Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин
— Помоги нам, — говорит он. — С твоей помощью мы сможем одолеть эту напасть. Очистить леса! Спасти деревню! Спасти людей. Понимаешь?
— А сами вы почему не можете? Для чего я вам? Я всего лишь девчонка.
— Их логово не так то просто найти. Собаки не справляются. А если и берут след, то сходят с ума, стоит им только углубиться в лес. Нам надо понять, что с ними происходит. Что они чувствуют! Почему начинают вдруг скулить и ссаться под себя! Что? Что их так сводит с ума?
— Если я помогу вам, вы поможете мне выйти на след «Кровокожих»?
— Тебе честно ответить?
После того, как я кивнул головой, он сказал:
— Это самоубийство. Даже если ты выследишь их, что ты будешь дальше делать? Сразишься с ними?
— Я… Я пока не знаю.
— Она не знает! — с сарказмом кинул кудрявый. — А что ты знаешь? Что вам в вашей замшелой деревушке рассказывали про них?
— Ничего…
— Вот именно! Ничего вы о них не знаете, но уже готовы лезть в драку! Сама понимаешь, что это дурость? Полнейшая дурость!
В его словах была истина, но когда ты ослеплён гневом, особо не задумываешься о последствиях. Ты просто ебашишь, желая, чтобы поскорее душевная боль унялась. Отпустила тебя, вернув в руки обычную жизнь. Без боли, без мучений. Я просто хочу вернуть себе свою спокойную жизнь! И всё…
Смотря на меня, кудрявый вдруг задирает бровку и говорит:
— Но я не могу не отметить одну вещь.
Он закидывает руку за спину. Что-то там нащупывает. А когда возвращает руку на место, у него в ладони зажат мой рюкзак. Запустив руку внутрь рюкзака, он вытаскивает маску.
— И как эта вещь оказалась у тебя?
— Она мне её подарила. Главная. Она содрала её со своего лица и протянула мне, сказав, чтобы я её нашёл.
— Я бы не поверил ни единому твоему слову, если бы сам не держал её в руках. Любопытно. Судьба? Если бы «Кровокожи» нуждались в твоём даре, то забрали бы тебя с собой без лишних вопросов. И уж точно не валялась бы ты сейчас в покоях покинувшего наш жалкий мир Севастьяна.
Факт в том, что «Кровокожи» пытались поймать Ингу. Просто маску вручили совсем другому человеку. Ребёнку, если быть точным.
— Кого они забрали? — спросил Борис. — Что умел тот человек?
— Она умела лечить.
Борис поднял брови. А потом закрыл глаза и хорошенько затянулся.
— Надеюсь, — прошептал он сквозь клубы дыма, — наши земли больше не станут плодовитым садом для всей этой дряни, что стала наведываться к нам с заурядной регулярностью.
Зажав папиросину губами, он снова запустил руку за спину. Теперь его ладонь сжимала ножны. Он положил их к себе на колени. И медленно вынул сделанный из кожи какого-то «Труперса» меч.
— Этот меч, — начал Борис, — мы сделали из кожи предводителя «Труперсов». Однажды, нам удалось его убить. Да, славный был день. Много хороших воинов покинули наш мир. Но умирая, они знали, что их жизни легли в основу фундамента победы. Закрывая глаза в последний раз, они знали, что больше никакая тварь не нападёт на их родной дом. Но мы ошибались. Жизнь нас всех обманула. После того, как кожа была снята со всех «Труперсов», а тела выпотрошены и сожжены, не успела зима смениться осенью, как он уже стоял на горизонте, выкрикивая песню:
Жизнь заберешь мою, а я твою.
Пальнешь в меня, но всё ж я доскачу.
Пред их атакой дух переводя,
Лучше крепись — ведь отступать нельзя.
Слова показались мне знакомыми, но тень воспоминаний тут же ускользнула, оставив меня с пустыми руками.
— Вы знаете, откуда эти слова? — спросил я.
— Нет, — ответил Борис. — В наших краях я никогда такой не слыхал.
— Я что-то потерял нить повествования. Вы его убили, а он снова вернулся? Так что ли?
— Верно. Спустя месяц набеги повторились. Мы снова начали нести потери. Но мы продолжаем жить, надеясь на лучшие времена. Ведь если у нас получилось убить его в первый раз, то мы сможем и во второй. Но сейчас мы нуждаемся в помощи. В помощи необычного человека. Понимаешь?
— Надеетесь на чудо?
— Мне хочется отрубить тебе язык. Вот этим мечом!
Кончик лезвия угрожающе потянулся к моей щеке. Мягкая подушка не дала мне откинуть голову, и моя кожа ощутила неприятное прикосновение. Кончик уперся в скулу, задрав кожу.
— Ты поможешь мне?
Борис не настаивал. Он расслаблено потягивал сигаретку, держа меня на крючке.
— Это требование через угрозу? — спросил я.
— Нет. Это просьба. Дружеская.
— С каких пор мы друганы?
— С тех самых, как познакомились. Ты считаешь по-другому?
— Дай покурить.
Расплывшись в широкой улыбке, Борис убрал меч.
— Я рад, что ты согласилась по-хорошему. Не люблю я доводить свои просьбы до угрожающих требований, — он подмигнул. — Пойдём, я кое-что тебе покажу.
Встав со стула, он доковылял до двери, прижался плечом к косяку и начал пытливо меня ожидать. Без промедлений, я скинул одеяло. Из одежды на мне была только рубаха, доходившая мне чуть ниже пояса.
— Мы ничего с тобой не делали, — улыбнулся кудрявый. — Отмыли как уродившегося щенка и уложили в тёплую кроватку. Сервис!
Сделав очередную тягу, он говорит:
— Сандалии найдёшь под кроватью. Штаны висят на стуле.
Усевшись на краю, запускаю ладонь под кровать, нахожу сандалии. До стула рукой подать, мне хочется притянуть его к себе, но я не дотягиваюсь. Придётся вставать. Придётся блеснуть своими красивыми ногами перед старым пердуном.
— Не переживай, — бормочет Борис куда-то в сторону, — я не смотрю.
— Я и не переживаю, — кидаю я, подходя к стулу.
Сняв со спинки стула штаны, надеваю их. Соблазнительно наклоняюсь и надеваю сандалии. Борис не обманул, так и продолжал смотреть в потолок, пуская клубы дыма. Импотент хренов!
Когда я потянулся за ножнами, Борис меня резко одёрнул.
— Это тебе не понадобиться. Пока что. Вещи твои, но пусть они останутся лежать в твоей комнате. Пойдём.
Из комнаты мы попали в просторный коридор, стены которого украшали головы животных. Только нормальных, без уродливой мутации, придающей им вид скукожившейся краски под действием растворителя. Оказалось, что всё это время мы тусовались на
