первая собственноручно изготовленная мною Пилюля Неистощимого Источника Жизни.

На протяжении этих полутора часов я не совершал никаких физических усилий. Да что там говорить, я сохранял почти полную неподвижность. А глядя на этот яшмового цвета шарик, внезапно почувствовал, что сижу тут мокрый как мышь, и крупные капли пота скатываются по вискам.

— Что, умаялся, касатик? — участливо и в то же время с некоторой издёвкой поинтересовался даос.

— Не без этого, не без этого, — вяло ответил я, после чего добавил народную мудрость, — первый блин, как известно, комом…

— Ну, ничего, — успокоил меня Джекки, — зато теперь у тебя есть бесценный опыт. Как это у вас говорят-то? — он немного запнулся, видимо, вспоминая что-то, — а, вот… за одного битого двух небитых дают. Так что посиди минут пятнадцать, подумай о приятных округлостях фигуры Ху Линь, — этот гад не удержался и гнусненько так захихикал. — В общем, отдохни душой, а потом будем закреплять достигнутый успех.

— Вторую? — я не был уверен, что пятнадцати минут размышлений о приятном будет достаточно, чтобы подготовиться к следующему подходу.

— Её родимую, — подтвердил мою догадку даос.

Судя по и этой фразе, да и по некоторым другим словам, сказанным им ранее, можно было уверенно предположить, что мой внутренний китаец уже немного обрусел.

Отпущенные мне пятнадцать минут я посвятил, к своему собственному удивлению, не мысленному раздеванию очаровательной лисички, а меркантильным и циничным прикидкам того, на что следует потратить доходы, которые планирую получить от продажи чудодейственных пилюль, и как вообще организовывать саму их реализацию.

Так толком ничего и не надумав, я был возвращён к действительности моим внутренним даосом:

— Очень похвально, что вместо погружения во влажные подростковые грёзы ты, подобно добродетельному мужу, размышлял о вечном, — наверное, я слишком громко думал, и он таки подслушал мои думы. — Размышлять о деньгах — это всегда своевременно и неизменно полезно, — назидательно изрёк жадный китаец, но потом, вспомнив недавний казус с потерей ци, поправился: — ну, если и не всегда, то почти всегда.

Создание второй пилюли заняло в полтора раза больше времени, да и вымотался я до предела. Самым сложным оказалось не отвлекаться на посторонние мысли и душить их в самом зародыше.

Моё сознание во время работы по передаче энергии, как сказал даос, должно быть подобно совершенно спокойной поверхности горного озера. И на этой водной глади, как в полированном серебряном зеркале, отражаюсь только я и предмет, на который обращено всё моё внимание, то есть эта пилюля. А посторонние мысли– это мелкая рыбёшка, которая так и норовит всплыть и выскочить из воды, рождая мелкие круговые волны, дробящие отражения на мелкие осколки и нарушающие гармонию.

Но если посторонние мысли, притворяющиеся рыбками, замечать до того, как им удаётся всплыть, то они исчезают, и поверхность озера остается подобной идеальному зеркалу. В общем, я прочувствовал все эти премудрости и, следует отметить, хоть и утомился морально, но с работой справился гораздо лучше, чем в первый раз.

Так что, когда часы показывали, что уже давно пора укладываться на боковую, передо мною на столе лежали две пилюли, похожие на два одинаковых яшмовых окатыша. Разгибая непослушные ноги, я поднялся из-за стола и поковылял в ванну, чтобы смыть трудовой пот.

* * *

До постели я таки добрался и уже было собрался засыпать, как опять в моей голове прозвучал голос даоса:

— Если ты думаешь, что вечерняя тренировка по вращению дантяней отменена, то ты жестоко ошибаешься…

У меня не