"Фантастика 2025-134". Компиляция. Книги 1-33 - Ольга Дмитриева
— Приступим, — сказал Зинас, глядя на Лиан.
Девушка робко шагнула вперед, вытаскивая из-за пояса кинжал. Сейчас ей надо окропить металл и наковальню своей кровью, чтобы связать себя с будущей саблей.
— Э нет! — воскликнул гном, глядя на обычный нож, который девушка взяла в оружейной цитадели. — Я даже знаю того, кто его выковал. Только кровь попортишь и заготовку ослабишь! Клинок должен быть твоим личным! Ну или хотя бы гномьим, достойным!
— Но я не взяла свою саблю… — пробормотала девушка.
— А она бы и не подошла! Слабое, порченное оружие. Да и тем более, не твое… — покачал головой гном. — Уважаемый Владыка! Почему вы не объяснили этой темной правила ковки-на-крови⁈ Вы же сказали, что готовы!
— Мы и готовы, — ответил я. — Лиан, у тебя есть собственный нож, гномьей работы. Только твой и ничей больше.
Эльфийка долго-долго посмотрела на меня, и я буквально видел, как мысль со скрипом движется в ее голове. В ее глазах буквально читался немой вопрос: «что несет этот старик?»
А потом до нее дошло.
Девушка опустила руку на пояс, развязала тесемки своего небольшого кошеля, в котором таскала всякую мелочь, и выудила из него маленький складной ножик. Малахитовые накладки за прошедшие три года покрылись сеткой мелких царапин, а в одном месте накладной камень и вовсе скололся. Но за клинком Лиан следила. Ножик был отполирован в зеркало и заточен до бритвенной остроты.
— Вот, — протянула Лиан ножик гному. — У меня есть еще это.
Зинас будто бы поменялся в лице, взял ножик из рук девушки и покрутил его перед глазами.
— И откуда он у тебя, темная? — спросил гном, проверяя углы заточки и недовольно цокая языком, заметив сколы на накладках.
— Это ее личный ножик, — сказал я за эльфийку. — купили еще три года назад, когда она пришла в мою долину.
— Это вовсе моя первая вещь, не считая одежды что дал старик, — добавила Лиан, наблюдая за тем, как дворф осматривает такую простенькую вещицу, как ножик для заточки перьев.
Впрочем, Лиан использовала его по-всякому: и на охоте, и веревки подрезать, и ветку для силков поточить. И носила она его всегда с собой. Не знаю точно, но мне кажется, с того самого дня, как он попал в ее маленькую ладошку на рынке Гирдота, она почти не расставалась с ним.
— Значит, это твой первый клинок и твоя первая, ценная вещь вовсе? — уточнил дворф, качая головой. — Не удивительно, что вы пришли за саблей именно ко мне. А я еще гадал, почему именно моя лавка, а не любая другая в городе? Я же спрашивал, заходили ли вы к другим подгорным мастерам — все говорили, что в глаза не видели. А вот оно что… Ну что же, девочка, значит, кроме этого ножика я выкую для тебя еще и саблю. Пойдем, теперь я спокоен, духи примут твое подношение.
Лиан на слова гнома только выкатила глаза, молча приняла перочинный ножик из рук дворфа и шагнула вслед за кузнецом к наковальне. Я же остался стоять и думать о том, как причудливы бывают повороты судьбы.
Значит, это Зинас был тем склочным гномом, что ломил втридорога за свои изделия? И это его ножик нам продал три года назад оружейник на торговой улице в Гирдоте? Я прожил слишком долго, чтобы верить в случайности. Конечно же, к этому мастеру нас привела сама судьба.
В это время Лиан аккуратно раскрыла складной ножик, приложила острое лезвие к ладони и сделала глубокий и длинный надрез, как того требовал ритуал. Первые капли крови упали на стальной брусок, окрашивая металл в бордовый. Я почувствовал движение магических потоков. Нильф опять почтила нас своим присутствием, пришла в едва заметное движение и печать на спине эльфийки, от нее так и разило магией.
Кусок металла, оружие, изначальная причина, по которой мы выехали из долины два месяца назад и оказались втянуты в водоворот событий. Но никогда нельзя забывать об изначальной цели своего пути.
Мы приехали в Мибензит выковать саблю для моей подопечной, выковать саблю, достойную руки проклятого Дитя Н’аэлора.
Интерлюдия
Разящий Король
Большой, просторный зал, который уже стали называть тронным, в звездной крепости Каламета обычно использовали для общих собраний и празднований по окончанию очередного крупного похода на север. Теперь же столы из зала были вынесены, на стенах — развешены красные гобелены с головой волка, а посреди зала, на пятиступенчатом постаменте водрузили отлитый из железа трон. Поговаривали, металл для трона взяли из трофейного оружия орков, которых армия тогда еще генерала-командующего Мордока сразила в своем последнем походе четыре года назад.
— Что значит он провалился⁈ — спросил Мордок у советника, который сейчас стоял перед ним на одном колене, склонив голову.
Один из двух личных гвардейцев северного короля, который стоял у подножия постамента, уже было сделал шаг вперед, держась за меч, но Мордок нетерпеливым жестом остановил бойца. Этот человек служил госпоже Леннор, а значит, его не стоит трогать.
— Зови свою хозяйку, — раздраженно бросил Мордок. — Я жду ее сегодня вечером.
— Как прикажете, государь, — раболепно пробормотал мужчина и, пятясь, вышел из зала.
Некогда генерал-командующий, а сейчас самопровозглашенный король Западных земель Расмус Мордок думал о том, что же ему делать дальше.
Госпожа Леннор убедила его в том, что им следует укрепить их магические тылы, а лучший способ это сделать — заиметь собственного печатного мага в своих рядах. Был отобран кандидат из жрецов Харла, снабжен деньгами, инструкциями и помощниками, и отправлен в один из тех городов, что Мордок и так планировал стереть с лица земли.
Мибензит.
Вот, он покинул зал и теперь в своих покоях, склонился над картой. Раньше он часами смотрел на самую большую и подробную карту Западных земель, которую по его заказу выполнили с карты континента темных эльфов, смотрел и планировал свой будущий победоносный поход.
Сейчас ему подчинялись земли от Каламета до Хаундхеллана на юге, то есть почти все Западные земли до пограничных ледников в Холодных Холмах, как называли это место местные.
Казалось бы, не самые богатые, но довольно обширные территории без явных врагов. Как справиться с северными ордами он знал, темные никогда не вылезут из своего Вечного Леса, земли им ни к чему, большая часть их государства и так пустовала, а жизнь кипела только в Налоре и прочих прибрежных городах Северного моря.
